Алекс Вуд - Ягодка

— …А потом он говорит: если я еще раз увижу здесь мышь, всех уволю. Представляешь? — Спайк захохотал, показывая ровные крепкие зубы.

Улыбка у него была чудесная. Но Марго лишь вежливо растянула губы.

— Слушай, Спайк, все хотела тебя спросить…

— Весь к твоим услугам. — Спайк протянул ей коктейль. — Попробуй.

Марго взяла бокал, но пить не стала.

— Как поживает твоя индианочка?

Рука Спайка, в которой он держал свой бокал, дрогнула.

— Какая индианочка?

Но Марго видела, что он врет. Ей захотелось выплеснуть коктейль ему в лицо. Они что, все держат ее за доверчивую идиотку? Питер весь вечер не отвечает на звонки. Спайк нагло врет.

— Твоя подружка индианка, — сказала Марго. — О которой ты делал передачу. Ягодка.

— Понятия не имею, — засмеялся Спайк. — Я ее не видел со съемок.

Марго со вздохом поставила коктейль на стол.

— Врешь.

— Вру, — послушно согласился Спайк и сел рядом. — С Ягодкой все очень не просто. Я думал, у нас что-то получится.

Марго ощутила укол ревности, схватила коктейль и торопливо отхлебнула. Колоть перестало.

— Но она странно ведет себя. Отговаривается работой. Я знаю, она все время занята в своем ресторане, но я надеялся, что она сможет найти время для меня.

Марго погладила его по плечу.

— Похоже, что у Ягодки есть время для кого угодно, но только не для меня, — вымученно улыбнулся Спайк. — Знаешь Питера Сорелли?

У Марго все опустилось. Она кивнула, боясь, что голос выдаст ее волнение.

— С ним у Ягодки есть время встречаться, — сказал Спайк глухо, не глядя на Марго. — Мне она ничего не говорит, но я же вижу. Он постоянно ошивается рядом.

Марго кусала губы. Предатель! Теперь ясно, почему он не берет трубку. Как он посмел?! Первая красавица в Ньюайленде обратила на него внимание, а он переметнулся к другой. Кто она вообще такая, эта Ягодка? Спайк из-за нее проливает слезы, Питер бегает за ней по пятам. А Марго Джефферсон оказывается не у дел. Немыслимо!

— Не расстраивайся. — Марго положила голову на плечо Спайка. — Кто она такая? Обычная повариха. А ты звезда. Знаменитость.

Рука Спайка обвила талию Марго.

— Значит, ты позволишь мне сегодня остаться? — прошептал он ей на ухо.

Вот ты и превратилась из разбивательницы сердец в утешительницы, подумала Марго. Хотя…

Она подняла глаза на мужественный профиль Спайка. Утешить такого была бы рада любая.

Они занялись любовью прямо в гостиной на полу, у большого камина. Прислуга приходила к Джефферсонам по утрам, а отец позвонил пару часов назад и сказал, что ночевать дома не будет. Особняк был в полном распоряжении Марго, и она собиралась использовать эту ночь по максимуму.

Спайк был полностью согласен с Марго насчет максимума. Правда, вкладывал он в это несколько иной смысл. Когда утомленная ласками Марго крепко уснула, он встал и как был без одежды пробрался в кабинет мэра на втором этаже. Спайк нашел его без труда. Не зря же заранее попросил Марго устроить ему экскурсию по дому.

В кабинете Спайк не таился и не спешил. Марго выпила достаточно, чтобы проспать до утра, а больше некому было его беспокоить. Спайк задернул плотные портьеры, прикрыл дверь и со вкусом приступил к обыску…

8

После визита в «Яблоневый сад» Грэма трясло так, что он не мог сесть за руль. Дельфина завезла его в первый бар на дороге и заказала виски.

— Спасибо, Дел, — выдохнул он. — Что бы я без тебя делал.

Грэм не ожидал, что встреча с прошлым так на него повлияет. Келли изменилась меньше, чем можно было подумать, и в то же время изменилась до неузнаваемости. Воспоминания, которые Грэм считал благополучно забытыми, возвращались одно за другим. О многом и рассказывать-то было нечего. Улыбка Келли, душистый запах ее волос, походка, сразу выделявшая ее в толпе…

Дельфина медленно мешала сахар в чашке кофе и посматривала на Грэма, из которого ключом били воспоминания.

— Почему вы расстались?

Грэм замолчал. Это вчера он едва мог вспомнить, как выглядит Келли, а сегодня память, освеженная встречей, подкидывала один неприятный факт за другим. Дельфине можно рассказать, не опасаясь, что это пойдет дальше.

— Я познакомился с матерью Марго, — просто сказал Грэм.

— И снова безумно влюбились? — улыбнулась Дельфина.

— Не совсем так, — вздохнул Грэм. — Точнее, совсем не так.

Эйлин Дрисколл была красива, но сердце Грэма ее красота не трогала. Зато его разум тронуло богатство и влияние ее семьи. Эйлин влюбилась в него без памяти, ее отец не возражал против брака и намекал на блага, которые прольются на голову Грэма, если он женится на Эйлин.

Грэм сознавал, что ему бы как своих ушей не видать девушки из семейства Дрисколл, если бы не ее сумасшедшая любовь к нему. Но Фрэнк Дрисколл был умным человеком и, видя, что творится с любимой дочерью, выбрал из двух зол меньшее. Следующий ход был за Грэмом. Между ним и блестящим будущим стояла лишь Келли. Тихая, застенчивая Келли, готовая поставить счастье Грэма выше своего собственного. Грэм знал, что проблем не будет, и проблем действительно не было. Келли не упрекнула его ни словом, ни взглядом. Она сделала все, чтобы ему было легко уйти, и образ ее быстро стерся из памяти молодого перспективного жениха Эйлин Дрисколл.

— Жалеете теперь, что так получилось? — спросила Дельфина.

Грэм задумался. Любить Эйлин он так и не научился. Зато она родила ему чудесную дочь и дала то, что многими мужчинами ценится выше любви: положение, карьеру, состояние.

— Если ты имеешь в виду, бросил бы я Келли, если бы получил возможность начать все сначала… — сказал медленно Грэм, — то да, бросил бы. Я ни о чем не жалею. Если бы я не расстался с Келли тогда, у меня не было бы этого.

Грэм неопределенно махнул рукой, но Дельфина прекрасно поняла, что он говорит не об этой забегаловке.

— Я рада, что вы так думаете, — улыбнулась Дельфина. — Сожаления о прошлом успешному человеку не нужны.

Вместо ответа Грэм сжал ее руку и заказал еще виски.

Путешествие в прошлое далось ему труднее, чем он говорил Дельфине или признавался сам себе.

В следующем баре они тоже сделали остановку. И в следующем. В бардачке у Грэма нашлись солнечные очки и бейсболка, которые Дельфина посоветовала ему надеть.

— Не думаю, что кто-нибудь узнает в вас мэра, но подстраховаться не мешает, — сказала она, поправляя бейсболку на Грэме. — В этом вас мать родная не признала бы.

— Умница ты моя. — Грэм обхватил ее за талию, приподнял и покружил. — С такой помощницей можно напиваться совершенно безбоязненно.