Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна

Ветер усиливался. Хоть я и с трудом  слышала Наставника,  каждая его фраза отпечатывалась где-то глубоко внутри. Знаете, иногда так бывает. Сквозь шум метро ты слышишь обрывок разговора совершенно посторонних тебе людей, но он, почему-то, надолго оседает в твоей голове.

- Отпусти руки. Выдохни и отпусти руки.

- Я не могу, - мои кисти словно приросли к веревке. Им было тепло под ладонями Наставника, но разжать их – это было выше моих сил. Остаться на этом качающемся мосту и не держаться за него – ни за что.

- Можешь.  Я говорил тебе всё это не просто так. Ты будешь смеяться, когда мы окажемся на земле, но именно сейчас я впервые осознал, что значит испытать желание помочь. Поэтому прошу тебя.  Доверяй мне. Просто доверяй мне. Только сейчас. Только одну секунду доверяй мне. Не миру, в который ты попала, не Ассоциации, не кому-либо другому. Доверяй мне, прошу.  Сейчас. Отпускай руки.

Этот поганец вьет из меня веревки, даже когда я в панике. Пропадая в умоляющем взгляде его глаз,  я отпустила канат и пошла за ним. Шаг за шагом. Глядя в бездонную темноту, ведущую за собой на ту сторону. Туда, куда я сейчас действительно хочу попасть.  Хочу так сильно, что иду по шаткому веревочному мосту, с трудом удерживая равновесие и не держась за веревки. Стоит Кириллу  отпустить мои руки, и я полечу вниз. Без сомнения. Но он не отпустит. Я была в этом уверена, как ни в чем и никогда. Как он держался? Загадка. Сколько мы шли? Я не знаю. Он что-то говорил мне, но я не запомнила ничего. Просто шла. Шла по этому жуткому качающемуся мосту, напрочь забыв про бездну под ним, про бушующую горную реку и хлипкие доски.

Глава 8. Яркие иллюзии

Внезапно всё закончилось. Под ногами больше не было деревяшек. Только пожухшая трава.

Мы стояли на краю обрыва, ошалевшими глазами глядя друг на друга и все ещё не веря в успех. Я сделала это. Мы сделали это!  Я перешла на ту сторону. Пусть не весь путь мне удалось пройти самой, но это уже победа. Кажется, теперь я точно знаю свой рецепт успеха. Нужно просто захотеть, сильно захотеть, а когда станет нестерпимо страшно, я просто пойду за ним. Пойду вперед. Вспомню тепло его рук и бездонную темноту глаз, снова переживу этот миг, дойду до конца и не потеряюсь.

Да что такое! Соленые слезы с привкусом горечи снова текут по щекам. Видимо, так мой организм пытается избавиться от накопившегося напряжения.

- Эй, что за слезы? Всё получилось, - мой Наставник был доволен. Наконец-то  мне вместо укоряющего взгляда достался одобряющий.

- Не отпускай, - он только собрался выпустить мои руки из своих. – Не сейчас. Не отпускай. Мне кажется, если ты  отпустишь, я улечу назад. К тому началу, в котором меня нет, где есть только одиночество, страх и падение в пустоту.

- Если я тебя не отпущу, то прямо сейчас нарушу несколько основных законов Ассоциации. Меня уволят из наставников и, разумеется, заключат в тюрьму разума,  - я испуганно смотрела на него, не понимая, что он несет. Сбрендил от радости, что у меня, наконец, что-то получилось?

- Какие еще правила? Что опять не так?

-  Да, какая разница…

Он все-таки отпустил мои руки. На долю секунды я испугалась. Испугалась просто так, стоя на твердой земле, дыша прохладным сентябрьским воздухом.  Ничего не предвещало беды, но страх накрыл меня с головой и тут же исчез, вместе со мной растворяясь в крепких объятиях.  Он обнял меня так крепко, что предупреждения о личном пространстве сейчас стали бы лишь глупой шуткой. Пряча лицо в его рубашку, я продолжала тихо дрожать от пережитого страха, выброса адреналина и, кажется, от бесконечного  тепла, постепенно проникающего под кожу.

- Ты умница. Поздравляю с первой победой! – сердце отбивало чечетку.

Тук-тук. Что за черт?  С трудом соображая, что происходит, я открыла глаза. Теплое ватное одеяло коконом обвилось вокруг меня  - вот тебе и жаркие объятия.  Я едва не сошла с ума от разочарования.

Да, сегодня мне действительно удалось оказаться на той стороне, но всё закончилось далеко не так романтично, как нарисовала моя фантазия. В реальности меня проводили до входа в Новую деревню и отправили восвояси, немногословно похвалив за первый успех.  Окрыленная удачей  и бесконечно уставшая я тихо прокралась в дом, к счастью, не встретив никого из ребят.  Придумать  вменяемую легенду о том, где меня носило, я была не в состоянии, а правда породила бы слишком много шепотов за спиной. Маша мне сегодня наглядно продемонстрировала взгляд со стороны. Еще пять таких же я не выдержу.

Сбивая косяки, я добрела до своей комнаты,  рухнула на кровать и мгновенно провалилась в прекрасный сон, из цепких лап которого меня вырвали горячие объятия одеяла и  настойчивый стук в дверь.

- Можно войти?  - в дверях, неуверенно оглядываясь по сторонам, стояла Лера.

-Заходи, конечно!

Какая разница, всё равно ты уже прервала самый прекрасный сон в мире.

- Где ты была? Мы с Колей так переживали. Но Наставник сказал, что ты с ним и он приведет тебя в лагерь. Ты ходишь на какие-то дополнительные занятия, чтобы быстрее развить дар, не так ли?

Поразительно. Иногда не нужно придумывать отговорки и оправдания,  достаточно вовремя кивнуть.  Остальное люди придумают сами.

Вечером переговорить с Машей мне не удалось: она наглухо заперлась в своей комнате, занимаясь какими-то сверхважными делами Ассоциации, ну или просто скрываясь от меня. Что сути дела не меняет. Добраться до неё ближайшее время не представлялось возможным. Оно и к лучшему: пороть горячку я умею слишком хорошо, чтобы провоцировать меня на это.

Маша у нас девушка опытная. Она сделала всё, чтобы возможность  обсудить её поведение появилась  только за завтраком, когда я немного успокоюсь.  Но и на старуху, да не получу я пинка за такое определение, бывает проруха. Вечером перебесился, а утром что? Правильно. Снова разошелся.  По этому  поводу на кухне уже минут пять звенела посуда,  а остатки заботливо приготовленного Эдгаром завтрака грустно лежали на столе. Чай безнадежно остыл.  Мы ругались, а Клим и Эдгар наблюдали за всей этой вакханалией с первого ряда партера, точнее с самого безопасного места в комнате – дивана в углу. 

-  Чем ты думала, когда говорила это? Своей язвительностью и домыслами ты поставила под угрозу нашу работу! Нам нужна эта девчонка, как бы она тебя не бесила,  -  я не барышня, мне не дано природой таланта устраивать истерики. Старался, как мог.

- Кир, ты считаешь меня идиоткой? Сейчас я всё понимаю даже лучше, чем ты,   - Маша резким движением поставила чашку на стол. Кажется, от неё даже откололся кусочек.  – Ты ведь совсем не понимаешь, что делаешь, да?

- Нет, не понимаю. Объясни  мне, где я не прав?  Я забочусь,  объясняю, помогаю,  обучаю,  бегаю вокруг неё, как нянька. Чем на этот раз все недовольны? – то ли я дурак, то ли у женщин что-то не так сложилось.

–    Да, просто ангел-хранитель. Извини за сарказм. Ты хоть понимаешь, что девчонке всего восемнадцать лет? А твоё поведение прекрасно вписывается в портрет героя каждого второго женского романа. Сам посуди. Опальный герой,  сверхсильный человек, извини, Мыслитель. Заложник обстоятельств, вынужденный возиться с курсантами. Ты прилетаешь, спасаешь ей жизнь, постоянно таскаешь её на руках, приводишь к себе домой, разрешаешь  выспаться в твоей одежде на твоей же кровати. Ты хоть представляешь, чем нам это грозит?  -  нервными движениями она отправляла грязную посуду в раковину.  Та жалобно звенела, но пока оставалась целой.

- Не мели чепухи. Я - Наставник. Это моя работа и Арина это понимает, - прозвучало не слишком уверенно. А если не понимает? - Она знает, что я просто хочу помочь ей освоиться.