Мэгги Эмерсон - Правила игры
— И наверняка поведал о своих планах Стиву? В этом и заключалась главная ошибка Тома. Вообразив себя преуспевающим бизнесменом, Кросби сразу наломал дров. Он решил, что может принять и воплотить в жизнь любое решение. Однако у него не было ни опыта, ни элементарного чувства ответственности.
— Это всего лишь твое личное мнение.
— Не только. Менеджеры твоего отца тоже так считали.
— Они просто поддакивали тебе, узнав, что ты скупил большую часть акций. В итоге их ты оставил, а Стива вышвырнул на улицу.
— Я составил мнение о Кросби задолго до смерти твоего отца.
— И решил свалить на него всю вину?
— Просто я знал, где искать источник бед.
— Если дела обстояли именно так, как ты говоришь, почему никто из менеджеров не поговорил с моим отцом?
— Двое из них пытались, но безуспешно. Том просто не желал ничего слышать. Думаю, он излишне сильно увлекся планами на будущее.
— Которым ты положил конец.
— Ничего подобного!
— Считаешь себя безгрешным?
— Я ведь не управлял делами вашей фирмы. Это Том обязан был проявить больше ответственности.
— Не смей винить папу! — яростно крикнула Мэнди.
С каменным выражением на лице он произнес:
— Давно пора взглянуть фактам в лицо, дорогая. Если бы твой отец поменьше доверял Кросби, большинства неприятностей можно было бы избежать. Но, когда пригласили меня, было уже поздно. Кросби затеял несколько безумных проектов, а когда они провалились, вашей фирме пришлось выплачивать неустойку. Тогда Кросби занял деньги под высокие проценты, причем часть средств вскоре бесследно исчезла. Но долги делал он, а обязательства по ним ложились на плечи Тома. Тут впору начинать криминальное расследование…
— Почему же ты не подал на Стива в суд?
— Из-за особых отношений между вашими семьями. Мне не хотелось выносить это дело на всеобщее обозрение.
— Но если имеет место мошенничество и если деньги не возвращены…
— Я их вернул.
— Как?
— Вынул из собственного кармана и отдал, — пояснил он просто.
Мэнди предпочла бы не знать этого. Гораздо проще было винить во всех несчастьях Кена. Однако она понимала, что он не лжет, и сейчас, впервые за прошедшие годы, задумалась, не ошиблась ли она в своих представлениях о нем, по крайней мере в части, имеющей отношение к «Прайс-корпорейшн».
7
Мэнди в смятении смотрела на Хэттона.
— Если не можешь или не хочешь поверить мне, я могу продемонстрировать экспертное заключение по деятельности Стива Кросби. Мне пришлось показать этот документ его отцу.
— Питеру? Зачем?
— Чтобы он не поднимал шума. Питер Кросби решил, что из его сынка делают козла отпущения. Он начал петушиться, кричал, что найдет защиту у закона и тому подобное. Питер честный человек и потому его больно ранила правда о Стиве. Похоже, ты тоже потрясена…
Это было еще слабо сказано. Его рассказ просто опустошил Мэнди. Целых четыре года она ошибалась насчет Кена и Стива, считая первого чудовищем, а второго — невинной жертвой.
— Не знаю, что и говорить, — пролепетала она. — Прости, что плохо думала о тебе. Я даже подумать не могла, что Стив… — Голос Мэнди дрогнул, и она замолчала.
— Нелегко, должно быть, узнать о нечестности своего приятеля. Ведь ты сказала, что Кросби твой приятель?
Мэнди прикусила губу. Единожды солгав, она должна была придерживаться избранной версии.
— Да.
— И вы живете вместе?
— Да.
— Где?
— Это тебя не касается. — Мэнди безмолвно поблагодарила администрацию банка, которая ни при каких обстоятельствах не разглашала информацию об адресах своих сотрудников.
Кен пожал плечами, потом неожиданно спросил:
— А чем Кросби занимается сейчас?
Мэнди не имела об этом ни малейшего понятия, так как полностью отрезала себя от прежней жизни.
— Преуспевает, — лаконично ответила она, надеясь, что так оно и есть.
— И в чем это выражается? Не сидит ли он у тебя на шее?
— Нет. — И, припомнив давний разговор со Стивом, она добавила: — Отец устроил его товароведом в одну фирму.
— Странно, что вы не женитесь. Неужели тебе нравится оставаться мисс Лотнер?
— Вполне.
— А что, если у вас появятся дети?
— Мы пока не строим таких планов, — ответила Мэнди и, прежде чем Кен продолжил расспросы, перехватила у него инициативу: — Выходит, узнав, что представлять банк мистера Кэмпбелла будет мисс Лотнер, ты не сомневался, что это я?
— Дела обстояли немного иначе.
— То есть?
— Я сам сделал так, чтобы прислали именно тебя.
Мэнди с трудом могла в это поверить.
— Каким образом?
— Мне не хотелось, чтобы фигурировало мое имя, поэтому я велел заняться вопросом приглашения участников семинара одному из менеджеров, женщине. А уж она четко дала всем понять, что мой банк приветствует продвижение женщин и уравнивает их в правах с мужчинами…
Мэнди припомнила, что мистер Кэмпбелл действительно что-то такое говорил.
— А так как в своем банке ты единственная женщина-аналитик, то твое появление в Лондоне было предрешено. — В голосе Хэттона явственно прозвучало удовлетворение.
— А если бы твой план не сработал?
— Я вмешался бы лично.
— Но не сдался бы?
— Девочка моя, весь семинар был затеян лишь для того, чтобы выманить тебя из Торонто!
Мэнди побледнела. Целую минуту она изумленно смотрела на Кена.
— Иными словами, ты не собираешься заключать сделку с мистером Кэмпбеллом?
— Смотря по обстоятельствам.
— И от чего же будет зависеть твое решение?
— От тебя. Если ты дашь согласие на сотрудничество, я с радостью заведу партнерские отношения с твоим шефом. А если нет…
— Сотрудничество какого рода ты подразумеваешь?
— Полное.
Потеряв выдержку, Мэнди воскликнула:
— Послушай, прекрати свои дурацкие игры и скажи прямо, зачем притащил меня сюда! Чего ты хочешь?
— Жениться на тебе.
— Что?! — Мэнди не поверила собственным ушам.
Хэттон спокойно повторил:
— Я хочу жениться на тебе.
Мэнди в волнении вскочила.
— Ты с ума сошел! Однажды я тебе уже сказала, что не выйду за тебя, если даже от этого будет зависеть моя жизнь!
— Ну, возможно, не жизнь, но будущее точно.
— Если ты решил, что я стану твоей женой, чтобы спасти банковскую сделку, то это верх безумия.
— Даже если в результате ты потеряешь работу? Или у тебя нет в ней особой нужды?
— Разумеется, есть!
— А как же твой приятель? — иронично усмехнулся Кен. — Разве он не поддержит тебя? Или он просто плод воображения?
