Люси Эллис - Плененная невинность

— Это не увлечение, — пробормотал Алексей, приподнимаясь на локтях и беря лицо Мэйзи в свои ладони. Прежде чем их губы снова встретились, он повторил: — Это не увлечение.

На всякий случай, если она не слышала его в первый раз.

Алексей провел с Костей обещанные три дня. Он учил его плавать, держа его тельце в ласковых морских волнах, и строил с ним песочные замки.

Мэйзи лежала рядом в широкополой шляпе и свободной полупрозрачной рубашке — она легко обгорала на солнце — и любовалась Алексеем в серферских шортах. Его золотистый загар был словно насмешкой над ее бледной веснушчатой кожей.

Прошедшей ночью в их отношениях что-то изменилось, напряжение ушло, и Мэйзи, как Спящая красавица, словно пробудилась от долгого сна, поцелованная принцем. Ее прекрасно сложенным принцем с ленивой улыбкой и татарскими глазами, пожиравшими ее, пока она рылась в сумочке в поисках солнцезащитного крема для Кости.

Они договорились не демонстрировать чувства при Косте, но Мэйзи пожалела об этом правиле, когда Алексей растянулся рядом с ней на лежаке. Его стройное тело блестело от капель воды, а его взгляд из-под влажных, черных ресниц был счастливым и умиротворенным. Мрачный и напряженный Алексей исчез — она уснула в объятиях спокойного, расслабленного мужчины, и таким он и остался.

— В пятницу мне надо лететь в Женеву, — сказал Алексей. — Я хочу, чтобы ты полетела со мной.

— Я не могу оставить Костю, — ответила Мэйзи. — Он только начал привыкать к новой обстановке, и мне не хотелось бы сбивать его с толку.

— Мария за ним присмотрит. Это всего на пару дней и одну ночь.

— Ночь — это уже слишком. — Мэйзи закусила губу, желая, чтобы все было иначе. — Я не могу его оставить, Алексей.

— Конечно. — Он посмотрел вдаль, на морской горизонт, и тяжело вздохнул.

— Ты не возражаешь?

— Возражаю, но понимаю, — ответил Алексей, гладя ладонь Мэйзи большим пальцем. — У Лео не было родителей первые восемь лет его жизни, и это, возможно, объясняет, почему он не уделял сыну столько времени, сколько нужно было. Я не хочу повторять ту же ошибку.

Мэйзи удивленно посмотрела на Алексея. Его признание отчасти залечило раны, нанесенные ей тем вечером, когда они впервые ужинали вместе.

— Но я много путешествую, Мэйзи, и Косте придется к этому привыкнуть.

— Может, через несколько недель, когда все уляжется? — предложила она.

— Через неделю. Пусть он проведет неделю с тобой, а потом ты поедешь со мной. Я не могу бросить все дела, так не годится. Кроме того, ты сойдешь с ума, если будешь все время одна, без меня, — добавил он более мягким тоном.

— Но ты же будешь работать.

— Нью-Йорк, Париж, Рим, Прага… Неужели тебе не хочется посмотреть эти города?

— Я хочу быть с тобой, — просто ответила Мэйзи, и это было правдой.

Алексей не ответил ей, но продолжал крепко держать ее руку, и, несмотря на всю сложность их отношений, Мэйзи почувствовала, что он будет держать ее за руку все время, что они будут вместе. А пока лучше думать о сегодняшнем дне.

Глава 9

Алексей привез Мэйзи в свою квартиру в центре Парижа, из которой открывался вид на Сену и собор Парижской Богоматери, Мэйзи впервые была в Париже, и у нее голова шла кругом от впечатлений. Квартира Алексея, вместо футуристического стиля, которого ожидала Мэйзи, была оформлена в сдержанных кремовых и золотистых тонах в духе эпохи Людовика XVI. Она словно оказалась в Париже XVIII века, и это ей нравилось.

— Ты так приятно пахнешь! — сказал Алексей.

— Я не надушена.

— Какая разница. — Он потерся носом о шею Мэйзи, вдыхая ее запах, и привлек ее к себе.

Было раннее утро — лишь час назад они приземлились в аэропорту Орли.

— Ты тоже приятно пахнешь, — заметила Мэйзи, поворачиваясь в его объятиях.

— Всего лишь мылом и кремом после бритья. Ничего особенного.

Но для Мэйзи все в нем было особенным. Он излучал богатство, хороший вкус и власть — и только в постели он был на одном уровне с ней. В постели он становился просто мужчиной, а она — просто женщиной, которую он желал. Но вне постели Мэйзи все же чувствовала, что что-то было не так.

Они постоянно путешествовали — из Неаполя в Рим, из Москвы в Мадрид. Алексей не выставлял их отношения напоказ — иногда Мэйзи ужинала одна, потому что он считал, что ей будет скучно на деловых ужинах, и она не осмеливалась ему противоречить. Теперь у нее была одежда и украшения, которые ей приносили незнакомые люди, чтобы она надевала их ради Алексея. Но ничего из этого не принадлежало ей, и она очень бережно обращалась с этими вещами, боясь прямо спросить Алексея, что с ними делать.

Поэтому в тот день в Париже, когда Алексей был занят переговорами, а Костя — в гостях у друзей Куликовых, которые были очень рады видеть его, Мэйзи решила пройтись по магазинам одна.

Она вернулась домой в семь вечера в несколько подавленном настроении — ей пришлось перемерить множество нарядов, плохо смотревшихся на ее фигуре, и поэтому поход по магазинам получился не таким веселым, как ей хотелось бы.

Алексей пришел домой пораньше, желая сделать Мэйзи сюрприз, но с удивлением и разочарованием обнаружил, что она уже куда-то ходила до его возвращения. Вытащив из пакетов несколько джинсов и футболок, Мэйзи извлекла красивое шелковое платье цвета фуксии — самую удачную покупку дня, и показала его Алексею.

— Спектакли в театре будут на следующей неделе, — небрежно заметил Алексей. — Я возьму тебя с собой.

Мэйзи вцепилась в свое платье. И это все, что он думает?

— Я не могу позволить себе модельную одежду, — тихо проговорила она.

Алексей нахмурился.

— Я понимаю — ты хочешь, чтобы я носила роскошную одежду, и я ценю это, но сегодня я решила купить кое-что для себя. А то как-то странно все время носить чужое.

— Мэйзи, это твоя одежда. Я покупал ее для тебя. И платья, и украшения — все твое.

Мэйзи села на кровать, не выпуская из рук платье.

— Ага.

— Большинство женщин были бы рады.

«Большинство» — возможно, да. Но не она.

— А своих бывших женщин ты тоже одевал? — Она впервые заговорила на эту тему с того дня на вилле в Равелло.

— Нет… — медленно произнес Алексей.

— Тара Миллз, Фрэнсис Филдинг, Кейт Бернье. — Мэйзи протараторила эти имена так, словно прочитала их на этикетке платья — она не могла поднять глаз на Алексея. — Не думаю, что кто-то из них нуждался в том, чтобы ее одевали.

— Откуда, черт побери, ты взяла эти имена?

В голосе Алексея слышалась сдерживаемая агрессия, которая только придала Мэйзи сил. Она имеет право знать, каково ее место в жизни Алексея, и не намерена оставлять эту тему.