Розали Эш - Хрупкий брак
— Конечно, я не против, — тихо сказала она, осторожно усаживаясь и протягивая слегка дрожащую руку к своему бокалу с остатками вина. — Я думаю, что… что Зои нужно очень много внимания от окружающих ее взрослых. Она испугана и растерянна, и… — Энни слегка пожала плечами, — ну, если мое присутствие хоть немного заполнит определенный пробел в ее жизни, я буду только рада быть рядом с ней… И я уверена, что смогу общаться с ней, когда вернусь обратно в Лондон… — Она смешалась.
Какое-то время Джош молчал.
— Что ж, это очень разумно, Энни. Ты не перестаешь меня удивлять. Это ведь не совсем то, что прописал доктор для твоего отдыха здесь, верно?
Она снова пожала плечами.
— Перемена так же хороша, как и отдых.
— Но для Зои такой вариант не годится, — бесстрастно добавил вдруг Джош. — Зои нужна стабильность.
— В идеальном случае — да, но…
— Не стоит говорить об идеальном случае, Энни, — сказал он, грустно улыбаясь. — В идеальном случае Зои не стала бы сиротой в возрасте трех с половиной лет. Или, допуская, что в идеальном случае ты и я могли бы стать близкими друг другу, малышка Зои всегда имела бы вокруг себя людей, готовых обеспечить ее стабильностью, в которой она так нуждается. Но в нашем далеко не идеальном случае, она столкнулась, к сожалению, с обратным.
Энни выпрямилась и допила остатки вина из своего бокала. Его холодный анализ ситуации потряс ее так, словно это был физический удар. Она вдруг почувствовала себя странно осиротевшей и судорожно глотнула воздух.
— Значит, ты говоришь, что мне нужно… убраться? — спросила она прямо.
Он пожал плечами и посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом.
— Мать — это самое драгоценное, что может быть у ребенка. Я сниму шляпу перед любой, кто сможет войти в эту роль и отдать ей свою искреннюю привязанность, но…
Она смотрела на него, а сердце бешено стучало в груди.
— Похоже, ты говоришь исходя из собственного опыта, — осторожно промолвила она. — А у тебя была… была женщина, заменившая тебе в детстве мать, Джош? После того, как твоя мама уехала?
Он кинул на нее потемневший взгляд.
— У меня их было много, Энни, — признался он. — Но ни одна из них не оставалась надолго. Их отношения с моим отцом заканчивались, и они уезжали. Иногда я успевал к ним даже привязаться. Но когда я подрос, то понял, что те, которые не пытались изображать из себя мать, были в конечном итоге самыми разумными и добрыми.
Сердце Энни сжалось от сочувствия к нему. Не наградили ли ее только что редким признанием, позволяющим увидеть истинного Джоша Айзека, сурового международного корреспондента? Джош действительно не доверял женщинам, отметила она, подтвердив тем самым свою догадку. И неудивительно. Но хотя она и понимала это, хотя ее сердце и болело за него, она все равно не могла не чувствовать себя глубоко обиженной. Почему он считает, что она в точности такая же, как и все те женщины из его прошлого, даже такая же, как его мать?..
— Ты хочешь сказать, что я должна держаться на расстоянии от девочки?
— Нет. Черт побери, нет! Напротив. Даже… — Он резко замолчал.
В полнейшем замешательстве Энни посмотрела на него.
— Продолжай… — попросила она. Он медленно выдохнул.
— У меня есть план, который я хочу вынести на твой суд. И мне очень важно твое мнение о нем, Энни. Но… честно говоря, мне нужно тщательно продумать, какими словами его изложить, — произнес он уклончиво. — Ты не хочешь кофе?
— Да… конечно. Спасибо, — кивнула она.
— Отлично. Тогда я сварю.
Она медленно проследовала за ним на кухню, ее мысли путались. План? Как она ни пыталась, но не могла даже предположить, что за план созрел в голове у Джоша.
— Пожалуйста, Джош, разреши, я помогу тебе, а ты иди и отдохни на террасе…
Джош достал кофейник с одной из полок и включил чайник. Открывая банку с кофе и отмеривая ложкой ароматный порошок, он кинул на Энни острый взгляд и усмехнулся.
— Не можешь видеть, как другие работают? — мягко поддразнил он ее. — Особенно если они делают что-то для тебя? Лучше ты иди и отдохни, Энни. Ведь ты приехала сюда отдыхать, не так ли?
Смирившись, она села на стул в кухне.
— Я просто хотела тебе помочь, — сказала она. — Неужели это преступление?
— Вовсе нет. Ты кажешься мне очень… заботливым человеком, Энни, — сказал он спокойно и без тени поддразнивания. — Чем больше я узнаю тебя, тем больше ты мне нравишься.
— Правда? — Она постаралась говорить равнодушно. — Кажется, это немного противоречит тому, что ты говорил обо мне ранее — что я играю с тобой? Что я то обдаю тебя жаром, то обливаю ледяной водой?
— Ну ладно, ладно… — Он поднял руку. — Я просто… восхищаюсь твоими положительными качествами.
Он рассмеялся, и она обнаружила, что смеется вместе с ним. Атмосфера в кухне словно наполнилась теплом. Энни ужасно захотелось окончательно расслабиться, отбросить свои страхи и разрешить своему неодолимому влечению к Джошу вырваться наружу.
«Какая я трусиха!» — подумала она грустно, переходя с Джошем обратно на террасу. Она села, а Джош начал разливать кофе по чашкам, добавляя сливки и сахар. «Я действительно трусиха, — думала она, с благодарностью принимая от него чашку с ароматным напитком и делая маленький глоток. — Иначе была бы честной хотя бы с самой собой и сумела бы признаться в своих чувствах к нему…»
— О чем задумалась? — спросил он, когда молчание затянулось.
— Просто я немного сонная, — соврала она, отхлебывая кофе. — Мне пора домой. Так что же это за таинственный план, о котором ты говорил?
Джош повернулся к ней, испытующе глядя в лицо, и так долго молчал, что Энни почувствовала, как невольно начинает нервничать.
— Да не смотри ты на меня так! Скажи, наконец, в чем дело? Что это за план?
— Хорошо, — сказал он. Слова его прозвучали почти по-деловому отстраненно. — В данный момент самое главное для меня — это Зои. И я чувствую, что мой долг — защитить ее от дальнейших потрясений в ее жизни. Я рассказал тебе, как обещал Максу перед его смертью, что не позволю ее родственникам забрать ее к себе…
Он отпил черного кофе.
— К сожалению, все идет к тому, что мне предстоит крупное судебное дело, — продолжал он. — Адвокаты брата умершей жены Макса требуют опеки над Зои. И хотя я официально ее опекун и крестный, они в данный момент оспаривают легальность нашей договоренности с Максом…
— А они имеют право это делать?
— Через суд любой может делать все что угодно, если имеет достаточно денег. — В голосе Джоша звучал неприкрытый цинизм. — У родственников Зои их полно, как говорил мне Макс, у них в Лондоне есть дом впечатляющих размеров. Их адвокаты в своих доводах упирают на мое холостяцкое положение и профессию корреспондента, которые не позволят мне в полной мере заботиться о маленькой девочке.
