Кейси Марс - Молчаливая роза

Взглянув на часы, Девон помяла, что опаздывает — шофер Джонатана Стаффорда должен был заехать за ней меньше чем через час. Необходимо было побыстрее решить, что ей следует надеть на этот раз. Девон поспешила в спальню, залитую солнцем комнату, главным украшением которой являлась широченная кровать — при необходимости в ней без труда могло бы разместиться не меньше четырех человек. Мебель в этой комнате, оклеенной голубыми обоями, была выполнена в стиле королевы Анны и изготовлена из красного дерева. На стенах висели полотна импрессионистов, картины Френсиса Дональда и Уолта Гонске. Снимая по пути одежду, Девон вошла в ванную и стала под душ. И тут вдруг она поняла, что ее беспокойство имело в своей основе ее, Девон, притяжение к Джонатану Стаффорду. Его смуглое решительное лицо и мускулистое тело, несомненно привлекает очень многих женщин Нужно было ослепнуть, чтобы не замечать столь очевидных вещей. Так почему она должна быть исключением? С другой стороны, Стаффорд был слишком лощеным, даже каким-то скользким — казалось, желания поклонниц скатывались с него, как вода со стекла. И еще — он был слишком уверен в себе. Этот пресловутый Джонатан отлично знало том, какие чувства вызывает у женщин, это без труда можно было прочесть в его взгляде. Если бы не крайняя нужда, Девон и на пушечный выстрел не стала бы подходить к подобному человеку — магнетизм, который он излучал, был слишком опасен для нее.

Как это все напоминает Пола, подумала Девон. Женщины буквально падали к его ногам, а когда она, поняла, что Пол с удовольствием принимает такого рода подношения, было уже поздно.

Не стоит забывать, что, помимо привлекательности, в распоряжении у Джонатана имелись деньги и власть. Женщины, должно быть, из платьев выпрыгивали, дабы привлечь его высочайшее внимание.

Девон стала вспоминать все вычитанное о Джонатане в газетах. Как ни странно, там почти не упоминались женщины. Только два раза ей встретились фотографии, где Джонатан был снят с хрупкой изысканно одетой японкой, о которой, впрочем, в газетах ничего не говорилось. Судя по всему, он стремился оградить свою личную жизнь от назойливого внимания общественности.

Как бы то ни было, ей предстоял крайне, интригующий вечер. Девон подумала об этом выбираясь из ванны и начиная одеваться. От нее требовалось одно — выглядеть сегодня как можно лучше, ведь ей предстояло войти в апартаменты одного из самых обаятельнеших могущественных людей на свете. Девон решила остановиться на наряде черного цвета — элегантном, но не слишком дорогом.

Она улыбнулась — как, должно быть, удивился бы Джонатан, если бы узнал, что она часто покупала вещи на распродажах. У нее вообще имелась привычка носить вперемежку вещи попроще и другие, более изысканные и экстравагантные, купленные в «Саксе» или в «Бонвит Теллере» в тех редких случаях, когда для этого имелись средства. Девон натянула на себя платье-рубашку ручной вязки из черной шерсти, оставлявшее открытой спину, и в тон платью надела черные леггинсы и черные же туфли на высоких каблуках. Шею она украсила жемчужными бусами, а в уши вдела жемчужные сережки небольшого размера: Не успела Девок притронуться к коже «Белыми плечами» — не очень дорогими, но приятными духами, как зажужжал интерком, объявивший о приезде Генри.

Она глубоко вздохнула, а затем медленно выдохнула.

— Успокойся, глупенькая, — сказала Девон своему отражению в зеркале, — ведь он, как ни крути, всего только человек. И я направляюсь к нему по делу. — Действительно, как бы ни был могущественен и красив Джонатан, он явно не походил на отъявленного монстра, каким прослыл его предок Флориан Стаффорд. Девон взглянула в зеркало в последний раз. — К тому же ты вряд ли его заинтересуешь. Пахло сваренным на пару рисом и ароматным куриным бульоном. Кухня была велика, отделана белым и оборудована по последнему слову техники. Большая газовая плита — любимое приобретение Джонатана — являлась организующим центром помещения.

Джонатан проверил температуру в духовке, слегка убавил газ и прошел в украшенную зеркалами столовую. Посреди большого, покрытого черным лаком стола возвышалась единственная ветка клена с листьями цвета ржавчины. Эта декоративная композиция в духе японской икебаны повторялась в орнаменте черных тарелок и блюд с перламутрово-жемчужной каймой. Вместе вилок и ножей перед приборами лежали черные лакированные палочки.

С удовлетворением отметив, что все вполне готово к предстоящему вечеру, Джонатан, услышав жужжание интеркома, дал сигнал впустить Девон. Сам он не позаботился произнести ни единого слова, так как уже отдал распоряжение предоставить к услугам, гостьи свой личный лифт. Прочитав утром донесение своего детектива Дерека Джонатан готовился получить лавры победителя, хотя, признаться, легкая победа никогда не доставляла ему удовольствия. Впрочем, было одно условие, которое превращало вечер В мало-мальски сносный, возможность обеспечить покой его семейству.

Смахнув несколько рисинок, прилипших к кашемировому свитеру, Джонатан прошел в коридор, чтобы распахнуть входную дверь в тот самый момент, когда лифт остановится. Мария Дельгадо, его экономка, пухлая темноволосая женщина лет пятидесяти, приняла отороченное лисьим мехом пальто Девон и повесила его во встроенный платяной шкаф. — На сегодня все, Мария, ты, свободна. Экономка кивнула и, словно привидение, скрылась за одной из многочисленных дверей, выходивших в коридор. Мысль дать свободный вечер экономке пришла Стаффорду в тот момент, когда, увидев перед собой Девон, он вдруг решил, что не следует сбрасывать со счетов возможность ее соблазнить. Впрочем, через минуту он уже отказался от своего замысла.

Прежде всего мимолетные связи были не в его характере. На протяжении трех последних лет у него не было другой женщины, кроме Акеми. К тому же связь с Девон Джеймс могла оказаться для него я его семьи истинным бедствием. Судьба уже распорядилась по-своему, и Джонатан не мог изменить положение вещей.

— Добрый вечер, Девон.

— Здравствуйте… Джонатан.

Она выглядела отлично, как он и ожидал, И даже еще лучше. Ее алый рот снова вызвал к жизни дурацкий вопрос, который он уже не раз себе задавал, — какого цвета у нее соски. Волосы ее сверкали и были такими светлыми, что Стаффорду временами казалось, будто обсыпали серебряной пудрой. А ведь она, натуральная блондинка — мелькнула у него мысль, и он неожиданно почувствовал, что начинает возбуждаться.

Дьявольщина! Усилием воли Джонатан заставил себя вернуться к обязанностям гостеприимного хозяина.

— Очень рад, что вы нашли возможность ко мне выбраться. — Он обратил внимание на то, что Девон на этот раз нервничала куда больше, нежели во время их первой встречи. Его не слишком официальный наряд стал причиной появления на ее щеках розовых пятен.