Кэтрин Джордж - Тайна одного портрета
– Джесс – сестра номер два, – обьяснил он, – мать Карло и Франчески. Леони, та сестра, что живет в Хэмпстеде, замужем за Джоном Сэвиджем, она мать Ричарда и близнецов, Хелен и Рейчел. Кейт еще свободна. А у Фенни так много молодых людей, что их количество является залогом безопасности.
– Хорошо жить в такой большой семье, как ваша.
– Я приглашу вас познакомиться с родителями, когда они вернутся на следующей неделе. Они вам понравятся, – пообещал Адам. – Теперь вы расскажите, как живете в Лондоне.
– Я работаю, плаваю, хожу в кино…
– А куда вас водит Джереми?
– На выставки, в театры, особенно на премьеры, но чаще всего просто на ужин в какой-нибудь модный ресторан.
– У нас в Пеннингтоне тоже есть театр, – небрежно обронил Адам. – И кино. И парочка модных ночных баров.
– Что это вы взялись рекламировать мне прелести Пеннингтона?
– Чтобы склонить вас остаться работать с отцом. Ему бы это пришлось по душе. И мне тоже. – Он снова взял ее за руку и вывел из ресторана.
– Если я останусь работать с папой, то тогда выйдет, что я бросаю маму.
– Пеннингтон вроде не на другом краю света.
– Я знаю. – Гэбриэл глубоко вздохнула. – Но сейчас мне не хочется об этом думать. Сейчас мне нужно только, чтобы папа поправился. А пока я намерена поработать на вашу «спящую красавицу» с таким невероятным рвением, что ваша глиняная копилка переполнится.
– Качество вашей работы не вызывает никаких сомнений. – Адам искоса взглянул на нее, ведя машину по узкой дороге к «Хэйуордзу». – Что касается меня, Гэбриэл, то вы можете поверить, что дело здесь не просто в деньгах?
– Вполне. – Она кивнула. – Это и эмоциональный подъем, и душевный трепет, и радость оттого, что вы распознали нечто великолепное, чего другие не увидели.
– Именно так, – с удовлетворением сказал он и вышел, чтобы помочь ей выбраться из машины.
– Спасибо. Эти туфли не рассчитаны на ходьбу по двору фермы.
– Зато они очень сексуально привлекательны… Полагаю, после такого замечания мне нечего надеяться, что вы пригласите меня зайти на чашку кофе.
– Неужели вам хочется еще кофе?
– Нет. Но мне хочется зайти. – Он изучающе смотрел на нее сверху вниз. – Или из-за того упоминания о насилии и грабеже вы боитесь еще раз пустить меня на порог вашего дома?
– Ни капельки не боюсь. И по очень веской причине. – Вставляя ключ в замок двери, она бросила на него взгляд через плечо. – Я прекрасно понимаю, что вы не пойдете на риск расстроить меня чем бы то ни было, чтобы я вдруг не отказалась закончить реставрацию.
– Вы жестокая женщина, Гэбриэл Бретт! Войдя в комнату, она бросила сумку на стол.
– Если хотите, могу предложить вам пива.
Адам с благодарностью принял напиток, потом попросил разрешения снять пиджак и опустился в одно из кожаных кресел, придвинутых к сложенному из камня пустующему камину.
Гэбриэл, улыбнувшись, уселась в другое кресло.
– Мы выглядим совсем по-домашнему!
– Давайте расслабимся, мисс Бретт. – Он пригубил пиво. – А вам никогда не надоедает такая однообразная работа?
– Есть немножко, – призналась она. – Но только когда становится ясно, что готовая работа, скорее всего, не оправдает ожиданий владельца. С синглтоновским портретом все обстоит иначе. Не может надоесть работа, открывающая такую потрясающую красоту. Особенно когда я знаю, что мои глаза первыми видят ее почти за два столетия.
– Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. Кстати, если ваш специалист по произведениям искусства придет на аукцион, я был бы не прочь услышать его мнение.
– Джереми – очень знающий человек.
– Вы упоминали обо мне?
– Только ваше имя. Когда он позвонил, я думала, что это вы.
– Он не возражал? – спросил Адам.
– А почему он должен возражать? Я не принадлежу Джереми, – подчеркнуто сказала Гэбриэл. – И никому другому тоже.
Адам поставил свой стакан, встал и вытащил ее из кресла.
– В таком случае…
Его поцелуй положил конец разговору. Губы Гэбриэл от неожиданности ответно раскрылись, и Адам резко вдохнул, подхватил ее на руки и сел в кресло, держа ее у себя на коленях. Он распустил Гэбриэл волосы, заглянул ей глубоко в глаза, потом привлек ее к себе. Подавшись вперед, она прижалась к нему еще теснее. Он потянул вниз молнию, и она вздрогнула, когда его руки коснулись ее обнаженной спины, а пальцы побежали вниз по позвоночнику в каком-то эротическом глиссандо. Адам спустил платье до талии и погладил груди, которые так мгновенно отреагировали сквозь тонкий слой шелка, что он сдвинул его в сторону и стал ласкать теплую атласную кожу прохладными, дразнящими пальцами, а потом горячими губами.
– Я хочу тебя, – пробормотал он, тяжело дыша.
– Я знаю, – выдохнула она.
К ее разочарованию, Адам оторвался от нее, пытаясь овладеть собой.
– Я не ожидал, что так сорвусь, – пробормотал он в ее растрепавшиеся волосы.
Гэбриэл немного отстранилась, дыхание рвалось у нее из груди.
– Я сказал себе, что подожду, пока ты не закончишь реставрацию. Нет, не сверкай на меня очами. – Адам крепко держал ее, и вырваться ей не удалось. – Не из-за того, что я думал, будто ты бросишь работу. Мне хотелось, чтобы сначала наши отношения освободились от всего профессионального. Мне нужна сама Гэбриэл как женщина, а не просто ее способности и умения.
Гэбриэл прислонилась к его плечу.
– Означает ли это, что ты рассчитываешь переспать со мной?
– Не рассчитываю, а надеюсь, – резко сказал он. – И уж во всяком случае, не сегодня. Я не могу допустить, чтобы ты подумала, будто я был готов наброситься на тебя сразу же, как только твои родители уехали. И не думай, будто мысль заняться с тобой любовью не приходила мне в голову с первого же момента нашей встречи. Только вот в чем загвоздка. Ты – дочь Гарри Бретта. Не в моих принципах тащить тебя в постель, едва он повернулся спиной.
Гэбриэл поднялась, встала перед камином и свысока посмотрела на Адама.
– Это если предположить, что я согласилась бы, чтобы меня тащили.
Он вскочил и остановился прямо перед ней, не пытаясь скрыть свое возбужденное состояние.
– Ты отрицаешь, что отреагировала на меня?
– Нет. Но я не позволила бы тебе затащить меня в постель, Адам, – соврала она, чтобы отомстить ему за то новое для нее состояние, в которое он ее привел. – Я не любительница романов на одну ночь.
Адам схватил ее за руки; его глаза пылали такой яростью, что у Гэбриэл перехватило дыхание.
– Так вот чем это для тебя было? – выдавил он сквозь зубы. – Какой же я дурак. – Он отпустил ее так неожиданно, что она покачнулась на своих высоченных каблуках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});