Софи Уэстон - Поверь и полюби

За спиной у нее кто-то украдкой проливал слезы. Вся торжественность Джастина мгновенно исчезла – он обернулся и взял за руку Элисон Джеймс, знакомую Кенди секретаршу.

– Все нормально, Элли. Это занудство кончилось, – беспечно произнес он.

Кенди стало не по себе – его богохульство покоробило ее. Она была так уверена, что эти красивые слова что-то значат! А теперь перед ней снова был пресыщенный циник, который ровным счетом ничего не уважал.

Кенди улыбнулась, но улыбка получилась деланной. Она принимала поздравления искренне растроганных свидетелей, но все волшебство пропало. Кенди была довольно спокойна в течение всего веселого свадебного ланча в «Ритце», но не участвовала в разговоре, и даже отключилась, как вдруг ее внимание привлекли чьи-то слова.

– Медовый месяц?! – повторила она.

– Ты не слушала, – произнес Джастин. – Боюсь, только неделя – это все, что я сейчас могу себе позволить. Я все устроил.

Он скорчил Кенди гримасу через стол, и она слабо улыбнулась в ответ.

Подозревая неладное, Элисон сказала:

– Вы уже много лет сами не заказывали путешествий. Почему вы не попросили меня все уладить?

– Потому что я уважаю традиции, – ответил Джастин.

Элисон рассмеялась и подняла руки вверх, сдаваясь.

– Ладно. Вы – последний романтик в Лондоне, я уважаю вас за это. Куда же вы едете?

– Куда-нибудь, – сказал Джастин. – Туда, где меня не смогут отыскать ни ты, ни совет директоров. А все потому, что я уладил поездку самолично.

Его юмор был заразителен, и Кенди, сама того не желая, начала смеяться.

– Ты не романтик, – упрекнула она, когда смех немного унялся и она смогла говорить. – Ты просто практичен.

Джастин был уязвлен.

– А разве мужчина не может быть и тем, и другим?

Она сказала, не дрогнув:

– Может. Но не пытайся провести меня, Джастин Ричмонд. Ты не романтик.

В его глазах притаилась улыбка.

– Когда-нибудь ты возьмешь свои слова обратно, – пообещал он.

Переводя взгляд с начальника на его молодую жену, миссис Джеймс испустила растроганный вздох, который напугал Кенди. Джастина же это позабавило. Но Кенди была искренне смущена, когда через несколько минут Элисон сказала Полу Саммерсу: «Тебе больше не хочется бренди» – и они ушли.

– Счастливого медового месяца, – сказала Элисон, прощаясь.

Джастин вежливо встал. Кенди проводила их отсутствующим взглядом. «Медовый месяц» – звучало у нее в голове, как заевшая пластинка. Как она сможет пережить этот медовый месяц?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джастин увез Кенди в Прованс. Машина остановилась у холма, усыпанного весенними цветами, на склоне которого располагался большой каменный сельский дом. Кенди вышла из машины и с сомнением взглянула на него. Дом показался ей очень уж уединенным.

Джастин с легкой улыбкой наблюдал за ней.

– Что ты так испугалась? Здесь есть водопровод и полно дров для камина.

– Я не о том подумала…

– Можешь выбрать себе спальню, – добавил он.

Кенди сама не знала, обидело это ее или успокоило. Успокоило – уверяла она себя. В общем, скорее – успокоило. Она заставила себя встретить его взгляд.

– Именно об этом я и подумала, – честно призналась она.

Он был невозмутим.

– Да и неудивительно. Но не нужно паники. Ведь до сих пор все было так, как ты хотела, правда?

В памяти Кенди промелькнула ошеломляющая вспышка страсти в том его неожиданном прощальном поцелуе, как он обнял ее тогда, у себя в квартире – как он с первым же поцелуем вверг Кенди в новый для нее мир чувств. Не говоря уже о том, когда она сама поцеловала его. Она ясно представила себе ту площадку для танцев в клубах дыма и свое необычное поведение – слишком ясно. Не чересчур ли быстро все идет?

– Я теперь уже и сама точно не понимаю, – печально произнесла Кенди. – В других случаях я знала, когда нажать на тормоза. Но теперь… я уже сама не знаю, чего хочу.

– Интересно, – пробормотал Джастин.

Или ей показалось, что он так сказал? Она не могла знать наверняка, потому что в тот момент он как раз выгружал чемоданы.

Как бы там ни было, он сдержал свое слово. Ей досталась симпатичная с красивыми обоями комнатка на первом этаже – ее окна выходили на теряющуюся вдали лощину и холмы. Кенди с радостным возгласом подлетела к окну. Джастин рассмеялся и поставил на стул небольшой чемоданчик.

Кенди обернулась.

– Что это у тебя? Джастин улыбнулся.

– Мария – первоклассный конспиратор. Я попросил ее упаковать для тебя что-нибудь теплое и удобное, чтобы можно было гулять.

Кенди уставилась на него.

– И она сделала, что ты ей велел? И не сказала мне?!

– Не злись. Она сама предложила собрать для тебя вещи. – Джастин усмехнулся. – Иначе мне пришлось бы самому покупать, и я не уверен, что ты осталась бы довольна.

Наступило долгое молчание – Кенди обдумывала эти слова.

– Ты всегда добиваешься своего, да? – наконец медленно произнесла она.

Он сразу нахмурился.

– Ты меня и раньше спрашивала. По-твоему, я на тебя давлю?

– Нет, – сказала она неуверенно. – Не совсем так. Но из-за тебя я лишена возможности делать хоть что-нибудь сама. Только то, что ты хочешь. Как будто я марионетка, а ты тянешь за веревочки. Мне… мне это не нравится, Джастин.

Он долго смотрел на нее – невозможно было прочитать его мысли. Потом он прислонился к сосновому столику и сложил на груди руки.

– А ты что предпочитаешь? – с вялым интересом осведомился он.

– Честность, – ответила она. Он вскинул брови.

– Ах, честность? Режь правду-матку в глаза? Все как есть? – в его спокойном голосе чувствовалась досада.

– Да.

Кенди внезапно поняла, что сделала ужасную ошибку. Я не готова к этому – подумала она, невольно отступая назад. Он отошел от стола и направился к ней с намерением, в котором нельзя было ошибиться, и она зажмурилась.

Все было так же ошеломляюще, как и раньше. Но в то же время эти поцелуи не походили на предыдущие. Кенди будто настигла гроза, она была ослеплена и оглушена ее силой, боялась ее нездешней стихийной мощи. Казалось, это уже не тот Джастин, который так деликатно обращался с ней.

Наконец он оторвался от нее, но не выпустил из объятий. Он тяжело дышал, у него вздымалась грудь – будто вулкан. Кенди откинула голову назад. Он нагнулся, и она ощутила жар его поцелуев на шее.

У нее вырвался тихий испуганный возглас. Он внезапно остановился.

– Вот тебе моя честность, – пробормотал Джастин, все еще прижимаясь губами к ее шее. Казалось, он был зол. Он поднял голову и заставил ее посмотреть на него. – Еще хочешь?

Кенди будто парализовало. На нее снова нахлынуло все то, что она ощущала при ласках Тома Лэнгтона. Она знала, что Джастин это понимает, и его циничное, яростное лицо пугало ее.