Эмма Голдрик - Проделки малышки

— Если они вылупятся, — перебила ее Мэг снова. Бабушка пронзила ее строгим взглядом. Вдруг Мэг закричала: — Вы только посмотрите, что малышка выделывает!

Все обернулись к Элинор. Малышка, передвигавшаяся на четвереньках, направлялась прямо к Рексу. Сначала она ползла медленно, но потом освоилась и начала ползти все быстрее и увереннее. Старый пес, не привыкший к детским шалостям, вскочил и прижался к стене.

— Она начала ползать, по-настоящему ползать! — обрадовалась Мэг.

— Все дети ползают, — хмуро заметила Энни Мэй. — Элинор начала ползать даже несколько позже, чем другие малыши.

Мэг восприняла это как личное оскорбление.

— Мы не знаем точно, сколько ей месяцев, и поэтому не можем судить, запаздывает она в развитии или нет. Так вот, Джеб, из икринок вылупляется молодь устриц, и проходит пять-шесть лет, прежде чем устрица достигнет зрелости. Вот почему на фестивале выбирают девочку на роль Мисс Устрички, которая едет на платформе рядом с Королевой устриц. Когда-то меня выбрали Мисс Устричкой. Вот и вся история, — закончила Мэг.

— Ну ладно, — миссис Хаббард поднялась со стула, Джеб бросился помочь ей. Она улыбнулась ему, а свою внучку смерила суровым взглядом и пошла на кухню. — Я дам миссис Брилл один маленький совет.

— Если обед получится несъедобным, то в том будет ее вина, — хмыкнула Мэг. — Моя бабушка очень переживает за…

— Вашей бабушке необходимо выговориться, — перебил ее Джеб. — Не забывайте, наступит время, когда вы тоже станете старенькой и седенькой, как она сейчас.

— Джеб Лейси, вы просто невыносимы, — простонала Мэг.

— Возможно, — согласился Джеб.

Из угла послышалось жалобное повизгивание. Элинор доползла-таки до Рекса, вцепилась в него и на секунду задумалась, что с ним делать дальше. Рекс скулил, взывая о пощаде.

А в это время Джеб пересекал комнату с распростертыми объятьями навстречу не Элинор, а… Мэг. Она с испугом отпрянула назад, почувствовав себя в ловушке. Но в следующее мгновение раздумала сопротивляться и доверчиво прижалась к нему.

— Что с вами? — спросила она.

— Вы так ничего и не поняли, — сказал он.

— Нет, поняла.

— Ну, к примеру, вы даже не догадываетесь, что я люблю вас?

— Что-что?

— Я люблю вас. Что вы на это скажете?

— Я… Я рада слышать это, Джеб Лейси.

— И это все?

— Конечно, нет. Я люблю вас тоже!

Джеб облегченно вздохнул. Благодарю тебя, Господи, за это! Ты не оставил меня в своих молитвах! — подумал он. И поцеловал ее. Нельзя сказать, что это был один из его лучших поцелуев, хотя он был полон нежности и желания длиться вечно.

— Мэг, вашей бабушке необходим полный покой. Она довольно медленно поправляется после операции. Многое, к чему она привыкла, теперь ей не под силу. Сейчас ее надо изолировать даже от друзей, которые постоянно расстраивают ее своими пересудами о незавидной доле незамужней внучки. Кстати, как вы думаете, что теперь начнут говорить ее друзья по церковной общине?

— Я все понимаю. Я так и не научилась сдерживать свои эмоции. Последнее, что я сделала, чтобы заслужить ее похвалу, была победа в конкурсе „Мисс Устричка“. Мне неприятен этот конкурс, а устрицы тем более.

Он с нежностью обнял ее.

— Но сейчас вашей бабушке за восемьдесят, дорогая. Поэтому ей нужно уделять больше внимания, быть более терпимой к ее капризам.

— Я все понимаю. Вот только не могу…

— Сможете! — настаивал Джеб.

— Ну, хорошо, смогу я, а миссис Брилл?

— Я уже говорил об этом с Диксоном. Он проинструктирует остальную прислугу. Это его прямая обязанность.

— Хорошо, договорились. Будем беречь бабушку как зеницу ока, — торжественно произнесла Мэг.

— Я считаю, что очень хорошо отношусь к вашей бабушке!

— О, конечно! Временами вы такой заботливый, что у меня в душе все переворачивается! Нет-нет, я не бабушку имела в виду, а себя. Ваш последний поцелуй, например, был слишком братским!

— Ага! — И Джеб решил исправить свою ошибку.

Когда она довела его, как ей показалось, до кондиции, он обессиленно обмяк в кресле перед компьютером и тяжело дышал. А Мэг стояла перед ним и смеялась. Лицо у нее раскраснелось, волосы растрепались, глаза блестели, как у охотника. Она никак не могла побороть смех, а он — отдышаться.

— Невежливо так смеяться, — пожаловался Джеб. — У мужчины тоже есть гордость, в конце-то концов!

— Насколько я понимаю, мы обручены? — спросила она, весьма собой довольная.

— Вы — да, — проворчал он и стал что-то искать, шаря по столу и роясь в карманах. — Ага! Вот! Дайте вашу руку.

— Какую? — спросила Мэг.

— Не знаю, — ответил он. — Вы думаете, я знаю все на свете?

Она протянула ему левую, с трудом подавляя смех, так как он одной рукой держал ее руку, а другой пытался открыть защелку коробочки для ювелирных изделий. Но когда его старания увенчались успехом, и коробочка открылась, тут уж было не до смеха. Массивный бриллиант в оправе из платины переливался всеми цветами радуги, играя на солнце.

— Ну как тут не сказать: „О, вам не стоило так тратиться!“ — не сдержалась Мэг.

— Не смущайтесь, — пробормотал он. — Наденьте это чертово кольцо на правую руку.

— Я думаю, на левую. В Америке принято так. Хотя кое-где обручальное кольцо носят на правой.

Она подняла руку с кольцом, любуясь его сиянием. Бриллиант сверкал, как звездочка.

— А вам действительно не жалко денег, Джеб? Купили бы что-нибудь попроще, с сугубо целевым назначением!

— Меня не устраивает только целевое назначение, — ответил он и крепко обнял ее. — Я хочу объявить всему миру, что вы — моя!

— Не мне судить, но распродажу рабов можно было бы устроить получше, — сказала она, глядя на него счастливыми глазами. — Интересно, каким вы будете мужем, неужели деспотичным?

— Вы будете за мной как за каменной стеной, — прошептал он и, усадив ее на колени, стал снова целовать.

Ха! — подумала она. Вам не мешало бы немного подучиться, мистер Лейси! А учителем буду я. Тут она взглянула на пса. Рекс все еще сидел, держа голову на недосягаемой, если так можно выразиться, высоте. Элинор пыталась вскарабкаться на него, но свалилась и теперь сидела между его передними лапами, едва касаясь макушкой подбородка Рекса. Оба были довольны, и Джеб тоже.

Мэг соскочила с коленей Джеба как раз в тот момент, когда в комнату вернулась Энни Мэй, на этот раз в инвалидной коляске.

— Слуг в доме, что селедки в бочке. Эту женщину надо уволить! — заявила она.

— Нашего повара?! — в один голос воскликнули Мэг и Джеб.

— Так называемого повара, — поправила Энни Мэй. — Вы почему не сказали мне, что она жила в Таппаханноке? Она понятия не имеет, как готовить устриц! Кстати, что здесь делали полицейские сегодня утром?