Наталья - Дмитрий Королёв
Теперь уже она заплакала. Я принялся утирать ей лицо.
– Не надо, родная, не плачь…
Постепенно она успокоилась, я тоже немного пришёл в себя.
– Интересно, как там? – наконец сказала она.
Я умоляюще взглянул на неё.
– Влад… я очень боюсь умирать…
Она посмотрела на меня странным, таинственным взглядом. И я не знал, что ей ответить.
Я вернулся домой вконец разбитый. Налил стопку коньяка – без алкоголя теперь не обходился и день.
Позвонил Кир. Он звонил теперь каждый вечер, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке.
– Как ты? – спросил он.
– Плохо.
– А Наташа?
– Ей хуже.
– Ты только не кисни, слышишь?
– Кир, я ничего не могу сделать, понимаешь? Ни-че-го!
Он мне говорил ещё какие-то ободряющие слова, но я их уже не воспринимал.
Немного пошатываясь, я вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету. Я взглянул на небо – мартовское солнце нещадно палило снег. Весна была ранняя. На деревьях щебетали птицы, с крыш капала капель – то, что всегда привычно радовало глаз, теперь не приносило никакого счастья. Я открыл окно, вдохнув талый тёплый воздух. Во дворе бегали дети, крича и резвясь, они запускали кораблики в журчащей воде. Природа просыпалась от спячки. Я глядел на ясное весеннее небо и ни о чём не думал…
24.
Это случилось в самом начале апреля, в выходной день. Мне позвонила Анастасия Георгиевна.
– Владислав Анатольевич, здравствуйте.
По её тону я понял, что что-то не так.
– Что случилось? – предчувствуя беду, спросил я.
– Вам нужно прийти.
Я мигом собрался и вызвал такси. Через час оно домчало меня до больницы. Минуя лифт, я поднялся по лестнице и вбежал в кабинет. Доктор уже ждала меня.
– Что с Наташей?
– Вчера было ухудшение. Идите… – Она с сочувствием посмотрела на меня.
Сердце билось в груди, я заскочил в палату.
Наташа лежала на своём месте. Я подошёл.
– Влад, – она узнала меня.
– Наташенька…
– Влад…
– Как ты, родная?
Я взглянул на её лицо – оно передёрнулось от боли.
– Мне очень плохо, Влад…
Я сел на стул.
– Ты плачешь? – через некоторое время спросила она.
Я не владел собой, как ни старался, и сжал её руку.
Она тяжело дышала. Я заметил, как её лицо приняло какие-то резкие формы.
– Влад, это всё…
– Нет, девочка моя…
Наташа посмотрела на меня. Она лежала, укрывшись одеялом. Вдруг произнесла:
– Я не хочу, чтобы ты запомнил меня такой, уходи…
– Нет!
Минуту продолжалось молчание.
– Тогда… приподними меня.
Рукой я взял её истощённое тело, подвинув подушку, она присела. Внутри всё сжалось – она не походила на себя. Горло пересохло. Худыми пальцами Наташа попыталась поправить платок.
– Подай мне… косметику.
– Зачем?
– Подай…
Дрожащими руками я принялся шарить в её тумбочке. Нашёл зеркальце, помада выпала из рук…
Она посмотрела на себя и отвернулась.
– Какая страшная…
– Не говори так!
Сухими костяшками пальцев она взяла румяна. Я наблюдал за этим жутким зрелищем.
…Наконец она отложила всё, посмотрелась.
– Так вроде лучше…
Наташа стала чаще дышать. Поёжилась.
– Мне холодно, какой жуткий холод…
Я положил её обратно и накрыл, она начала дрожать. Я вскочил со стула и крикнул сам не свой:
– Дайте одеяло!
Где-то я нашёл одеяло и сверху укрыл её. Она хрипела:
– Как страшно…
Наташа взглянула на меня, её взгляд начал мутнеть.
– Что это? – вдруг повернувшись, не своим голосом произнесла она, всматриваясь куда-то в потолок.
Её тело начало биться в судорогах. Я сам весь дрожал.
– Держи меня! – сказала она с мукой.
Я обхватил её, взяв за руку, и обнял. Так продолжалось с минуту, вскоре она выдохнула, её рука ослабила хватку, тело ослабло. Она замолчала.
Всё остановилось вокруг. Пропало время, пропало всё. Я был ещё с ней, продолжая держать бездыханное тело в своих объятиях.
– Нет! – крикнул я. – Наташа, нет!
Я оторвался и увидел врача. Она посмотрела на моё безумное лицо.
– Как же так?
– Всё, – с сочувствием сказала она. – Не надо…
Я выбежал из палаты. Присел на пол, прислонившись к стене, и заплакал.
Не знаю, сколько я так сидел, не знаю, как добрался до дома, многое выпало из памяти.
Пришёл я в себя только спустя несколько дней. Помню, со мной всю дорогу был Кир, который старался, как мог, поддерживать меня. Силы куда-то исчезли, я не хотел ни есть, ни спать, всё слилось в одну сплошную серую массу, сотканную из боли и скорби. Дни шли за днями, а я всё никак не мог поверить в то, что произошло. Всё, что связывало меня с этой жизнью, – всё как будто оборвалось, пропало, и ничто больше не радовало.
Я не знал, куда себя деть, как жить дальше.
И ещё я с трудом мог оставаться один. Везде мне чудилась она, моя Наташа, она смотрела на меня отовсюду – молча, иногда с укором, иногда улыбаясь…
…Помню, как-то вечером я вышел на улицу. Я бродил по безлюдному проспекту, безучастно всматриваясь в силуэты домов и горящие фары проезжавших мимо машин. Мрак тёмного весеннего неба давил своей пустотой. Я шёл в неизвестном направлении, покачиваясь, как пьяный. Свежий ветер обдувал меня своей прохладой. Мимо шла какая-то девушка, я бросил на неё взгляд. Что это? Я понял – у неё была такая же куртка… Боль острой иглой вонзилась в сердце. Незнакомка поравнялась со мной, посмотрела и быстро ушла. Я остановился.
Что-то вдруг изменилось. Отрешённым взглядом я окинул улицу, замешкался и побрёл прочь. Мимо плыли проспекты, дворы и здания. Весь путь, что я шёл домой, я думал о девушке, которая безумно ворвалась в мою жизнь и так же безумно из неё ушла.
Г. Барнаул. Октябрь 2014 года – январь 2015-го.
