Продавец пороха - Лидия Сивкевич
— Любишь?
Её губы дёрнулись в улыбке, а волоски по всему телу приподнялись от мурашек и защекотали плотный, пропитанный солнцем, воздух.
— Люблю.
Эту ночь она провела у него. Но впервые ощутила себя правильным человеком, обнимая мужчину после секса. Запретила себе думать о морали и принципах, запретила раздувать в голове то, что выходит за дверь этого дома. Заставила себя, ни о чём не думая, провести время с человеком, который был здесь и сейчас, целовал, обнимал, касался то нежно, то грубо и смотрел с теплотой, несовместимой с ледяными глазами. Когда её тело выдохлось, так же как и его, она уснула, в тёплых объятиях и с улыбкой на губах.
2
— Будто в глаза тебе залили серебра. — Задумчиво произнесла Арина, очерчивая нежным касанием его взгляд.
— Серебра, говоришь? — нахмурился Лёша. — А мама всегда говорила, что отцу в глаза белого пороха засыпали.
— А что дороже белый порох или серебро?
— Дороже порох, а ценнее — серебро.
— Как это?
— Если в порох добавить серебра, то стоить он будет только дороже. А если в серебро пороха, то оно практически обесценится. Вот только нельзя серебром жизнями править, а порохом — только так.
— Серебро в технике применяется, в электронике, в фотографии, как светочувствительный материал, у химиков это хороший катализатор. Вот его ценность. А порохом только и можно, что воевать, убивать, да калечить.
— Только и всего. — Смешливо согласился Лёша.
— Не важно, что в них. Я, наконец, привыкла к твоим глазам.
— Только сейчас?
— Да. — Арина вынырнула из серой постели. — Домой поеду, работать нужно.
— Я отвезу тебя.
— Я закажу такси.
Он прыснул в усмешке, мотая головой, поднялся с кровати и отправился к шкафу.
— Что у тебя за пунктики на самостоятельность? Почему не разрешаешь о тебе заботиться? — мужчина достал из шкафа рубашку холодного изумрудного цвета и надел, ловко цепляя пуговицы в петли.
— Просто говорю, что если у тебя есть дела, я могу добраться сама. — Арина заправила майку в джинсы и смотрела теперь, как Лёша надевает чёрные брюки.
— Я тебя забрал. — Мужчина застегнул ремень, подошёл к девушке и опустил поцелуй на её лоб. — Значит отвезу.
Пока Лёша закрывал замки на двери, Арина рассматривала грозный автомобиль у ворот.
— Хочу повести. — Сказала она с озорством в светящихся глазах.
— Не страшно после изящного Мерса на это животное? — Лёша нахмурил брови.
— Не-а. — Она медленно шагала к водительской двери, держа наготове довольную улыбку. Мужчина, глядя на лицо, сверкающее от ребяческого энтузиазма не мог отказать.
— Только будь осторожна.
— Да ладно тебе! Если что, продашь всего шестьдесят «Вепрей» и купишь новый!
— А новых нас с тобой я где возьму?
Арина пожала плечами, забралась на подножку и нырнула в салон. Пристегнув ремень, она прижала палец к кнопке «start». Двигатель, казалось, запустился ещё до нажатия. По экрану, который являлся и приборной панелью, проскользил анимированный автомобиль, загорелась эмблема, сверкнул логотип и только потом стали всплывать показатели и функции в сопровождении приятных звуковых сигналов. Несколько минут у неё ушло на то, чтобы настроить под себя интерактивные зеркала, поднять спинку кресла и подвинуть его так, чтобы ноги доставали до педалей. Когда девушка осталась довольна размещением, выехала на улицу, озираясь по сторонам и смотря на все приборы сразу.
— Я будто танк веду. Очень современный и напичканный последним словом техники.
Лёша ухмыльнулся, протянул руку к панели и несколькими касаниями заставил Hurts завыть их Illuminated.
Машина мягко плыла по дороге, ведя себя как ласковый зверь, несмотря на свои внушительные и пугающие габариты. Каждый раз, когда автомобиль набирал скорость и издавал рыки и вибрации, Арина расплывалась в хищной ухмылке. Вскоре, незаметно для себя, она уже въехала в тенистый двор своего дома.
— Я лучше не буду заруливать на стоянку, а то снесу обе соседние! — девушка притормозила у подъезда. Машина податливо встала как вкопанная, словно и не весила трёх тонн.
Арина бросила взгляд к парковке на своё авто и дернула ногой на педали, только вот уже заглушила мотор.
— Что такое? — мужчина уловил жест и обеспокоенно приподнял брови.
— Всё хорошо. — Она вытянула свою сумку с заднего сиденья и снова покосилась на министерский БМВ с водителем. — Спасибо за ночь! — девушка на секунду прижалась к его губам своими и выскочила из машины.
Сработал закон дешёвого кино. В этот момент из подъезда вышел её отец, в своей мрачно-синей форме с кричащими погонами.
Арине хотелось ринуться в сторону и убежать со двора. К тому же, Лёша вышел из машины, всё ещё с настороженным видом, чтобы занять водительское место. Подошёл к ней и снова спросил:
— Ари, что с тобой?
Девушка перевела взгляд с обеспокоенного лица Лёши на непробиваемую строгую маску отца. Только когда мужчина подошёл к ним, Лёша перевел на него взгляд, его лицо тоже сделалось стальным, скулы напряглись. Отец плавно перевёл взгляд с дочери на мужчину рядом с ней.
— Разумнее всего, вам больше не появляться возле этого дома. — Его голос, грубый и властный, звучал обманчиво спокойно. — Дочь, заходи в квартиру. — Добавил он, не отводя взгляда от Лёши. Арина обернулась, чтобы прочитать реакцию на его лице. Но Лёша не дрогнул, будто понял всё и без громкого слова «дочь».
Отец развернулся и косолапыми, но уверенными шагами вернулся в подъезд.
— Ну, вот всё и сошлось. — Тихо произнес Лёша. Его губы дрогнули в улыбке, но в глазах не промелькнуло никакого веселья. Он сел в машину и через пару секунд с рёвом унесся со двора.
Отец держал спиной стену возле квартиры. Девушка прошла мимо, открыла дверь, нервно сглотнула и принялась разуваться. Мужчина зашёл не сразу, остановился на пороге, сунув руки в карманы.
— Ты знаешь кто он?
Девушка закрыла глаза, услышав фразу, которую услышать боялась. Прошла в кухню и плюхнулась на стул.
— Алексей Таллиев.
— Это всё, что ты знаешь? — отец так и не двинулся дальше порога.
— Практически.
Тишина бегала по квартире с минуту. Арина сверлила взглядом апельсин на верхушке вазочки с фруктами и ждала наставлений от отца.
— Очень надеюсь, — наконец, строго заговорил он, — что это очередная интрижка, и я не увижу этого мужчину с тобой больше чем один раз, как и остальных.
Её щёки загорелись от стыда. Она подскочила на ноги, схватила ярко-оранжевый фрукт и принялась чистить. Пальцы вонзались глубже, чем нужно, раня сочную мякоть.
— А если нет? — обратилась
