Мирна Маккензи - Только позови

Лукас улыбнулся:

— Я смогу самостоятельно профинансировать еще один или два проекта.

Но Женевьева уже знала, что в планах Лукаса открыть гораздо больше приютов. Нынешний не должен стать последним. В стране множество женщин, нуждающихся в помощи. Строительство приютов стало для Лукаса своего рода покаянием, способом преодолеть свое печальное прошлое.

— Таким образом, нам остается только надеяться, что сегодня вечером нам удастся заполучить спонсоров, — сказала она, закрыв глаза и стараясь успокоиться.

Он осторожно коснулся ее обнаженной руки:

— Жен, перестать себя изводить. Ты организовала вечеринку так, как это не удалось бы сделать никому, и пригласила на нее известных людей. Если думаешь, что я собираюсь винить тебя, если гости не захотят потратиться на проект, ты ошибаешься.

«Он говорит тебе об этом из жалости. Ты настоящая идиотка, Жен. Неудивительно, что Лукас беспокоится о тебе. У него было тяжелое детство. Он думает, приемные родители бросали его потому, что он был плохим ребенком. Пока формировался его характер, ему постоянно говорили, что он слишком ужасен, чтобы быть любимым. И Лукас не может простить себе того, что произошло с Луизой. Так что не будь дурой и не становись еще одной женщиной в списке его неприятных воспоминаний. А именно так и произойдет, если ты в него влюбишься».

При этих мыслях у нее заныло сердце. Женевьева открыла глаза. Она никоим образом не собирается позволять себе влюбляться в Лукаса и становиться еще одним неприятным его воспоминанием.

И, черт побери, она действительно хочет помочь ему сегодня! Так что же делать? Как она может изменить ситуацию? «Думай, Жен, думай». Что она знает о художественных выставках, меценатах и собственных родителях?

Ей в голову пришла безумная и пугающая мысль…

— Женевьева, о чем ты думаешь? Ты хмуришься.

— Не волнуйся. Я просто хочу сосредоточиться. Я наняла людей, которые накрывают столы, раздают литературу и принимают пожертвования. Это их часть работы. Вокруг тебя будут увиваться женщины, и ты станешь их очаровывать. Это твоя часть работы.

Он неторопливо выгнул бровь и одарил ее чрезвычайно сексуальным взглядом:

— Понятно.

Ей захотелось сохранить атмосферу непринужденности, поэтому она погладила его по щеке.

— Хорошо, — сказала она, удостаиваясь от него умопомрачительной улыбки. — Да, я уверена, с этим ты отлично справишься. Женщины, вероятно, будут бороться за право первой подписать для тебя чек. Что касается меня, то я…

— Будешь очаровывать мужчин? — Он нахмурился.

— Вряд ли. Учитывая распускавшиеся обо мне сплетни, большинство наших гостей вряд ли меня поддержат. Но все-таки у меня имеется одно оружие…

— Что это такое?

Она повернулась к Лукасу:

— Может не сработать. Рискованно, но… Дело в том, что я много времени провела в тени моих родителей — буквально прячась за цветочными композициями на подобных мероприятиях или раздавая напитки. Я подслушала множество разговоров. И пусть я не могу очаровать гостей так, как это удавалось моим родителям, мне известны их слабые стороны. Каждый из них хочет получить последний кусочек печенья с тарелки, то есть приобрести то, чего нет ни у кого другого.

— Я полагаю, у тебя имеются последние кусочки печенья?

— Имеются. — Она указала на стенд с работами родителей. — Будем надеяться, все эти произведения я смогу продать, убедив гостей в том, что даже такие, не совсем качественные работы четы Патчетт гораздо лучше, чем лучшие произведения большинства современных художников. Я никогда не применяла подобную тактику, но сегодня… — Она умолкла.

«Что она затевает?»

— Ты хочешь отплатить людям, которые оскорбили тебя, поверив лжи? Жен, эти люди не похожи на продавщицу в магазине, с которой ты никогда больше не встретишься. Ты не должна этого делать.

Она знала, что Лукас беспокоится о ее возможных душевных переживаниях. У нее заныло сердце.

Она напряженно кивнула и попыталась улыбнуться:

— Не беспокойся обо мне. Я справлюсь. Большинство людей, которые будут здесь сегодня, не оскорбляли меня, поскольку у меня не было возможности с ними встретиться после смерти моих родителей. Меня донимали их дети. Кроме того, даже если эти люди по-прежнему верят лжи, которую слышали обо мне… Один очень мудрый человек научил меня высоко держать голову. Да, это не совсем то же самое, что разговаривать с продавцом, но…

— Я в тебя верю, — сказал Лукас, и она улыбнулась. — И мне нравится, как ты сегодня уложила волосы. — Он коснулся ее мягкого рыжего локона. Этим вечером волосы Женевьевы были распущены.

— На сей раз ты зашел слишком далеко в попытке пробудить во мне уверенность перед встречей с драконами. Рыжие волосы такого оттенка режут глаз.

— Драконы? — Он усмехнулся. — Уместное сравнение. Но я не вру. У тебя действительно удивительные волосы, яркие и красивые. Они привлекают внимание. В самом лучшем смысле.

Его сексуальный шепот словно проникал в ее тело. В тот момент, когда Женевьева была готова задрожать от восторга, рядом с ней кто-то кашлянул.

Повернувшись, Женевьева увидела Элвина Бевина — очень состоятельного человека. Его дочь в свое время изрядно поиздевалась над ней.

Женевьеве потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— Вы оба хозяева мероприятия? — спросил он. — Я…

— Мистер Бевин? — Женевьева заговорила слишком громко. — Я так рада снова вас видеть.

Он выглядел растерянным.

— Я Женевьева Патчетт, — сказала она.

Ей казалось, что она видит кошмарный сон.

— О да, я припоминаю… — произнес он. Было очевидно, что он вспомнил неприятные сплетни об этой девушке.

Лукас откашлялся. На какое-то мгновение Женевьеве показалось, что он собирается вмешаться и попытаться ее выручить. Но Лукас продолжал лишь молча стоять рядом.

— Мистер Бевин, позвольте мне познакомить вас с Лукасом Макдауэллом, владельцем компании «Спортивные товары Макдауэлл». Сегодня он хозяин вечера.

Казалось, Женевьева объявила, что Элвин получил бесплатный билет в рай. Она редко видела этого пожилого человека довольным, но сейчас он широко улыбнулся.

— «Спортивные товары Макдауэлл»? Одна из моих любимых компаний. Кстати, могу я задать вам вопрос? Речь идет о клюшках для гольфа…

Так, разговор пошел совсем не в том русле… Но не слишком хорошо перебивать потенциального спонсора, решившего поболтать о гольфе. Ладно, была не была!

— Мистер Бевин, мне жаль прерывать вас в такой момент, но я обещала Лукасу, что покажу ему неизвестные работы моих родителей, и мы как раз собирались пойти на них посмотреть. Хотите с нами? Вечеринка только начинается, поэтому вряд ли к нам присоединится кто-то еще.