Десять поцелуев, чтобы влюбиться - Мила Любимая
В аренду, значит.
– Всё время забываю, что люди вроде тебя привыкли спускать кучу денег в пустоту ради пары часов сомнительного удовольствия.
Он хватает меня обеими руками за талию и прижимает к себе. Ладони стремительно опускаются на талию, очерчивая мою попу в джинсовых шортах. Лапает её, нисколько не стесняясь общественного мнения.
– Чёрт, я обожаю твою задницу, Маша.
Такой себе комплимент, вы не находите? Но спасибо за честность.
– Не хочешь убрать от неё свои лапы?
– Неа, – покачал головой Дима. – Мои руки ровно там, где должны быть. Не ниже, не выше. Хотя…
Проклятье!
Кожа покрылась мурашками, стоило только его ладони лечь на мою спину. Провёл пальцами выше, заставляя тело биться крупной дрожью. Нашёл застёжку лифчика, оттянул и со всей дури отпустил.
Ауч!
– Если не прекратишь, я никуда не поеду.
– Ты сама хочешь, – прошептал на ухо. Мир медленно и уверенно поплыл перед глазами. – Просто признай это. Нам будет хорошо вместе. Ты ещё никогда так не кричала, как будешь делать это подо мной.
Мальчику двадцать один уже, а корону ему до сих пор никто не поправил. Непорядок!
– Очень сомневаюсь, – нашла в себе силы для отпора. – Ты домогаешься прямо на улице. И я всерьёз думаю, чтобы… ой!
Сотников подхватывает меня на руки и куда-то несёт, при этом плотно прижимая к своему туловищу.
– Дима, ты обалдел?! – вскрикнула, но вынуждена была обвить нахала за шею.
– В чём дело? На руках никто не носил, Маш?
Не носил… меня и не целовали раньше так, что ноги не держат. Вообще не целовали, если исключить Антона. Вот только наглому мажору знать об этом совсем не нужно.
Идём недолго. Сотников ставит на землю, а после открывает передо мной дверь арендованного автомобиля. Белая полуспортивная ауди. Даже тут не смог не выпендриться.
– А мы точно к твоим родителям? – нахмурилась.
– Точно, – коснулся моих волос, аккуратно заправляя одну прядь за ухо. Меня мгновенно током прожгло от его прикосновений. – Точно. Магазин цветочный. Садишься?
Прикусила нижнюю губу, задумавшись.
– Обещай не приставать в машине. Без поцелуев, понял?
– Понял, – чмокнул меня прямо в нос и рассмеялся. – Сама же попросишь.
– Размечтался! – повернулась к нему спиной и села на переднее сидение рядом с водительским креслом.
– Мечты сбываются, – и захлопнул за мной дверцу.
К счастью, доехали мы быстро. Дима слово сдержал, грабли свои ко мне не тянул. Мы слушали музыку, болтали, а я параллельно переписывалась с Мирой. Она через два дня с моря прилетает. Ух, наконец-то! Сто лет уже лучшую подругу не видела.
Дача у Сотни оказалась что надо. Двухэтажный коттедж на берегу озера. Рядом баня, бассейн, обустроенный сад. На террасе с плетённой мебелью и застеклёнными панорамными окнами обнаружили его родителей. Сергей Александрович работал, без остановки печатая статью на ноутбуке, а Анна Тимофеевна просто отдыхала, потягивая из соломинки мохито.
Сначала чувствовала себя очень неловко. Ощущение знакомства с предками парня, понимаете? Словно мы с Сотней какая-то влюбленная парочка. Но потом напряжение ушло. Мы с его мамой резали салаты и готовили лимонад, пока ректор с сыном жарили шашлык. Кушали, купались, загорали во дворе. К вечеру даже в баню пошли. Правда я отказалась, не переношу таких высоких температур.
Спать улеглась окончательно вымотанная, но приятно. Едва голова подушки коснулась, глаза стали безнадежно слипаться. И я бы непременно уснула, если бы не одно «но». Как-то не привыкла ощущать на себе чьи-то руки. И губы.
У-у-у, ну что за невозможный парень!
– Я, кажется, сказала…
– Шшш, – шикнул на меня Дима, прижимая к себе. – Все спят, заучка.
– Сотня! – пытаюсь вывернуться, но где мне!
– Обещал не приставать в тачке. Про остальное речи не было, Машуль. Так что мои руки развязаны.
Хитро. Моё браво. Почти безоговорочная победа.
Целует в шею. Опускается ниже.
Ниже, ныряя ладонями под футболку и проводит руками вдоль тела, всё больше задирая ткань.
Господи, мне нужно его остановить прямо сейчас. Иначе будет слишком поздно. Иначе сама сдамся в его жаркий плен.
– Дим, – рванный всхлип срывается с моих губ.
– Хочешь о чём-то попросить?
– Да, – выдохнула. – Остановись.
– Хорошо, – почти промурлыкал на ушко. – Я. Сейчас. Остановлюсь.
И в этот самый момент его губы накрыли мои горячим и страстным поцелуем.
Поцелуем, которому я бы не смогла противостоять даже если бы очень сильно захотела.
Это был шах и мат.
Глава 18 – Всё равно или нет?
Маша
Тут было два варианта – сдаться без боя или продолжать идти напролом с красным флагом в руках. Но все здравые мысли угасали. Потому что он целовал меня слишком страстно и сладко, отрезав все пути к отступлению.
Ну разве это честно?
Вы скажете, в любви все средства хороши, но… какая любовь? Дима тупо хочет со мной переспать. Никакой романтики. Секс в его голом и первозданном виде.
Впрочем, я не видела в этом ничего такого сверх. Главное же получать удовольствие и делать то, что нравится. Вопрос в другом – чего хочу конкретно я? Позволить ему перейти границы или продолжить сладкую агонию между нами? Да чёрт его знает!
Ни в одной из многочисленных вселенных не представляла, что однажды окажусь с Сотней в одной постели. Нет, не так.
Я вообще нас вместе не представляла. Никогда. Хотя, чисто по-киношному, мы просто созданы, чтобы полыхать пламенем не угорающей страсти. Классика жанра, знаете ли. Два злейших врага со школьной скамьи… от ненависти до любви.
– Не смей меня отталкивать, – рычит Дима и одним резким движением срывает с меня несчастную футболку. – Я уже не остановлюсь.
В его голосе столько уверенности, что мне тупо хочется подчиниться.
– Сотников, – протестующе упёрлась в его грудь кулаками. – Ну признайся, ты же просто хочешь меня…
– Хочу, – целует в шею, опускаясь всё ниже и ниже, заставляя меня терять контроль над собой. Проводит руками по животу, трогает кончиками пальцев затвердевшие вершины сосков. Меня тут же молния прошибает, заставляя выгнуться под ним. – Я и не отрицаю, Маша. Очень сильно хочу. Чувствуешь?
О, да… не почувствовать это сложно. Он был давно готов натянуть меня здесь и сейчас.
– А я, Дим… как-то не вижу тебя в роли своего первого парня.
Молчит. Скользит по мне задумчивым взглядом, а потом переспрашивает:
– В смысле первого?
– Ну… во всех.
– Первого-первого? Самого? – глупо таращится на меня, а мне почему-то очень смешно становится от этого. – Что ржёшь, дурная? Опять обломала.
Он упал на кровать рядом
