Пола Хейтон - Сюрприз судьбы
Дверь лифта отворилась, и не успела она оглянуться, как уже стояла перед тяжелой деревянной дверью, а Роджер вставлял ключ в сиявший медью замок. Впервые Линда задумалась, как может выглядеть номер для новобрачных. В любом случае она не ожидала того великолепия, которое открылось ее глазам, когда Роджер провел спутницу внутрь.
Белый, кремовый и золотой цвета ослепили Линду. Белые стены и мебель, кремовый ковер и шторы, золотые светильники и подушки. И еще немного стекла. Все столы были стеклянные. И одна стена. Сквозь нее открывался великолепный вид на гавань, мост и окрестности. Огромная хрустальная люстра с позолотой свисала с высокого белоснежного потолка.
— О! — только и сказала она, войдя. Все плотские желания на мгновение отступили. — Какая прекрасная комната!
Это было нечто большее, чем просто прекрасная комната. Этот номер для новобрачных должен был превзойти все подобные номера. Изящный. Просторный. Трогательно романтический. Как в тумане Линда миновала гостиную и вступила в грезу спальни. Она смотрела на огромную белую кровать с кружевным балдахином в оборках, разглядывала перламутровое атласное стеганое покрывало и множество маленьких кружевных подушечек, пристроенных напротив четырех обтянутых атласом подушек. Это воистину была постель для новобрачных.
— Тебе нравится? — нежно спросил Роджер, подходя сзади и обнимая Линду за плечи.
— Это… Это — совершенство, — с трудом вымолвила она. У нее перехватило горло. Боже, она не готова к этому… Она думала, что готова, но нет… Она окаменела. Почти в буквальном смысле. Чувствовала себя как мерзлое полено. Или холодная мраморная статуя.
— Попытайся расслабиться, — мягко предложил Роджер и наклонился, чтобы поцеловать ее в шею.
Линду охватила паника.
— Я… Мне надо в ванную.
Роджер выпрямился, и она буквально влетела в ванную, с шумом захлопнув за собой дверь.
Какое-то время Линда стояла, прислонившись к двери и зажмурившись. Сердце отчаянно колотилось. Когда, наконец, она открыла глаза, перед ней предстала ванная. Такой большой ванной комнаты Линда в жизни не видела. И такой роскошной. Огромные пространства кремового, с золотыми прожилками мрамора, утопленная в полу ванна, скорее похожая на небольшой бассейн…
Она только головой качала, разглядывая золоченые краны в форме купидонов. Вода выливалась из их стрел. Здесь было все, что только можно себе представить, все мыслимые удобства. От отдельных фенов — для «нее» и для «него» до туалетных принадлежностей, зубных щеток и салфеток. На подставке рядом с раковиной стоял телефон. На бронзовых вешалках висели белые махровые полотенца и халаты, углы и карманы которых украшали атласные купидончики.
Обычные новобрачные в этом номере никогда не бывали, решила Линда. Это был номер для мультимиллионеров. Ночь любви здесь стоила целое состояние.
Когда Линда вернулась в гостиную, Роджер наполнял шампанским два узких бокала. Серебряное ведерко для льда покоилось на пристенном столике рядом с огромным блюдом, полным разнообразных фруктов, конфет и пирожных. Линда точно помнила, что ничего этого не было, когда они вошли сюда. Или она просто не заметила? Может быть, волнение настолько захватило ее в тот момент, что она не рассмотрела мелких деталей? Тогда она была готова на все. Но сейчас нервное возбуждение притупило желание, она снова подумала, что, возможно, сваляла дурака.
У Роджера наверняка было много красивых женщин — и все, без сомнения, куда опытнее нее. Его жена — Линда помнила — была само совершенство — черноволосая, белокожая, с фиалковыми глазами. И если Синди, в конце концов, оказалась потаскухой, это не умаляло ее знаний о том, как угодить мужчине в постели.
— Угощение прислали, пока ты принимала ванну, — сказал он, поднося взволнованной Линде один из бокалов. — С поздравлениями от отеля.
Линда почувствовала облегчение. Все-таки не настолько она одурманена всем происходящим, чтобы не замечать очевидное. Ей вспомнилось, что советовала Маделейн. Выпить пару бокалов и расслабиться перед великим событием. Она подошла и взяла бокал.
Роджер улыбнулся, когда они соединили бокалы.
— За мою красивую невесту! — произнес он тост, и Линда вздрогнула. Бокал замер на полпути.
— Не надо, — прошептала она, опуская взгляд, чтобы скрыть внезапно набежавшие слезы.
— Что не надо?.. — В его голосе было неясное замешательство.
— Не играй со мной… этим…
Он гневно взглянул в ее затуманившиеся глаза, едва не выругавшись. Но заметив в них настоящую боль, негромко сказал:
— Ты считаешь, я способен на подобные шутки? Я вовсе не играю, Линда, лишь жалею об одном, что пришлось ждать этого дня так долго. Я должен был сделать это много лет назад.
С этими словами он коснулся рукой ее шеи, нежно лаская бархатистую кожу. Он то смотрел ей прямо в глаза, то переводил взгляд на ее дрожащие губы и еще ниже, на порывисто вздымающуюся грудь.
— Боже, как ты красива! Как невероятно красива! — глухо проговорил он, вынимая бокал из ее оцепеневших пальцев. Все ее существо сотрясла неудержимая дрожь. — Я недостоин тебя. Но сейчас это неважно. Я должен испить эту чашу… — Он сделал глоток шампанского. — И ты тоже…
Он поднес бокал к ее губам, слегка раздвинул их и влил ей в рот немного шампанского. Прищурившись, он наблюдал, как она пьет, как кончиком языка слизывает задержавшуюся каплю.
— Еще, — приказал он и снова поднес бокал к ее губам. Пальцы Роджера слегка дрожали. Хрусталь звякнул о ее зубы, она подняла руки, чтобы соединить их с его руками и помочь напоить ее искрящейся жидкостью.
Линда никогда прежде не испытывала такого удовольствия от вина. Она сделала очередной глоток, и Роджер снова наполнил шампанским ее рот — и так до тех пор, пока оба бокала не опустели. Все чувства в Линде пробудились одновременно. Шампанское подействовало с яростной силой, ворвавшись с невероятной скоростью в ее жилы. Она вся трепетала, покачиваясь на высоких каблуках. Роджер поставил второй бокал на место и подхватил ее на руки.
Не произнеся ни слова, он просто перенес ее в спальню и положил на снежно-белое покрывало. Когда он присел рядом и начал ее раздевать, Линда закрыла глаза. Голова ее слегка кружилась. Она расслабилась и была очень, очень податлива.
Когда он попросил ее сесть, она села. Когда попросил приподняться — приподнялась. А когда велел снова лечь, она легла.
Линда открыла глаза, когда на ней оставались лишь лифчик и трусики. Ей показалось, что Роджер вышел. На самом деле он прервался, чтобы раздеться. Он уже снял пиджак и галстук, расстегнул рубашку до пояса.
