Подари мне… свободу - Натали Голд
– И вот, значит, я еду, никого не трогаю. На повороте справа вылетает байкер, еще немного, и я бы наехал на него. Он еле увернулся от удара. Правду говорят, что байкеры как вампиры, в зеркале не отражаются, – покачал головой Валера.
– Да, всегда страшно, когда вижу мотоциклистов. Самоубийцы, – сказала мама. – Они даже не задумываются, наверное, о том, что кто-то любит их, ждет и волнуется. И каждый раз хватается за сердце и молится, когда любимый человек садится на мотоцикл и уезжает.
– Мотоцикл – это свобода, – сказала я. – Это ощущение полета, – продолжила я, вспоминая свое путешествие. – Это избавление от страхов!
– Дочь, прошу тебя, скажи мне, что ты не купила мотоцикл, – сказала мама.
Я засмеялась:
– Нет, конечно, мама. Я не дам тебе такие переживания. Не волнуйся. Я танцую, а не жму педаль газа.
– Слава богу.
Ночью, лежа в постели, я вспоминала Виктора. И не было в душе такой боли. Просто очень грустно и очень тоскливо, потому что очень хотелось снова увидеть эти глаза, поцеловать эти губы, обнять его крепко и почувствовать запах его кожи. Просто поговорить, посмеяться, услышать его смех. Тяжело вздохнув, я перевернулась на другой бок и вскоре уснула.
Утром получила сообщение от Трофима: «Алиса! Ты долго у родителей тусить будешь?! Я соскучился очень!»
Написала ответ: «Сегодня вечером выезжаю, утром буду дома!»
Я в самом деле собиралась вечером выезжать в Москву. Отдохнувшая, повидавшая родных, поговорив с мамой от души, я почувствовала, что хочу домой, в круговорот бешеной жизни столицы.
Собрав сумку и сунув пирожки – гостинцы для Трофима, вечером я расцеловала родных, села в поезд и помчалась в Москву.
* * *
Утром, зайдя в квартиру, сразу же услышала запах кофе.
– Ты не спишь? – зашла я на кухню и увидела Трофима свежим и одетым в деловой костюм.
– Нет. У меня встреча с представителем одной крупной компании. Они хотят заключить договор по обеспечению курьерской доставки писем, посылок и прочее, прочее. Мы с ребятами посчитали, неплохой контракт. Вот к одиннадцати поеду. Присаживайся, кофе налью.
– Здорово! Ты вовсю работаешь! Молодец! А я гостинцы от мамы тебе привезла, – хихикнула я, – пирожки твои любимые иииииии вязаные шерстяные носки! Тааадааааам, – и как волшебник вытащила из сумки носки в белую и серую полоску.
– Обожаю твою маму! – засмеялся Трофим. – Носки – огонь! Давай пирожки! Я голодный! Рассказывай, как ты?! Выглядишь очень даже ничего! Похоже, моя Алиска возвращается!
Мы сели за стол, я рассказала, как провела время у мамы. А Трофим сидел, подперев рукой подбородок, и смотрел на меня.
– Ты такая красивая! – сказал он после.
– Спасибо.
– Никита звонил, интересовался твоими делами. Я его мягко послал и сказал, чтобы он больше не интересовался тобой. Спросил, как он. Он сказал, что закодировался. Он на самом деле тогда за рулем был пьян в драбадан и сам виноват в аварии.
– Ну и хорошо. Хорошо, что жив и осознал все. Хотя вряд ли он все осознал, что должен бы. Но, наверное, в жизни должны быть такие люди, – ответила я.
– Мама делилась с тобой своей мудростью? Молодец! Я поехал. А ты отдыхай! Вечером съездим в один клуб. Если не против. Нам предложили станцевать.
– Я согласна.
Трофим поцеловал меня в щеку и уехал на работу. Я привела себя в порядок, встала перед зеркалом, посмотрела на себя и решила. Хватит тянуть кота за хвост, надо пойти и сделать то, чего так боишься сделать.
* * *
Я быстро собралась, вышла из дома и пошла в сторону фитнес-центра, где тренировался Виктор. Сегодня по расписанию он должен тренироваться в десять утра. По мере того как я подходила к центру, мое сердце начало отдавать дробь и бравада поубавилась. Но я твердо решила дойти до конца. Зайдя в фитнес-центр приветливо поздоровалась с менеджером, спросила насчет Виктора, получила положительный ответ и уговорила пустить меня. Поднялась на четвертый этаж и прошла к рингу.
Увидела его сразу. Он бил грушу остервенело, с силой, даже со злостью. Я стояла и смотрела на него как завороженная, не могла оторвать взгляд и совсем забыла, зачем пришла. Просто стояла и смотрела. И он меня заметил. Нахмурился, посмотрел строго своими невозможными глазами и подошел ко мне.
– Зачем пришла? – сердито спросил он, подойдя ко мне вплотную, что я услышала его запах, зажмурилась, открыла глаза и посмотрела прямо в глаза.
– Прости меня, – тихо сказала я. – Я не хотела причинить тебе вред. Но я ничего не могла изменить.
– Хотела бы, изменила бы. Пришла и сказала бы.
– Не смогла. Прости меня. Я обманывала тебя во всем, кроме своих чувств.
– Мне не нужны твои объяснения и твои чувства! Уходи!
– Ты мне нужен, – собравшись с силами сказала я. – Я не могу так… без тебя.
– Я не верю. Знаешь. Я все знал с первого дня, как ты появилась тут со своими дурацкими танцами! Я все знал! Все, что против меня замышляют! И я был готов, если тебя это успокоит! Я не дурак! И у меня есть глаза! А теперь уходи. Я не хочу видеть тебя! Никогда больше!
– Я уйду… И я рада, что ты все знал. И знай то, что я не притворялась касательно своих чувств. Ни разу. От начала до конца я была собой и просто любила. И боялась потерять, хотя и знала, что так будет.
– Я не нуждаюсь в твоих чувствах, – ответил Виктор, посмотрев внимательно мне в глаза.
– Прощай, – сказала я, развернулась и быстрым шагом пошла прочь.
Я шла по городу, а мысли мои были далеко. Я сделала то, что должна была сделать. Теперь все точки над «i» проставлены. Конец. Учимся жить заново. Я очнулась от своих мыслей, когда обнаружила себя стоящей на остановке, с которой ездила в танцевальный зал Трофима. Подъехал автобус, я запрыгнула в него в последний момент и поехала в зал.
Приехав туда, прошла в наш зал, в котором мы часто танцевали. Включила музыку и начала свой танец. Я танцевала и плакала. Потом села на пол, уткнулась головой в колени, обняла себя руками и сидела так, слушая музыку.
– Моя девочка из страны чудес, – услышала я голос Трофима. Он сел рядом на корточки. Я подняла голову, посмотрела на
