Триш Мори - Магия поцелуев
Улыбка исчезла с лица Диабло. Брайар, наверное, сейчас готовит для своих родителей. Бедная маленькая Золушка. Вот только у нее нет ни феи крестной, ни счастливого конца впереди.
Да будет так. Может, тогда она поверит его словам, Диабло развернул машину в сторону Эль Парадизо.
Никаких «они жили долго и счастливо». Не удивительно. Диабло этого и не ждал. Как жаль, что они никогда не закончат свою историю этой фразой.
* * *Брайар застала мать в кухне. Женщина заливалась слезами.
— Брайар! — Кэролин Девенпорт бросилась в объятия дочери. — Твой отец заперся у себя в кабинете и отказывается выходить. Я так боюсь за него!
Господи, взмолилась Брайар, только не дай ему совершить что-нибудь страшное. Она немного успокоила мать и отправилась в кабинет. В каком отчаянии, должно быть, сейчас ее бедный отец.
— Я пойду к нему. Со мной он поговорит. Он должен. — А если нет, тогда она вызовет кого-нибудь. «Скорую», полицию, даже пожарных. Кого-нибудь, кто может вышибить дверь.
Неожиданно Кэролин подняла голову и заговорила:
— Ты общалась с Диабло? Что он сказал?
Как можно посвящать маму в детали, когда она в таком состоянии? В глазах Брайар блеснули бессильные слезы ярости. Будь проклят Диабло и его пустые обещания! Будь он проклят за свои жестокие лживые обвинения!
— Я ушла от него, мам. И больше не вернусь.
Кэролин Девенпорт подошла к дочери и взяла ее лицо в свои сухощавые ладони.
— О, Брайар, нет.
— У меня не было выбора. Я не могла оставаться с ним после того, как он поступил с вами.
— Но должно же быть какое-то объяснение. Мы обязаны что-то делать. Ты же не можешь так просто пожертвовать своими чувствами.
— Нет, мама. Я все решила. Сейчас мне есть о чем поволноваться. Меня больше беспокоит, в порядке ли папа. Сделаешь бутерброды? Могу спорить, он давно не ел.
Через минуту Брайар уже стучала в дверь отцовского кабинета.
— Пап, это я. — Она подождала немного и подергала за ручку. Заперто, как и говорила мама. — Пап, ты в порядке?
— Я не желаю никого видеть.
— Прошу тебя, впусти меня, — попросила Брайар. — Мне нужно поговорить с тобой.
Тянулись секунды, длящиеся, кажется, целую вечность. И тут раздался тихий щелчок.
Затаив дыхание, Брайар повернула ручку. Дверь поддалась и тихо открылась. В комнате царил полумрак. Шторы были задернуты. В воздухе стоял тяжелый запах сигар и виски. Даже тиканье старинных часов казалось давящим. Но дело не в этом, поняла Брайар. Здесь все будто дышало отчаянием, заполняя им каждый угол, каждую щель. Отец сидел за столом, закрыв лицо старческими ладонями.
— Папа, я так переволновалась за тебя.
Отец поднял голову. Он, кажется, постарел лет на десять.
— Брайар, — прохрипел он. — Что нам делать?
— Мы что-нибудь придумаем, — попыталась улыбнуться она. — Мы же всегда справлялись.
— Что бы мы все без тебя делали?
Брайар обошла стол и взяла отца за руку. Она поцеловала его в щеку и села к нему на колени, совсем как в детстве.
— Я еще могу получить ту работу в галерее, если захочу.
— Не нужно. — Старик взял ее за подбородок и развернул лицом к себе.
— Но я хочу помочь. Мы должны что-то делать.
— Я не заслужил такой дочери. А ты — такого отца.
— Чепуха.
— Ты не должна думать о той работе. У тебя свое будущее, поразмысли над ним. У тебя теперь другая жизнь. Ты замужем.
— Больше нет. Я ушла от мужа.
— Господи! Я все разрушил.
— Нет, ты не виноват. Диабло перечеркнул все, когда нарушил договор. Я ненавижу его за то, что он сделал. А себя презираю еще больше, так как наивно доверилась ему. Мне следовало все предвидеть. Возможно, тогда я смогла бы остановить его. Смогла бы что-то сделать…
— Брайар…
— По крайней мере, жизнь вернется в прежнее русло, пусть нас и потрепало немного. Так хорошо снова оказаться дома! Мы справимся. Я знаю.
— Брайар, — твердо произнес отец. — Выслушай меня.
— Что такое?
— Ты не можешь оставить Диабло.
— Ну конечно, могу. Он пренебрег условиями сделки. Нарушил контракт. Я договорюсь о встрече с адвокатами. Они найдут способ вытащить нас.
— Диабло не нарушал условий контракта.
Его слова заставили Брайар замолчать. Страх сковал ее душу, когда в голове всплыли обвинения Диабло. Но ведь он лгал, правда?
— О чем ты?
— Это я виноват. Диабло лишь делал то, что обещал. Я был слишком глуп. Думал, вы все еще в свадебном путешествии. Считал, что он не узнает. Я думал, одна-единственная ставка…
— О, папа. Нет…
— И мне везло. Сначала. Один кон, сказал я себе, последний кон — и я докажу Кэролин и тебе, что сам чего-то стою и нам не нужен Диабло, чтобы выжить. Но я проиграл. И решил сыграть еще, чтобы вернуть потерянное. А потом еще. Но мне не везло. И тут Диабло нашел меня.
Брайар в ужасе смотрела на отца, понимая, что Диабло не лгал ей, а она…
— Мама говорила, вы экономили на прислуге. Ты использовал эти деньги, чтобы играть, да?
— Это правда, — признался отец. — А знаешь, что самое худшее? Я был слишком глуп и горд даже тогда и не признавал, что у меня проблемы.
— О, папа. — Брайар пожала руку отца, и слезы потекли по ее щекам. А она обвинила Диабло во лжи. Сказала, что ненавидит его за это.
— Я все утро сидел здесь, — продолжал отец. — И винил Диабло во всем. Я придумывал планы мести, но в конце концов понял, что в моих бедах нет его вины. Именно я несу ответственность за все наши несчастья. Я проиграл целое состояние и с радостью свалил все на Диабло.
— Но он был так беспощаден…
— Диабло делал то, что должен был. А я с готовностью доказывал всем и каждому, что это он меня разорил. Так было проще, чем признать неудачником себя.
— Но ты не неудачник!
— Я потерял все свое наследство и приданое твоей матери. Как мне себя назвать после этого? Я собирался рассказать тебе обо всем в день твоей свадьбы. Хотел, чтобы ты знала — это все моя вина и мне жаль.
Брайар помнила тот день.
— Ты пытался. Но что сейчас происходит?
— На этот раз я обращусь к врачам, как и обещал Диабло. Я должен. И сегодня же.
— Тогда я поеду с тобой.
— Нет. Твое место рядом с мужем.
— Кажется, у меня больше нет мужа.
— Ты должна вернуться к нему. — Отец заглянул в глаза дочери. — Не позволяй, чтобы твой брак развалился из-за моей слабости. У меня на совести достаточно грехов и без этого.
— Я хочу остаться с тобой. Помочь тебе.
— Не думай, что я не ценю этого, дитя мое. Но я последний человек на земле, который заслуживает твоей поддержки.
