Ирена Гарда - Две Элеоноры

– Ничего подобного, – возразила Нора. – Просто смотрю на спортсменов.

– Да? Значит, мне вчера показалось… Ладно, сейчас не время, но вообще-то мне бы хотелось обсудить с тобой одно небольшое предложение. Увидимся попозже.

И она отошла в сторону, улыбаясь своим мыслям.

– Интересно, что ей могло понадобиться? – встревожилась Флоранс, не ожидавшая в этот день ничего хорошего. – Говорила я тебе, Тим, что не надо было ехать? Куча примет указывало на то, что день будет паршивым.

– У тебя такие приметы почти каждый день, – добродушно отшутился Тим. – Если бы я их принимал в расчет, то умер бы с голоду, потому что побоялся бы спуститься даже на завтрак к миссис Мюррей.

– Ты безнадежен! – грустно вздохнула Флоранс, на миг прижимаясь щекой к рукаву своего друга.

Нора заметила этот жест и порадовалась за друзей. Похоже, что несчастный случай, произошедший с Тимом, в конечном счете пошел им на пользу, сломав барьер отчужденности. Интересно, пригласят они меня на свадьбу? – подумала она, но спросить об этом не решилась, чтобы не помешать зарождению новых отношений. Напротив, она сосредоточилась на действе, происходящем на конкурном поле.

Всадники, которым по жребию вышло прыгать первыми, и Ричард в том числе, заехали в разминочный манеж и начали готовиться к выступлению. Остальные спортсмены, посадив на своих лошадей берейторов, устроились поближе к ограждению, чтобы посмотреть на выступление коллег-конкурентов.

До старта первого участника оставалось несколько минут, и Нора молила бога, чтобы Ричард выступил лучше всех. Может, тогда он станет опять тем, кого любил весь персонал конюшни.

Задумавшись, она не заметила, как вызвали первого спортсмена, и очнулась только тогда, когда Флоранс потрепала ее по плечу:

– Не спи, красавица, скоро ты понадобишься шефу. Так что готовься.

Но она все-таки прослушала, когда Ричарда вызвали на старт, и поняла, что наступило «время Х» только потому, что рядом напряглась Флоранс.

Девушка впилась глазами в одинокого всадника, элегантно приветствовавшего судейскую коллегию, и залюбовалась совершенством форм кентавра, в которого слились конь и человек.

Она стрельнула глазами на трибуны и увидела, как наклонилась вперед Элен, превратившаяся в статую, олицетворявшую внимание. Наверно, она действительно любит Дика, мелькнуло у нее в голове. А Джефри, наоборот, встал и начал пробираться к выходу. Неужели ему не интересно, как проедет его друг?

Нора перевела взгляд на поле, где Меченосец с легкостью преодолевал препятствия. Казалось, Ричард только обозначает коню направление движения, а тот все делает сам, гнедой птицей перелетая через высоченные препятствия.

Нора уже собиралась аплодировать чемпиону, как вдруг зрители ахнули и в одном порыве поднялись со своих мест, потому что приземлившийся после чисто преодоленного препятствия жеребец вдруг запнулся и чудом не перелетел через голову, подминая всадника. Так бы, наверно, и получилось, если бы на месте Меченосца был любой другой конь, но тот обладал почти кошачьей устойчивостью и смог-таки, сделав невероятное усилие, удержаться на ногах и снова перейти в галоп.

Но радоваться было еще рано, потому что почти вылетевший из седла всадник никак не мог вернуться в исходное положение.

Каким-то чудом Меченосец вычислил последнее препятствие и понесся к нему, готовясь закончить маршрут без поражения. Зрители в страхе ждали, чем кончится роковой прыжок, но конь, не почувствовав поддержки всадника, в последний момент изменил планы и обнес препятствие, сбавив темп, чтобы дать возможность хозяину занять свое место.

В первое мгновение никто не понял, что произошло. Вдруг Флоранс, схватив подругу за рукав, в ужасе выдохнула:

– Нора, смотри, у него отстегнулось стремя!

И действительно, Ричард, который с неимоверным усилием все-таки сел в седло и теперь направлял Меченосца на последнее препятствие, ехал, опираясь только на одно стремя. Второе валялось на месте едва не случившейся трагедии.

Над полем висела тревожная тишина, только слышался стук копыт и тяжелое дыхание Меченосца. Вот конь подлетел к препятствию, оттолкнулся (Нора зажмурила глаза) и, перемахнув через брусья, приземлился несколько жестче обычного. Все зрители в один голос ахнули, глядя, как покачнулся в седле спортсмен, но Ричард не напрасно считался лучшим всадником Англии, и раздавшиеся аплодисменты, почти овация, были заслуженным поощрением за то, что он без падений закончил маршрут.

Все зрители, встав, рукоплескали Ричарду, который, имея одну закидку на маршруте, хоть и не стал победителем, но продемонстрировал такую волю к победе, что не восхититься им было просто невозможно.

И Нора поймала на себе немало завистливых взглядов других берейторов.

Они с Флоранс побежали к Ричарду, который, покинув конкурное поле, ехал им навстречу по посыпанной крупным песком дорожке.

– Ричард, ты был потрясающим! Ты слышал, как замерли зрители? Как получилось, что у тебя отстегнулось стремя?

– Это вы у меня спрашиваете? – огрызнулся он, спрыгивая с коня.

Он был вне себя от злости. Не глядя бросив повод Норе, он решительно зашагал назад, к конкурному полю.

Девушки некоторое время ходили молча, вышагивая коня. Первой молчание нарушила Флоранс.

– Не понимаю я сегодня Дика, – задумчиво проговорила она, глядя Каннингему вслед. – Он никогда не позволял себе ничего подобного. Похоже, ты на него дурно влияешь, – пошутила она и осеклась, потому что у Норы на глаза навернулись слезы. – Ты что, из-за него плачешь?

– Угу, – кивнула Нора, смахивая пальцами слезы со щек. – Ты не представляешь, что я сегодня пережила. Он меня разве что не бил. Я уже не знаю, что делать, чтобы Дик сменил гнев на милость.

– Боюсь, что ничего, дорогая, потому что он злится не на тебя, а на себя. Но не может же он быть неправым, следовательно, виновата ты. Вот такой расклад получается. Боюсь, что теперь тебе неуютно будет у нас на конюшне.

Нора сокрушенно кивнула, рассматривая следы на песке, но Флоранс не обратила внимания на этот жест, потому что настороженно смотрела, как к ним, широко шагая, с выражением злобной решимости на лице возвращается Ричард. В руке он нес стремя, путлище которого моталось в такт его движениям. За ним едва успевал Джефри, во всем облике которого сквозило смущение.

Замыкала процессию Элен, которая – неслыханное дело! – почти бежала за мужчинами, не желая отставать.

– Нора, смотри! – предостерегающе прошептала Флоранс.

Девушки остановились около огороженной заборчиком левады, ожидая спешащую к ним компанию. Нора беспокойно оглянулась по сторонам и увидела еще одно чудо – Мадлен, которая тоже явно торопилась в их сторону. Девушка скривилась в горькой усмешке: