Джоан Смит - Франческа

Миссис Денвер время от времени выдвигала этот план, и по мере того, как неприятности у Франчески увеличивались, она начинала относится к этой идее все с большей благосклонностью.

Дивэйн предположил, что она вынуждена жить в деревне из-за какого-то затруднительного положения.

– В конечном счете, я думаю, что жизнь в деревне будет намного дешевле и экономнее.

– Я говорила совсем не о деньгах. Мондли владеет домом, в котором я живу в Лондоне, поэтому это обходится бесплатно.

Дивэйн удивленно взглянул на нее:

– Понимаю.

В какой-то миг он подумал, что молодая леди пытается заставить его немедленно сделать ей предложение. По мере того, как он наблюдал за тем, как она маленькими глотками пьет чай, и слушал ее здравые рассуждения, ему неожиданно пришла в голову мысль – а что, если она поставила перед собой цель выйти за него замуж, а не просто стать любовницей. Но женитьба его сейчас совсем не интересовала.

– Вы надеетесь найти подходящих друзей и поклонников в деревне? Ведь вы уже так привыкли к светскому обществу и к легким знакомствам…

– Вы намекаете на нашу первую встречу в Пантеоне? Майор Стэнби, джентльмен, с которым я была в тот вечер, был моим новым другом. Он хотел жениться на мне. Я отклонила его предложение, а он вдруг стал так неприятно настойчив. Мне вообще не следовало бы ходить туда, но было просто любопытно посетить все увеселительные места Лондона. Я думаю, туда ходят многие дамы.

– Да, многие, и довольно легкого поведения, – согласился он. – Если место, куда идет женщина, имеет сомнительную репутацию, у нее, по крайней мере, должен быть надежный провожатый. Мудрая дама никогда не станет брать на себя ответственность за два сомнительных фактора сразу.

– Благодарю вас за такое предостережение, лорд Дивэйн. – Казалось, что с ним легко разговаривать и Франческа решила, что может позволить себе легкое, очень осторожное кокетство. – Ну, теперь я понимаю, почему вы привели меня в это довольно сомнительное заведение. Только лишь оттого, что на этот раз у меня столь безупречный провожатый. Это комплимент, лорд Дивэйн. – Она улыбнулась.

В ответ на его смуглом лице вспыхнула ослепительная улыбка.

– Такие комплименты практически лишают меня возможности плохо вести себя, даже если бы в будущем мне действительно что-либо взбрело в голову.

Франческа слегка улыбнулась.

– Сомневаюсь, чтобы вы пришли сюда с намерением вести себя неприлично. Едва ли эта лачуга может стать райским уголком блаженства. Ой, Дивэйн, посмотрите! Цыпленок забрался прямо в пивную!

Рябая курица – черная с белым – что-то поклевывая на полу, направлялась к их столику. Дойдя и подняв голову, уставилась на людей любопытными глазками.

– У меня тетя смотрит иногда именно так, – тихо засмеялась Франческа.

– А мне это напоминает графиню Ливен.

– Да уж, настолько пронзительные у нее глаза… Для этой породы кур характерно, что они хорошие несушки. Хотя, правда, едят больше остальных.

Вбежала служанка, вытолкнула ногой курицу за дверь.

– А вот мне не хватает животных в доме, – мягко и задумчиво произнесла Франческа. – У меня когда-то была старая собака Смоки. Дворняжка с серо-голубыми глазами. Очень умная. Мы держали ее, чтобы оберегать курятник от лисиц. Увы, случилось так, что Смоки сам пристрастился к куриным яйцам.

– И вам пришлось избавиться от него?

– Да нет, просто стали держать дверь курятника на запоре. И позволяли собачке лишь иногда слопать кое-какое разбившееся яйцо. А вы, лорд Дивэйн, любите собак?

– О, у меня прекрасная свора гончих, но душой я к ним не привязан. Вот когда я был помоложе, у меня действительно был любимый щенок. Желтовато-коричневый терьер с длинными ушами и печальными глазами. Любил прятаться под столом в зале на верхнем этаже до тех пор, пока отец не закрывал на ночь дверь своей спальни. Сразу же щенок украдкой забегал ко мне в комнату, где его не всегда желали видеть. Дело в том, что хоть это была и довольно умная собака, но имела дурную привычку: жевала концы перинного матраса и разбрасывала перья по всей комнате.

– И что же вы сделали с этим проказником?

– Пришлось повару полить чехол матраса какой-то дурно пахнущей жидкостью, тем и отучили.

Они поговорили о других любимцах, вспомнили разные случаи из детства. Это получился совсем не такой разговор, какой предполагал завести лорд Дивэйн, когда предлагал леди Кэмден проехаться. Услышав, как она проплакала неделю, узнав, что отец утопил котят, и приняла близко к сердцу рассказ о том, как его осел хромал и потому его должны были пристрелить, – да, после всего этого лорду Дивэйну было тяжело и неловко даже намекать на какую-то там свободу действий. Он решил, что подыщет себе любовницу где-либо еще. И повез леди Кэмден домой. Что касается драгоценностей – она решила, что лорд Дивэйн очень мил, если поближе узнать его. Может, пришло время прекратить мстить Дэвиду и устроить жизнь с новым мужем?

О лорде Дивэйне стоило подумать. Правда, и у него были некоторые привычки – непостоянство и неуравновешенность – как у Дэвида, но он был старше Дэвида. Возможно, в чем-то его характер уже перебесился, и лорд Дивэйн сумеет заключить достойный брак. По крайней мере, он интересный человек – и, конечно, подходящий и достойный жених.

ГЛАВА 8

Вернувшись домой после прогулки с лордом Дивэйном, Франческа выглядела такой же беззаботной, какой она была до всех своих неприятностей. Ее щеки порозовели, а улыбка была неподдельной, совсем не похожей на характерную для нее в последнее время сардоническую усмешку. Миссис Денвер не хотелось сообщать плохие новости, но за время отсутствия Франчески случилась беда, и мысль о новых неприятностях терзала миссис Денвер все время, прошедшее после визита лорда Мондли. Не успела Франческа снять шляпку, как была приглашена в гостиную, где ее встретила бледная миссис Денвер.

– В чем дело?! – сразу же с тревогой в голосе спросила Френ. – Папа?! Он не болен?!

– Нет, моя дорогая. Тебя еще раз удостоил своим визитом Мондли.

– Ах, это! – усмехнулась Франческа.

– Он практически обвинил тебя в краже ожерелья. Он говорит, если ты не вернешь ожерелье немедленно, он будет вынужден передать дело в судебные органы.

Франческа почувствовала внутри какую-то отвратительную дрожь.

– Дайте я посмотрю это письмо, – сказала она, протягивая руку за зловещей бумагой.

Дрожащими пальцами развернула ее и прочла короткую и довольно резкую записку:

«Я проконсультировался с моим адвокатом, который посоветовал мне – и я имею на это право – потребовать немедленного возвращения фамильной драгоценности. В случае, если этого не произойдет, из Вашей доли, причитающейся вам как вдове, будет урезана эта сумма. К тому же мне хотелось бы, чтобы Вы освободили мой дом на Хаф Мун Стрит, как только это будет удобно для Вас, но не позднее конца мая. Я убедительно советую Вам вернуть ожерелье. Ваша репутация и так не достаточно безупречна, чтобы вынести еще и этот удар.