Линда Гуднайт - Фея Сластей

– Рисовка, – заявила Натали и со смехом метнулась вперед с такой скоростью, что он поразился.

Но куда ей соревноваться с длинноногим Купером? Он нагнал ее за секунду, сделал восьмерку и резко затормозил, разбрасывая фонтан снежной пыли. Натали не успела вовремя остановиться, они столкнулись и со смехом упали – Натали оказалась на нем, хотя проворный и сильный Купер пытался удержать ее.

Она ощутила его крепкое, мускулистое тело, и внутри у нее разлился жар вместе с растущим желанием.

– Ты как? – спросил он.

– Лед холодный.

– Холодный? А мне кажется – твердый.

– Твердый и холодный. – Натали давно не чувствовала себя такой беззаботной и счастливой. На душе было легко.

Дыхание Купера касалось ее губ, и она приблизила свои холодные губки к его теплому рту. Какое приятное ощущение!

Натали хотела сесть, но он ее не пустил.

– Минутку, леди. Теперь очередь пострадавшей стороны, то есть меня. – И заключил в ладони лицо Натали.

Нежность и сладость его поцелуев пьянила, и желание охватило ее с новой силой.

Глава девятая

Дни перед Рождеством пролетали незаметно: пироги и торты для приемов и свадеб – и даже шоколадный, пропитанный ромом торт для медсестер клиники Купера, – подарки для Розы и Лили. И… мысли о Купере. Да, Натали постоянно о нем думала. Происходит что-то серьезное. Но что?

Рождественское утро она встретила уставшей, но счастливой. Выйдя из душа, Натали посмотрела в зеркало и улыбнулась. Счастье написано у нее на лице!

Проверив уровень сахара в крови, она сделала себе укол инсулина. Сегодня у нее глюкоза повышена, но в этом виноваты аппетитные птифуры – она не устояла вчера на ежегодной вечеринке, которую Белла устраивала в сочельник.

Натали прошла в спальню и взяла в руки фотографию Джастина. Она почти слышала, как он ее ругает. Много недель она не разговаривала с ним, а сейчас сказала:

– Я уже взрослая девочка и могу сама о себе позаботиться.

Он улыбался ей с фотографии; словно говорил: «Я не верю ни одному твоему слову».

На этот раз женщина не испытала ни рвущего душу горя, ни злости. Наконец-то она выздоравливает после потери, становится сильной и независимой. Ей есть чем гордиться.

Она поставила фотографию на место и пошла в гостиную. В лампочках на елке отражались блестящие пакеты. Хотя Натали и просила Купера не переусердствовать с подарками, он забежал накануне вечером с целой горой коробок; а когда она пригрозила выставить его, лишь рассмеялся и заявил, что подарки – это плата за клюквенный торт, который она обещала испечь для его семьи. Сердиться на Купера просто невозможно. Он умел ее обворожить.

Натали устроилась с чашечкой кофе в тишине гостиной и вдыхала запах рождественского утра: мяты и хвои, корицы и шалфея.

– Мамочка, с Рождеством!

В комнату влетели Лили и Роза. Она отставила кофе – ее ждали объятия и поцелуи. Натали не хотелось отпускать дочек от себя, но девочкам не терпелось развернуть подарки.

– Уже можно их открывать?

Бесполезно призывать сначала позавтракать – на Рождество все правила мгновенно забываются.

– Можно, – разрешила Натали и уселась на диване с видеокамерой в руках, чтобы запечатлеть волшебные моменты.

Из магнитолы доносились звуки рождественских гимнов, девочки с восторженным визгом и смехом разворачивали подарки, а Натали чувствовала себя на седьмом небе, особенно когда раздался звонок в дверь и на пороге появился Купер в костюме Санта-Клауса.

Но его маскарад никого не обманул.

– Купер! – Лили обхватила его за колени. Роза отвлеклась от игрушечной гостиной для Барби и вскочила на ноги со словами:

– Я тоже его узнала.

– Я думала, что ты проводишь Рождество в Кембридже с родителями, – удивилась Натали.

Купер похлопал себя по толстому поролоновому животу и, не смутившись, продолжил свою роль:

– Санта не живет в Кембридже. Он живет на Северном Полюсе.

– Как же Санта-Клаусу удалось запихать все эти подарки в автомобиль? – поинтересовалась Натали.

– Вы еще и половины не видели. Вон они. – Он указал на огромную коробку, стоящую на крыльце.

– Купер! Я же просила…

– Купер? Кто это? Похоже, он потрясающий парень. Я хочу с ним познакомиться.

– Входи скорей, пока не выстудил дом.

Не прошло и нескольких минут, как квартира превратилась в цирк. Купер, изображая Санта-Клауса, своим весельем заразил даже Розу. Он рассказывал истории, выдумывал диковинные небылицы о северном олене и Северном Полюсе и вручал подарки. Борода Санта-Клауса то лезла ему на нос, то сползала на шею, а девочки умирали от хохота. Наблюдая за ним, Натали вдруг поняла… что влюбляется в Купера. Обрадоваться этому или ужаснуться? Он олицетворял собой все то, чего ей в жизни больше не нужно. Властный, самонадеянный мужчина, который швыряет деньгами и считает ее беспомощной и беззащитной. Ну, может, не такой уж беспомощной, поскольку Куперу, кажется, импонируют ее кулинарные способности. И он сказал, что она прекрасная мать и первоклассный кондитер. Она это оценила.

Но существовали две большие проблемы. Первая – это Роза. Несмотря на то, что сегодня она вполне счастлива – все дети счастливы на Рождество, – в любой момент может появиться пресловутый щенок и нарушить идиллию. И сам Купер тоже проблема. Да, он ее целовал, обнимал, его страсть ясно показывает, чего он хочет. Но вот о любви Купер ни разу не сказал. Ни разу не сказал о своем желании создать семью, особенно с женщиной, у которой двое детей. Все его разговоры крутились вокруг планов стать заведующим хирургическим отделении. А семья… это где-то очень далеко.

– А какой подарок для мамы? – спросила Лили, сидя на колене у Купера. – Ты привез ей подарок?

– Лили, это невежливо, – сделала замечание Натали. Ведь Купер уже подарил ей плиту.

– Санта не обиделся. Правда, Санта? – не унималась Лили.

– Дурочка, он же не Санта, – сказала Роза, засовывая шоколадного оленя в рот. Судя по перемазанным губам, олень был не первой съеденной ею конфетой.

– Роза, не груби сестре. И не ешь сразу столько сладкого.

Натали молила Бога, чтобы Роза не испортила праздник своими выходками.

Купер поставил Лили на ноги и подмигнул Натали:

– А ваша мама хорошо себя вела?

– Я всегда хорошо себя веду.

– Я в этом не сомневаюсь. – Глаза Купера так откровенно горели, что Натали стукнула его по рукаву, а он оттянул вниз бороду и засмеялся:

– Мне не больно – там вата.

– Хочешь кофе? Или яичный коктейль? Что тебе положить в твой большой рот?

– Пирожные! – крикнула Лили. – Мы с мамой приготовили для тебя три сорта. – Она сбегала на кухню и вернулась с блюдом.