Айра Уайз - Объяснение в любви

— Тогда давай допросим его с пристрастием, — предложил Клайв, поворачиваясь к двери.

На пороге стоял Ренан Бенавенте, наблюдая за реакцией этих двоих с таким пристальным вниманием, что у Риджмонта кровь вскипела в жилах.

Анхела тоже обернулась, тихонько ахнула — и в следующее мгновение, ни слова не говоря, устремилась к мужчине, который обладал над ней непостижимой властью. Клайв мрачно смотрел, как она замерла в шаге от Бенавенте, склонила головку набок — как всегда, когда собиралась задать вопрос. Ренан лукаво улыбнулся. И у Риджмонта снова зачесались руки свернуть самодовольному ублюдку шею.

— Кто она? — спросила Анхела у художника.

— Моя спасительница, — усмехнулся Ренан.

— Ее имя? — не отступалась она.

— Мария.

— Мария… — повторила Анхела, зачарованно глядя на ближайшую из картин.

Это был ночной пейзаж. Море, застывшее, точно зеркало, мерцающая полоска песка, и луна, озаряющая мягким серебристым сиянием воду, причудливые нагромождения облаков и базальтовые утесы. А на переднем плане целомудренно-строгая, голубоглазая девушка, девушка, с волосами до странности светлыми и с кожей настолько прозрачной, что кажется, эта нездешняя красота вот-вот растает в мерцающей туманной дымке. «Лунная богиня» — так называлась картина.

— Ей идет. — И, тихо рассмеявшись, Анхела порывисто бросилась в объятия художника. — Ох, я так за тебя рада, так рада!

Клайв смущенно отвернулся и сосредоточил все свое внимание на висящей прямо перед ним картине, словно ему и дела не было ни до Анхелы, ни до ее бывшего любовника. Но вот чья-то рука легко коснулась его плеча.

И разумеется, это оказалась не кто иная, как Дайана!

— Не могу не восхититься твоей способностью доверять людям, — ядовито протянула она. — Честно скажу: если бы мужчина принадлежал мне, я бы этой девице глаза выцарапала!

— Но этот мужчина, как ты верно заметила, принадлежит не тебе, а ей, — усмехнулся Клайв, указывая на портрет. — Что до Анхелы, она принадлежит мне, — тихо, но твердо добавил он.

И, повернувшись на каблуках, решительно направился к воркующей парочке. Сегодня Клайву отнюдь не улыбалось вступать в словесные перепалки. Ему не терпелось заполучить свою женщину — немедленно, сейчас!

— А когда ты нас познакомишь? Где она? — тормошила художника Анхела.

— Как это где? В Мадриде! Прячется от тебя, — лукаво усмехаясь, ответил Ренан. — На случай, если я заблуждался и ты все-таки тайно влюблена в меня по уши!

До слуха Клайва долетел серебристый смех Анхелы и ее шутливый ответ:

— Надеюсь, ты сказал ей, что я буду любить тебя до самой смерти?

— Привет, Клайв, — поздоровался художник чуть суше, чем обычно. — Никак, пришли отобрать у меня Анхелу?

Да этот живописец просто-таки мысли читает!

— Мы уже уходим, — небрежно отозвался Клайв. — Нам, к сожалению, предстоит еще одна деловая встреча, — нимало не смущаясь, солгал он.

Едва он открыл рот, Анхела подошла к нему и продела руку ему под локоть. Очень демонстративным жестом. Клайв понимал, что ему полагается обрадоваться. Так откуда ощущение, будто Анхела, не в силах получить желаемого, удовольствовалась «вторым сортом», дешевой заменой?

Клайв раздраженно нахмурился. Да какая муха его укусила? Черт бы подрал не в меру разыгравшееся воображение! «Вторую скрипку» он отродясь не играл и впредь не будет!

— Могу ли я узнать мнение эксперта? — осведомился Ренан. Губы его скептически изогнулись: дескать, отыграйся, если хочешь!

Однако Клайв не испытывал ни малейшего желания претворять в жизнь принцип «око за око, зуб за зуб». Ему всего-навсего хотелось увести Анхелу в какое-нибудь уединенное место, где он очень скоро заставил бы ее позабыть и о Ренане Бенавенте, и о его «сюрпризах».

— Успех, снова успех, полный и безоговорочный… Да вы об этом и без меня знаете, — любезно произнес он. — Права на копирование уже проданы?

— Пока веду переговоры, — улыбнулся Ренан и добавил уже серьезно: — Большое спасибо. Ваше мнение для меня очень много значит.

А уж для вашей репутации тем более, цинично добавил про себя Клайв. Хотя невооруженным глазом видно, что художник стоит на пороге очередного фурора!

Анхела лучезарно улыбнулась своему спутнику, точно он совершил невесть какой подвиг, похвалив картины, заслуживающие самой высокой оценки. И Клайву немедленно захотелось встряхнуть ее за плечи: с какой стати она так заботится о бывшем любовнике, в то время как Ренану до нее и дела нет!

— Нам пора, дорогая, — произнес он, уже жалея, что вообще пришел на этот просмотр. Дело того явно не стоило!

— Но прежде чем вы уйдете, — отозвался Ренан, многозначительно глядя на Анхелу, — я должен кое-что отдать тебе, милая моя девочка. Помнишь, я обещал тебе подарок?

— Как, сюрпризы еще не кончились? — деланно рассмеялась она и внутренне похолодела.

— Нет. — Улыбка художника таила в себе неизбывную печаль. — Ценные подарки, как правило, весомы и осязаемы.

Клайв недовольно нахмурился. Вот уж неправда! Во всяком случае, в отношении Анхелы. Не далее как на прошлой неделе он получил хороший урок на примере красного «шевроле-корвета». И тут в памяти всплыло замечание Бенавенте насчет «Женщины перед зеркалом». Он до боли стиснул пальцы и с запозданием осознал, что Анхела вспомнила роковые слова куда раньше него. Молодая женщина побледнела как смерть.

— Мой сюрприз ждет вас в офисе сеньоры Альфаро, — невозмутимо обронил Ренан и решительно зашагал к дверям служебного помещения.

Клайву с Анхелой ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Надеюсь, этот ваш сюрприз оправдает ожидания, — проворчал Риджмонт себе под нос.

— Надеюсь, что нет, — убито вздохнула Анхела.

Устроительница выставки обосновалась в просторном, светлом кабинете, отделанном в стиле ар деко. В самом центре комнаты возвышался огромный мольберт, завешанный черным муслином.

Еще не видя картины, Анхела протестующе воскликнула:

— Ренан… нет!

Но художник пропустил этот возглас мимо ушей. Он шагнул к мольберту и театральным жестом сдернул завесу.

В офисе воцарилась гробовая тишина, слышатся лишь учащенный стук сердец. Анхела задрожала всем телом. Клайв, выпустив ее руку, подошел ближе к мольберту. Ноги его точно налились свинцом, в висках стучало.

Эту картину вполне можно было назвать копией «Женщины перед зеркалом». Тот же самый балкон, то же самое встающее солнце золотит бархатистую кожу нагой красавицы. Да, это Анхела. Она стояла в знакомой позе, оглядываясь через плечо.