Дениза Алистер - Ангел любви

— Оно самое.

— Нет, Хейкуа, не хочу я этого. Никаких хитростей, колдовства или насилия. Он сам должен все решить.

Хейкуа нежно погладила ее по голове.

— Ну что ты, глупенькая. И пошутить нельзя. Да не денется он никуда, твой заморский жрец. Он любит тебя больше жизни. А теперь — купаться!

Утренняя дымка понемногу рассеялась. Из-за горизонта поднималось солнце. Было время прилива.

А вон и Адам. Хейкуа, заметив волнение подруги, стала пространно объяснять: мужчины купаются отдельно от женщин, а потому надо отойти на противоположную сторону песчаной косы. Кроме того, сегодня Лилит не позволено разговаривать со своим женихом до тех пор, пока их не объявят мужем и женой.

Женщины отошли на приличное расстояние от мужчин и бросились в воду. Лилит хотела последовать за ними. Но Хейкуа удержала ее:

— Подожди. Сначала тебя надо хорошенько отмыть.

— Неужели я такая грязная?

— Не в этом дело. По традиции женщина перед свадьбой должна не только телесно, но и духовно очиститься, смыть с себя все мелкие грехи, которые, как у нас считают, прилипают к коже.

Лилит рассмеялась.

Они вошли в воду, и Хейкуа принялась старательно натирать сначала спину, а потом и все тело подруги чистым, как перемолотый жемчуг, песком. Теперь Лилит очистилась от всех грехов, больших и малых, почувствовала себя заново родившейся.

— Когда начнется свадебная церемония? — спросила она подругу.

— Скоро. Но сначала мужчины племени должны рассказать великому заморскому жрецу, как он должен доказать тебе свою любовь. Адам должен убедить вождя в том, что действительно хочет тебя.

Хейкуа взяла Лилит за руку, вывела из воды и надела ей на голову роскошный венок из больших белых цветов, на шею — ожерелье из крупного жемчуга, на лодыжки — браслеты из перламутровых раковин.

Адам уже ждал ее в хижине для собраний. Он сидел рядом с Тайро в голубой набедренной повязке, бицепсы были стянуты многочисленными браслетами, а пальцы обеих рук унизаны замысловатыми кольцами. Голову украшал наряд из разноцветных пышных перьев.

Снаружи раздалось мелодичное пение, и в хижину одна за другой вошли несколько женщин. Последней была Лилит. Увидев ее, Адам невольно поднялся.

— Ты доволен? — Тайро встал рядом с ним. — Не правда ли, она очень красива?

Данрейвен не мог вымолвить ни слова. Потом обернулся к вождю и тихо сказал:

— Красивее всех женщин, которых я когда-либо встречал! Ты никогда мне не говорил, какая чудесная у тебя дочь, великий вождь!

— Я говорю сейчас. И если ты согласен взять ее в жены, то она твоя!

— Да, Тайро! Я прошу тебя отдать мне ее!

— Так возьми ее!

Тайро окинул взглядом всех находившихся в хижине и торжественно объявил:

— Я отдаю свою дочь Атуа Тамахине в жены нашему гостю — великому заморскому жрецу. Подведите ее к нему.

Две женщины подвели Лилит к Данрейвену. Между ними расстелили ковер из живых цветов. Воины выстроились за спиной жениха, а женщины — позади невесты. Тайро взял за одну руку Лилит, за другую — Адама.

После нескольких не очень длинных молитв Тайро сделал знак, разрешающий молодым покинуть хижину. Лилит и Данрейвен с облегчением вышли на воздух. Здесь, на лужайке, собралась вся деревня. Появление новобрачных было встречено восторженным ревом.

И тут Данрейвен неожиданно выбежал на середину площадки и поднял вверх руку, призывая к тишине:

— А сейчас танцевать буду я!

Новый взрыв восторга. С первым звуком барабана Данрейвен издал громкий клич, высоко подпрыгнул и, сделав в воздухе оборот, упал на одно колено перед Лилит. Затем, в такт музыке, стал медленно раскачиваться, постепенно поднимая руки над головой. Другие мужчины выстроились за его спиной, также опустились каждый на одно колено и принялись точно повторять движения Адама. Задаваемый барабаном темп постепенно ускорялся. Данрейвен поднялся с колена и вновь совершил прыжок почти в два оборота. Остальные сделали то же.

Когда темп и звук барабанных трелей достигли высшей точки, Адам вновь высоко прыгнул и, выхватив из рук стоявшего рядом воина копье, вонзил его в землю у самых ног Лилит.

Бой барабана сразу же прекратился. Все танцующие замерли на своих местах, сжав над головами в кулак правую руку. Из хижины вышел Тайро и выразительно посмотрел на Адама и Лилит. Оба поняли этот взгляд. Данрейвен наклонился к уху Лилит:

— Сейчас все набросятся на еду. Вождь знаком дал понять, что мы можем незаметно уйти.

— Тогда бежим, — тоже шепотом ответила она.

Они бежали, задыхаясь от счастья, а потом застыли на берегу океанской лагуны. Затем медленно вошли в воду, и Лилит что-то запела.

— Что это? — спросил Адам.

— На эту песню всегда откликается Рангахуа.

Действительно, не прошло и мгновения, как рядом с ними показалась голова дельфина. Вглядевшись в его глаза, Адам был потрясен их осмысленностью.

Лилит благодарно похлопала дельфина по спине. Рангахуа плеснул хвостом и посмотрел на девушку, как бы приглашая садиться. И вот они уже несутся, рассекая теплые волны. Данрейвен плыл за ними. Тишина и умиротворенность царили вокруг.

9

Только пение птиц доносилось с острова. Закатное солнце прочертило по зеркальной поверхности океана широкую золотую полосу. Влюбленные стоят на берегу. Лилит развязала поясок, Адам сбросил набедренную повязку. Они обняли друг друга за плечи и медленно вошли в воду.

Тем временем наступила ночь. Со стороны Рева Ра раздались звуки барабанного боя. Жители деревни готовились встретить восход Полной луны.

— Плывем к берегу, — сказал Данрейвен. — Нам ведь тоже предстоит принять участие в празднестве. И не только во славу Полной луны. Надеюсь, ты еще не забыла, что это наша ночь.

— Знаешь ли, — Лилит засмеялась так заразительно, что чуть было не захлебнулась, — я могла бы забыть что угодно. Даже свой переход через лаву. Но то, в чем ты пытаешься меня обвинить, — это уже слишком! А как мы будем праздновать и где?

— В том самом храме, который ты мне показывала во время нашей первой встречи. Разве это не идеальное место для нашей брачной ночи? Освященный богами союз, разве не в Храме любви он должен быть закреплен?

— Ты прав, — прошептала Лилит.

Вооружившись фонарем, они пошли по темной тропинке, ведущей к храму. Скованный молчанием ночной лес выглядел таинственным и жутковатым. Лилит невольно прижималась к своему спутнику. Она никогда не видела самого храма при свете луны, поэтому не сразу узнала его.

Высокий, стремительно уходящий в небо винтообразный купол как будто излучал потусторонний матовый свет. За темным провалом входа, у дальней стены, угадывались очертания каменного божества. В лунных лучах переплетающиеся линии ракушечных орнаментов, казалось, горели голубым пламенем.