Диана Рейдо - Утром все будет иначе

— Стучаться надо. — Дилан поднял на нее глаза от монитора.

— А что, ты можешь заниматься тут чем-то неприличным? — с невинным видом удивилась Паола.

— Закрой дверь и садись. Я еще не закончил.

Паоле померещились в его тоне начальственные нотки. Неприятные для нее. Она надулась.

— Можешь заканчивать, — милостиво разрешила она. — А я поеду домой. Устала, к твоему сведению.

— От чего же ты устала? — поинтересовался Дилан. — Весь день трудилась, не покладая рук и ног?

— Ну, уж совершенно точно не подпиливала ногти в компании с телевизором. И при этом не успела перекусить. Осталась без ланча, если это кого-то волнует. Так что, если не возражаешь, я оставлю тебя заканчивать твой титанический труд. И поеду домой ужинать. Или обедать. Смотря что мне там оставили.

— Сядь! — скомандовал Дилан.

К своему удивлению, Паола подчинилась.

— Я поэтому и попросил тебя зайти. Мне нужно десять минут, чтобы закончить эту работу. После чего мы можем отправиться куда-нибудь и поужинать вместе.

— Неприлично мне теперь с тобой ужинать.

Определенно, слово «неприлично» становилось у Паолы главным словом этого вечера. С чего бы?

— С чего бы? — Дилан поднял брови.

— Сам посуди. Ты учредитель, я стажер. Кто здесь осведомлен о нашей нежной дружбе? Думаю, что немногие. Или я ошибаюсь? Не хотелось бы, начиная новую деятельность, постоянно слышать шепоток и пересуды у себя за спиной.

— Ты насмотрелась дешевых сериалов, — поморщился Дилан. — Никто не будет думать ничего такого.

— Не все обладают твоим благородством.

— И потом, насчет нашей нежной дружбы. Ты уверена, что она такая уж нежная? В последнее время у нас постоянно препирательства, ссоры…

— Да, а теперь ты еще вынудил меня работать под своим началом, — подхватила Паола. — Так что отношения неминуемо наладятся.

— Так. Сиди тихо и не мешай мне. Все разговоры мы продолжим вне этих стен.

Паола вздохнула, пожала плечами и уставилась в окно.

11

Ресторан, куда Дилан привез ее, оказался японским.

Паола, правда, сообразила это далеко не сразу. Она вертела головой, оценивая непривычную для нее обстановку, ёрзала на стуле и даже не заметила палочек, лежащих на специальном приспособлении.

А когда ей подали меню, открыла его и возмутилась:

— Это же японский ресторан!

— Ну и что с того? — безмятежно отозвался Дилан.

— Как что? Я этого есть не буду.

— Не нравится? — поинтересовался он.

— Не знаю.

— Как ты можешь не знать?

— Я никогда это не пробовала.

— Ушам своим не верю. Как ты умудрилась до сих пор не попробовать японскую еду?

— Ну, во-первых, настоящая японская еда готовится в Японии.

— Не умничай. А во-вторых?

— А во-вторых, я сырую рыбу есть не буду! И вообще!

— Тогда сиди голодная.

— Почему это мне сидеть голодной? Может, мы все-таки поедем в такое место, где можно по-человечески поесть?

— Мы уже приехали. Помочь тебе определиться с выбором?

Паола насупилась.

— Я буду минеральную воду. И сок.

— А из еды?

— Я тут ничего не знаю! И не могу это есть.

Дилан вздохнул.

— Ты совершенно точно не хочешь попробовать роллы?

— Нет. Я уже объяснила, почему не ем такое.

Дилан был терпелив как с ребенком.

— Во-первых, можно взять запеченные роллы. Можно заказать с горячим крабом. Или попробовать мисо. Это такой легкий суп. Можно вообще заказать тебе такие блюда, где не будет сырой рыбы. Ну как, доверишься мне?

— Ладно, — недовольно проворчала Паола. — Так и быть.

— Но есть ты будешь палочками. Надо же учиться чему-то новому.

— Хватит с меня того, что я буду учиться рекламной деятельности.

— От палочек тебе тоже не отвертеться.

— Послушай, — неожиданно рассмеялась Паола, — как тебе это удается?

— Что?

— Да ты же из меня веревки вьешь последнее время!

Дилан, конечно, заметил, что его поведение по отношению к Паоле изменилось. Но анализировать и размышлять ему было недосуг.

— Просто раньше я выполнял все твои капризы.

— А теперь перестал их выполнять? То есть больше не будешь? — прищурилась Паола.

Дилан и сам не мог бы объяснить, насколько тонка разница между тем, как он выполнял их раньше, и тем, как собирается выполнять их в дальнейшем.

Попросту говоря, он начал строить, воспитывать Паолу. Какие-то вещи, которые раньше сходили ей с рук и на которые Дилан спокойно смотрел как друг, перестали его устраивать.

Но эта тема была взрывоопасной и скользкой.

К счастью, в этот момент принесли горячие полотенца, свернутые в плотные валики.

— А это еще что такое?

Дилан развернул полотенце и протер им руки, кивком пригласив Паолу последовать его примеру.

— Как-то все не по-европейски, — проворчала она, но руки вытерла. — Я бы лучше сходила их помыть.

Дилан фыркнул.

Еда, которую он выбрал для Паолы, вполне ее удовлетворила. Блюда действительно оказались вкусными. Сначала Паола пробовала их с опаской, но потом расслабилась. У нее даже получилось есть палочками с первого раза, а не с десятого, как угрожал Дилан.

Они болтали о всяких пустяках, не касаясь событий последних дней, и атмосфера за столом становилась все более непринужденной. Дилан не стал пить вино, так как был за рулем, а Паола отказалась от вина из солидарности с Диланом.

— Зря, — заметил он, — вина здесь очень хорошие. Легкие и изысканные.

— Лучше я попробую лишний десерт.

— Узнаю тебя. Никогда не откажешь себе в сладком.

— Именно так. Ну что еще расскажешь, пока рот у тебя не занят следующим блюдом?

— Даже не знаю, — пожал плечами Дилан. — Лучше ты расскажи, как продвигаются твои брачные затеи. — Он тут же пожалел, что затронул эту тему.

Паола едва заметно нахмурилась. И ответила:

— Не так плохо, как тебе хотелось бы.

— Почему я должен хотеть того, чтобы тебе было плохо? — удивился он.

— Это ты мне скажи. Ты был как бешеный последнее время, не считая твоего офиса. Напустился на мое очаровательное платье, испортил нам все впечатление от общения с Брауном.

— Не думал, что впечатление от общения с ним можно хоть чем-то испортить.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Можно подумать, эти парни сделали тебе что-то дурное.

Дилан мысленно застонал. Ну как можно быть такой слепой?!

И мысленно ответил себе: наверное, так же, как можно быть таким безрассудным, чтобы надеяться на чувства девушки, видящей в тебе только друга. Лишь друга. Самого хорошего друга.