Твой суженый - Макомбер Дебби
— Марк этого не сказал, когда мы с ним говорили.
Вчера, во время их бурного спора с Шелли, Марк был для Джил бесстрастным голосом рассудка. Он утешил и успокоил ее, и она всегда будет ему за это благодарна.
— Он сказал только, — объяснила Шелли между двумя зевками, — что уверен в твоем выборе. В том, что он будет правильным. И это так. После того, как он утихомирил меня, я тоже в это поверила.
— Я приняла решение. И менять его не буду.
— Ты передумаешь.
— Возможно. Не знаю. Сейчас я знаю одно: я согласилась выйти за Ральфа… — Как Джил ни старалась держать себя в руках, голос у нее осекся от сдавленного всхлипывания.
Шелли медленно открыла глаза, взгляд прояснился.
— Что случилось? — Она пристально посмотрела на Джил, которая замерла, стараясь не выдать себя ни звуком, ни жестом. — Скажи мне, — настойчиво произнесла Шелли, видя, как Джил вся сжалась. — Ты же знаешь, что не отвертишься, — не мытьем, так катаньем я вытащу из тебя все.
Джил вздохнула. Какой смысл скрывать правду?
— Вчера поздно вечером у меня был Джордан.
— Ты же, по-моему, говорила, что он на Гавайях?
— Он и был там, но вернулся.
— Так что ему понадобилось у тебя? — Вопрос прозвучал резко и настойчиво.
— Он сказал, что у него возникло чувство, будто произошло несчастье… и он прилетел домой.
— Но ведь действительно произошло несчастье! — вскричала Шелли. — Ты помолвлена не с тем, с кем надо.
Не с тем. Не тот. Неожиданно Джил ощутила, что не может больше сопротивляться. Она почти не спала ночью и теперь не сумела сдержать слезы. Они переполнили глаза и покатились по горячим щекам.
— Помолвлена я с тем, с кем надо, — пробормотала Джил, когда наконец овладела собой. — Несчастье в том, что я полюбила не того, кого надо.
— Но если ты любишь Джордана, — сказала Шелли, — а я не сомневаюсь, что ты его любишь, почему, ради всего святого, тебе пришло в голову выходить за Ральфа?
Так трудно все объяснить, так трудно облечь в слова! Не стоит и пытаться. Мотнув головой, Джил встала, чуть не опрокинув стул. Ей не терпелось уйти.
— Джил! — Шелли тоже встала.
— Мне пора.
— Джил, что случилось? Господи, я никогда еще не видела тебя такой. Скажи мне.
Но Джил, опять покачав головой, чуть не бегом направилась в комнату.
— Я привезла обратно подвенечное платье. Поблагодари от меня тетю Милли, но я не могу… его надеть.
— Ты возвращаешь подвенечное платье? — В голосе Шелли звучали слезы, казалось, еще миг и она разрыдается. — О Джил, лучше бы ты не привозила его.
Джил не стала задерживаться для споров и, выбежав из парадных дверей, кинулась к маши не. Она сама не знала, куда направляется, пока не очутилась перед домом, где жил Ральф. Джил не собиралась к нему и не понимала толком, что ее сюда привело. Несколько минут она оставалась в машине, собираясь с мыслями, подбадривая себя.
Успокоившись, вытерев глаза и высморкав нос, Джил подошла к дверям и позвонила.
Ральф открыл дверь. При виде Джил лицо его просияло.
— Доброе утро! Вот ранняя пташка. Еще немного, и я ушел бы на работу. Джил принужденно улыбнулась.
— У тебя есть свободная минутка?
— Конечно. Входи. — Видимо, вспомнив, что они теперь жених и невеста, Ральф растерянно помялся и, наклонившись, легонько чмокнул Джил в щеку.
— Мне следовало сперва позвонить.
— Вовсе нет. Знаешь, я подумал, что неплохо бы нам сегодня днем пойти присмотреть обручальные кольца.
Джил виновато опустила глаза; голос ее дрожал:
— Очень мило с твоей стороны. — Как трудно выговорить слова, ради которых она пришла сюда! — Я должна объяснить… почему я здесь…
Ральф придвинул стул.
— Будь добра, садись.
Приглашение оказалось кстати, еще мгновенье — и ноги ее подкосились бы. Сейчас, при свете дня, все представлялось куда сложней. Еще вчера она была так уверена в себе, так убеждена, что они с Ральфом смогут жить вместе. А теперь ей казалось, что она бродит в густом тумане. Ни проблеска, ни просвета, куда ни поверни — тупик.
Джил постаралась собраться с духом.
— Мне надо кое-что тебе объяснить.
— Валяй! — Ральф удобно примостился напротив. Джил сидела на самом краешке стула, рискуя упасть.
— Мне подумалось, что будет справедливым, если ты об этом узнаешь. — Она помолчала — вдруг Ральф что-нибудь скажет, но, не дождавшись ни слова, заговорила вновь: — На Гавайях я познакомилась с одним человеком. Ральф серьезно кивнул.
— Я так и думал.
Его интуиция поразила Джил.
— Его зовут… впрочем, это неважно. Мы встречались раз или два.
— Ты влюблена в него? — спросил без обиняков Ральф.
— Да, — медленно, покаянно прошептала Джил. Ей было так больно в этом признаться, что она не осмеливалась взглянуть на Ральфа.
— Казалось бы, у тебя было не так много времени, чтобы влюбиться. Ты ведь провела там всего неделю?
Джил не стала говорить ему, что Джордан провел на Гавайях всего три дня. Не упомянула и о двух коротких встречах с ним после возвращения в Сиэтл. Какой смысл входить в подробности? Какой смысл анализировать ее отношения с Джорданом? Все кончено. Она сама положила им конец, сказав, что выходит за Ральфа. Она никогда больше не увидит Джордана. Не получит от него никаких известий.
— Сердцу не прикажешь, — единственное, что могла ответить Джил.
— Но если ты влюбилась в этого парня, почему тогда согласилась выйти за меня?
— Потому что я напугана… О, Ральф, я так сожалею! Мне не следовало втягивать в это тебя. Ты замечательный, и я так хорошо к тебе отношусь, честно. Ты был мне таким хорошим другом, и мы так весело проводили вдвоем время… но сегодня утром я осознала, что выйти за тебя не могу.
Несколько мгновений Ральф сидел молча, затем, взяв руку Джил, сжал ее в ладонях.
— Ты ни в чем передо мной не виновата.
— Еще как! — Джил готова была сквозь землю провалиться.
— Не кори себя. Вчера вечером я сразу же понял, что тебя что-то тревожит. Ты не представляешь, как ты меня удивила, заговорив о нашем браке.
— Удивила?
— Если быть честным, я-то полагал, будто ты собираешься сказать мне, что встретила кого-то другого и больше не хочешь видеться со мной. Я с самого начала знал, что ты меня не любишь.
— Но я верила, что все изменится, — с отчаянием сказала Джил.
— Я тоже на это рассчитывал.
— Ты такой уравновешенный, такой надежный, а мне так этого недостает, — сказала Джил, но разумное, в сущности, объяснение прозвучало жалко даже для ее ушей. Что правда, то правда: если бы она вышла за Ральфа, это не был бы брак по любви, о котором она всегда мечтала, но Джил говорила себе, что любовь не играет такой уж большой роли в жизни. Она решила, что проживет, не зная любви, не зная страсти… пока у нее на пороге не возник Джордан. А сегодня утром Шелли сказала вслух то, что она сама знала, что сама говорила себе: она не может выйти за Ральфа.
— Ты пришла, чтобы отменить помолвку, да? — спросил Ральф. Джил грустно кивнула.
— Я не хочу причинять тебе боль. Ни за что на свете.
— Все в порядке, — ответил Ральф. — Я знал, что рано или поздно ты забьешь отбой.
— Верно?
Ральф смущенно улыбнулся.
— Ты собираешься за него замуж? Джил пожала плечами.
— Не знаю.
— Если да…
— То что? — Джил заставила себя посмотреть ему в глаза.
— Если да, то, может быть, ты передашь мне в субаренду свою квартиру? Она в два раза больше моей, а арендная плата ниже.
Джил расхохоталась. Откуда только силы взялись! Радость вскипела в ней ключом, как пена в бутылке шампанского. Ну кто, кроме Ральфа, практичного, здравомыслящего Ральфа, попросил бы, не бросив упрека из-за расторгнутой помолвки, уступить ему квартиру?
Следующая неделя была самой ужасной в ее жизни. Каждое утро она просыпалась с таким ощущением, будто вообще не спала. Чувствовала себя подавленной и одинокой. Несколько раз принималась плакать без всякой на то причины. Брала в руки рецепт, и вдруг буквы расплывались у нее перед глазами, а сердце сжимала боль, и она спешила поскорей проглотить слезы.
