Нэнси Грин - Тайные узы

— Я сам знаю, что мне делать! — довольно резко возразил Джон, не желая признавать ее правоту, которая задела его за живое.

Стефани горько усмехнулась.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — тихо произнесла она. — Только ты сам знаешь, что тебе нужно…

Она повернулась и вошла в дом, оставляя его одного. Он вбежал следом, рассерженный, взбешенный тем, что Стефани вздумала учить его жизни. Его!

Она уже поднималась по лестнице.

— Я всего добьюсь сам! — громко провозгласил он ей в спину.

Остановившись, Стефани обернулась. Смерила его равнодушным взглядом.

— Не надо кричать, Джон. Я не собираюсь больше обсуждать этот вопрос.

Развернувшись, она поднялась на второй этаж и скрылась в коридоре. А он еще стоял несколько мгновений, судорожно глотая ртом воздух и придумывая различные достойные ответы.

Злость и раздражение переполняли Джона несколько последующих дней. Он вдруг понял, что Стефани права: он много пропустил, и если он собирается поступать в университет, то придется приложить немало усилий.

Теперь Джон был обижен на Стефани из-за того, что она не подняла этот вопрос раньше, предоставляя ему полную свободу. Только много позже он понял, что Стефани использовала один главный козырь: она доверяла ему и хотела, чтобы их отношения не утратили это чувство. И до сих пор между ними сохранилась уверенность друг в друге.

Да, они спорили, бывало даже не приходили к единому мнению. Но именно после того ночного разговора Джон принял Стефани в семью. И с тех пор они стали намного ближе.

Ужин прошел весело и непринужденно.

Феликс пришел с девушкой, с которой встречался уже несколько месяцев. Она была очень застенчива и долгое время не могла вклиниться в разговор. Но Стефани и Джон своими пикировками смогли настолько разрядить атмосферу, что вскоре все забыли о своих нелепых страхах, включившись в общую беседу. Смех, шутки, веселье. Всего было в избытке.

Трейси, поначалу чувствовавшая себя очень скованно в присутствии Джона, тоже вскоре смогла расслабиться и отвлечься.

Наконец Феликс встал из-за стола, сообщив, что им уже пора. Его девушка поднялась следом. Было видно, что она совершенно забыла о времени и не хотела уходить.

Стефани тепло попрощалась с ними, проводив их до машины. Вернувшись, она застала Трейси за уборкой стола.

— Что ты, не нужно! — запротестовала Стефани, подходя к ней и забирая из ее рук тарелки. — Я наведу здесь порядок. А завтра придет Дора и все помоет.

Трейси улыбнулась.

— Отдыхай, Стефании. Ты сегодня и так достаточно потрудилась. Мне не тяжело загрузить все это в посудомоечную машину. А завтра пусть Дора делает с ней все, что захочет.

Встретившись с Трейси взглядом, Стефани поняла, что спорить бесполезно, и отступила.

Пока Трейси занималась посудой, Стефани принялась убирать оставшиеся закуски в холодильник. Джон читал газету, сидя в кресле, и Стефани изредка бросала в его сторону лукавые взгляды. Она уже догадалась, почему он не уходит, но решила не торопить события.

Наконец с посудой было покончено. Вымыв руки, Трейси посмотрела на Стефани.

— Не подскажешь, где у тебя находится телефон? Хочу вызвать такси.

— Я могу подвезти тебя, — раздался за ее спиной голос Джона.

Обернувшись, Трейси улыбнулась.

— Не хочу тебя утруждать, ты так увлечен чтением… — сказала она.

Он услышал иронию в ее голосе, но сделал вид, что не придал этому значения.

— Мне уже действительно тоже пора. — Он посмотрел на Стефани. — Ужин был чудесным.

Стефани польщенно улыбнулась.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она.

— Так что, Трейси? — Джон перевел на нее взгляд. — Ты поедешь со мной или все же вызовешь такси?

Стараясь скрыть охватившее ее волнение, Трейси словно равнодушно пожала плечами.

— Если ты отвезешь меня, то я не вижу смысла в вызове машины, — сдалась она.

Стефани проводила их.

Джон остановил автомобиль возле гостиницы, где жила Трейси. Обернувшись к ней, он окинул ее долгим внимательным взглядом.

Трейси растерянно улыбнулась. Она не знала, что у него на уме. Всю дорогу она боролась с самой собой, лишь бы он не догадался, какую бурю эмоций вызывает в ее душе его близость.

— Ты скоро уедешь… — тихо произнес Джон.

— Да…

Они немного помолчали. Трейси не понимала, к чему он это сказал, и ждала продолжения. А Джон проклинал себя за то, что вообще начал этот разговор. Надо было просто высадить ее, пожелав спокойной ночи.

— Я подумал, что неплохо было бы сходить куда-нибудь, раз уж мы на днях расстанемся, — предложил он.

Трейси вздохнула.

— Мне не кажется это такой уж хорошей идеей, — задумчиво произнесла она. — К тому же я не уверена, что твоя девушка воспримет нашу встречу достаточно адекватно.

— Да, моя девушка… — пробормотал Джон, мысленно размышляя, сколько еще причин для отказа в арсенале Трейси.

Она ободряюще улыбнулась.

— Не обижайся. — Потом протянула руку и дотронулась до его ладони.

Господи! Словно электрический разряд пронзил ее тело, едва она коснулась его пальцев. Вздрогнув, она убрала руку.

— Что ж, — сказал Джон, — не буду настаивать. Хотя не скрою — ты мне очень понравилась…

— И ты мне, Джон, — неожиданно для самой себя призналась Трейси. — Еще тогда, на дороге, когда остановился узнать, что у меня произошло.

Их взгляды встретились. И будто лучики протянулись между ними, мерцая в полумраке салона.

Трейси не знала, что с ней происходит. Она вдруг почувствовала необычайную легкость, словно неожиданно превратилась в перышко, плывущее по воздуху, подгоняемое теплым приятным ветерком.

Глаза Джона неумолимо приближались. Трейси замерла. Губы ее немного приоткрылись. И в тот момент, когда он поцеловал ее, она вдруг осознала, что не может больше сопротивляться, что ее тело не подвластно голосу разума, что каждая клеточка ее только и ждет этих чувственных прикосновений.

Язык Джона деликатно проник меж ее губ, ведя свою игру, даря новые ощущения. Все с ним было словно впервые. И эти ласки… они дарили ей небывалое наслаждение. Трейси расслабилась, отдаваясь чувствам, ощущая, как внутри нее концентрируется огненный шар, готовый в любой момент спалить все без остатка.

Стон вырвался наружу. И никто из них не понял, чей это стон. Потому что чувства их бушевали, ведя свою вихревую пляску, то подчиняясь друг другу, то ведя между собой борьбу. И ощущения эти были настолько сильными, настолько захватывающими, что заставили обоих забыть обо всем на свете.