Натали Иствуд - Слабое сердце

Она давно уже оставила надежду закончить на этой неделе иллюстрации к энциклопедии, да и про комиксы тоже лучше забыть… Остается лишь надеяться, что Энтони не догадывается о ее желании постоянно быть с ним.

После того разговора в библиотеке Дебра его почти не видела. В тот же день, за ужином, она намекнула, что ей нужно место для работы, и, как и предполагала миссис Уинсли, Энтони предложил ей кабинет покойного брата. Ну а потом они встречались исключительно в столовой, да и то изредка. Когда она ела в одиночестве, миссис Уинсли передавала извинения мистера Брауна, сопровождая их сплетнями и домыслами, слушать которые Дебре было невмоготу.

— Видать, мистер Браун поехал на конюшни миссис Ричардсон, — поведала она накануне во время обеда. — Говорят, хозяйка конюшен — его давнишняя подружка. Она с юности положила на него глаз, еще до замужества с мистером Ричардсоном. — А во время ужина не преминула сообщить: — Мистер Браун просил передать вам, мисс, что сегодня будет ужинать у Родейлов. Доктор Родейл — семейный врач Браунов. У него две дочки-двойняшки. Такие красотки!.. Ну просто куколки! — Она закатила глаза и причмокнула. — Говорят, намедни приехали погостить домой из университета.

Дебра только что не скрипела зубами. Конечно же миссис Уинсли рассказывает ей о времяпрепровождении мистера Брауна из лучших побуждений, убеждала себя она, пытаясь быть терпимой, но легче не становилось. Каждое подобное сообщение выбивало ее из колеи.

Дебра старательно делала вид, будто между ней и Энтони ничего не было, нет и быть не может, но, слыша о его отношениях с другими женщинами, не могла избавиться от неприятного чувства. Нет, это просто смешно! Неужели она ревнует?! Ведь у нее нет никаких прав на Энтони… Да они ей и не нужны! — внушала она себе, но чувствам не прикажешь. Как там говаривал шекспировский Яго? «Берегитесь ревности, синьор. То — чудище с зелеными глазами, глумящееся над своей добычей…»

Между тем время шло, а Линда до сих пор не дала о себе знать ни письмом, ни звонком. Наверное, подружке наплевать, что с ней происходит, а она-то, дурища, строила планы мщения… Да Линде и дела до нее нет! Так ей и надо: скромнее нужно быть!

Дебру тяготила неопределенность ее положения. Хорошо еще, что пока без особого труда удается скрывать от Энтони свою болезнь. Впрочем, слово «удается» вряд ли уместно. Ведь они, как она и просила, живут каждый своей жизнью…

Дебра тяжко вздохнула. Может, она ему безразлична? Вот идиотка! Вместо того чтобы заняться делом, целыми днями предается пустым мечтам, только растрачивает понапрасну отпуск…

Вечерами, когда миссис Уинсли уходила к себе домой, Дебра оставалась совсем одна. А впереди ночь — длинная и такая одинокая…

Однажды за обедом ей составил компанию хозяин дома. Энтони вошел в столовую, когда миссис Уинсли подавала Дебре суп. Волосы у него растрепались на ветру, от кожаной куртки и тесных джинсов чуть пахло лошадьми.

Стоило Энтони войти, как атмосфера в комнате словно наэлектризовалась. От него исходили мужская сила, энергия и такое здоровье, что Дебра невольно ему позавидовала.

Однако Энтони расценил ее хмурый вид по-своему и, отбросив со лба чуть влажные волосы, с усмешкой заметил:

— Прошу прощения за свой затрапезный вид! Только что с конюшен. Не успел переодеться. Все время забываю, что у меня в доме гостья.

От волнения Дебра раскрошила булочку.

— Не стоит извиняться. Вы же у себя дома, — тихо ответила она, памятуя о повышенном интересе к происходящему миссис Уинсли. — Кроме того, откровенно говоря, ваш вид мне… мне совершенно безразличен.

— Вот как?! — Энтони уселся напротив Дебры, хотя миссис Уинсли поставила ему прибор во главе стола. — Интересно. Вы слышите, миссис Уинсли? — повысив голос, обратился он к экономке. — Оказывается, нашей гостье все равно, как я выгляжу. Что вы на это скажете?

Миссис Уинсли удивленно вскинула брови, но промолчала.

Не дожидаясь ответа, Энтони продолжил, не спуская пристального взгляда с Дебры:

— Ну раз так, может, мне как-нибудь прийти к столу голышом?

Миссис Уинсли ахнула и, прикрыв ладонью рот, смущенно хихикнула, а Дебра сидела ни жива ни мертва, желая провалиться сквозь пол от стыда. Ну кто ее тянул за язык! Нет бы промолчать… Сегодня Энтони настроен на издевательский лад, так что с ним лучше не связываться.

Однако стоило миссис Уинсли выйти, как Дебра сдержанно заметила:

— Никак не пойму, что за удовольствие постоянно всех шокировать? — Она подняла глаза. — Три дня я вас не видела. И вот вы появились — и первым делом сделали из меня дуру.

— А по-моему, это я все время делаю из себя дурака! — выпалил он и принялся намазывать булочку маслом. — Впрочем, что мне остается? Извиняться за то, что я есть? Дебра, ты уж извини, но я есть! И тебе придется с этим мириться!

— Разве я возражаю против вашего присутствия? — возмутилась она. — Я возражаю исключительно против способа его проявления.

Энтони сдвинул брови и, помолчав, с ехидцей заметил:

— Какие красивые слова! А что за ними? Не приходите к столу, когда от вас пахнет конюшней?

Дебра вздохнула.

— Ничего подобного! Если хотите знать, мне… мне нравится запах лошадей.

— А тогда почему ты не ездишь со мной верхом?

Дебра колебалась.

— Мне некогда. Ведь я приехала сюда поработать.

— К черту работу! — Энтони зачерпнул ложкой суп. — Меня с души воротит, когда я о ней слышу. Дебра, вот ты упрекаешь меня за то, что я составил тебе компанию, но ведь я пытаюсь хоть как-то разрядить обстановку! А ты? Только и можешь говорить о своей работе!

Дебра пожала плечами.

— Между прочим, я вас не просила составлять мне компанию, — начала было она, но, подняв на него глаза, осеклась и невольно отпрянула к спинке стула.

— Да, не просила! — согласился он. — И, если хочешь знать, я не сразу на это решился.

— Тогда…

— Позволь мне договорить. — Он нахмурился. — Может, ты не заметила, но, видит Бог, я старался держать дистанцию. Принимал все приглашения подряд, в надежде что ты так или иначе оценишь мои старания. — Губы его скривились в презрительной усмешке. — Размечтался!.. От тебя ни полслова! Живешь своей жизнью, будто меня и нет! — Он наклонился к ней поближе. — Стоило мне войти, как ты сделала такое лицо, что и дурак бы понял — ты не в восторге.

— Что за глупости! Да я…

— Нет, Дебра! — перебил ее он. — Изволь выслушать меня до конца! Хочешь знать, зачем я все это делаю? Зачем бьюсь головой о каменную стену?! — Он буравил ее глазами. — Да потому, Дебра, что я тебя знаю. Я обнимал тебя, и ты мне отвечала. Ты вовсе не такая неприступная и правильная, какой хочешь казаться! Вот я и пытаюсь выбить из тебя девичью дурь и разбудить тебя!