Линн Грэхем - Колдовское зелье
— Не знаю, — задумчиво произнесла Патти. — Разумеется, мне бы хотелось всегда быть рядом со своим любимым — какой женщине не хочется этого? — но боюсь, что в конце концов перевесили бы дети. Моя мать оставалась с нами до тех пор, пока мы не стали достаточно взрослыми, чтобы понять, почему отцу приходится часто уезжать и почему мама отправляется вместе с ним. Кроме того, мы никогда не боялись, что наши родители разведутся.
— Разве Тина и Вики боятся этого? Почему ты так думаешь? Кевин сказал тебе, что собирается развестись с Мартой?
— Нет. Я сама сделала вывод, исходя из того соображения, что девочкам известно о существовании проблем во взаимоотношениях родителей.
— Ну, это еще ни о чем не говорит. Безусловно, девочки могли слышать какие-то разговоры на этот счет, но я почти уверен, что они не придали этому большого значения. Дети вообще отличаются избирательностью в подобных вопросах и зачастую слышат только то, что хотят слышать.
— То же самое можно сказать и о некоторых взрослых, — пробормотала Патти вполголоса и спросила: — Тебе что-то нужно было здесь? Если ты зашел просто так, то тебе лучше уйти: мне нужно одеться.
— Нет, ничего особенного мне не нужно было… Кроме этого… — спокойно ответил Берт, после чего быстро приблизился к Патти и прильнул к ее губам.
Все произошло так неожиданно, что она ничего не успела сделать. Берт скользнул рукой в вырез ее ночной сорочки, затем его пальцы легонько переместились вправо, пока под его ладонью не оказалось округлое плечо Патти.
Она издала сдавленный протестующий звук и попыталась отстраниться от него. Однако Берт и не думал ее отпускать! Между ними произошла короткая борьба, во время которой верхняя пуговица ночной сорочки с треском оторвалась и отлетела едва ли не на другой конец комнаты.
— Так-так… Вот этого тетушка Джемма уж точно не одобрила бы! — прозвучал насмешливый голос Кевина. При первых же его звуках Патти замерла. — Какой ты непредусмотрительный любовник, Берти! Даже не потрудился запереть дверь! — Кевин неспешно вошел в спальню, потом внимательно присмотрелся к чему-то у себя под ногами, после чего наклонился и поднял с пола пуговицу. — И не только непредусмотрительный, но и грубый! — Он бросил нарочито осуждающий взгляд на Берта. — Зачем же впадать в такие крайности? Лично я предпочитаю, чтобы мои женщины раздевались сами, правда, Патти?
Патти в эту минуту было не до того, что говорит Кевин. Она молилась про себя только об одном: чтобы Берт не двигался. Дело в том, что во время их борьбы ночная сорочка разошлась в стороны, обнажив ее грудь. Это Патти твердо знала, потому что чувствовала прикосновение рубашки Берта к своей обнаженной коже. Если Берт сейчас отодвинется…
Он действительно начал поворачиваться, но Патти удержала его, крепко впившись пальцами в плечи. Берт застыл и пристально посмотрел ей в глаза, словно пытаясь понять, что происходит. Патти ответила умоляющим взглядом.
— Убирайся вон, Кевин! — резко бросил Берт, не отрывая глаз от Патти.
Через несколько секунд она облегченно вздохнула, потому что Кевин подчинился приказу старшего брата. Берт подождал, пока в коридоре стихнут звуки его шагов, и только потом хрипло спросил:
— По-прежнему защищаешь его, Пат? Выходит, твои чувства к нему все же не изменились?
Он начал отстраняться, и Патти опустила руки. Она дрожала от перенесенного только что напряжения.
— Ты ничего не понял. — Она покачала она головой. — Я…
— Не понял? Тогда объясни мне значение твоего умоляющего взгляда!
Он отодвинулся окончательно, и Патти сразу же попыталась стянуть у горла разошедшиеся полы ночной сорочки. Однако Берт придержал ее за руки, глядя вниз, и только тут сообразил, почему Патти не позволила ему отстраниться от нее, пока в комнате находился Кевин. Она не хотела, чтобы тот видел ее обнаженную грудь!
Разумеется, Патти предпочла бы, чтобы и Берт не видел ее наготы, но он крепко держал ее за руки, так что она ничего не могла поделать.
— Выходит, ты остановила меня потому, что не желала, чтобы Кевин смотрел на тебя в таком виде?
Тон Берта был полон недоверия, и это задело Патти. Она так рассердилась, что даже забыла о смущении.
— Что же здесь удивительного?!
Голос Патти дрожал от обиды, но в следующую секунду она осознала, что Берт как будто не обратил на ее гневный возглас никакого внимания. Его мысли, похоже, сейчас были далеки и от Кевина, и от ее отношений с ним. На самом деле Берта сейчас больше занимало то, на что он смотрел.
Под его взглядом в ее теле родились странные ощущения, столь восхитительные и непривычные, что от них кружилась голова. Патти взволнованно вздохнула. Раз, потом другой… Ей даже невдомек было, как искусительно вздымается ее грудь…
— Если я правильно понял, тебе не хотелось, чтобы Кевин узнал, что ты позволяешь себе появляться полураздетой передо мной? — уточнил Берт, вспомнив наконец, в чем состоит предмет их разговора.
Патти подняла на него глаза. Она была не только оскорблена подобным предположением, оно вызвало в ее душе острую боль. И, несмотря на то что в ее голове сейчас был полный хаос, она хрипло возразила:
— Я вовсе не появлялась перед тобой полураздетой! Это получилось не нарочно!
— Кевину так не показалось, — хмыкнул Берт.
Ну, с меня довольно, подумала Патти.
— Мне плевать, что там вообразил себе Кевин, как, впрочем, и ты сам! — вспыхнула она. — Если тебе непонятно, что я способна стесняться, то это твои проблемы!
— Разумеется, я не настолько наивен, чтобы думать, что ты льнула ко мне под влиянием жгучей страсти, — сухо заметил Берт. Однако в следующую секунду его тон неожиданно смягчился. — А что касается твоей стеснительности… — Он нежно провел тыльной стороной ладони по шее Патти, спускаясь все ниже, пока не достиг крупного розового соска. Его прикосновения словно парализовали ее, но только внешне, потому что внутри нее забурлил целый водоворот пронзительных ощущений.
Берт внимательно вгляделся в ее лицо, почувствовав мгновенный отклик на свои действия, эффект которых был очевиден, потому что дыхание Патти стало тяжелым, а соски напряглись, напоминая крупные бутоны. Он тоже судорожно втянул воздух, и его глаза потемнели. Атмосфера в комнате вдруг стала настолько напряженной, что, казалось, еще немного, и начнет потрескивать электричество…
За окном спальни раздалось причудливое пение скворца, устроившегося на одной из верхних веток росшего почти у самой стены клена. Звуки жизнерадостного птичьего щебета сразу разрядили обстановку, что позволило Патти выйти из сладостного оцепенения. Она быстро отстранилась от Берта, стянула на груди сорочку, прикрыв соблазнительную наготу, а он поднялся на ноги и коротко бросил:
