Марион Леннокс - Двенадцать заветных желаний

— Потому что сейчас мы живем здесь! — радостно произнес Бейли. Затем слегка задумался. — Бабушка Роза и дедушка Билл живут в Англии, но папа говорит, что они скоро приедут проведать нас.

— Это родители Изабеллы, — пояснил Ник.

— Другие бабушка и дедушка, родители моего папы, нас не очень любят, — поделился Бейли. — Когда я лежал в больнице, они сказали папе: «Что посеешь, то и пожнешь». Я не понял, что это значит, но папа разозлился, а бабушка Роза стала плакать, а затем они ушли. И они считают, что Австралия — опасная страна.

— О, дорогой мой! — только и сказала Мисти.

На следующий день, вернувшись из школы, Мисти увидела Ника в прачечной. Он возился с ее стиральной машиной. На Нике были замасленные рабочие брюки.

— Ты давно не инспектировала свою прачечную? — спросил он, возясь возле стиральной машины. — В машинке застряла забытая тобой рубашка.

— На прошлой неделе ко мне приходил мастер. — Конечно, приходил, и месяц назад приходил. «Купи себе новую машинку, — сказал ей механик. — Эта давно устарела».

Ник с удовлетворением стукнул по корпусу машины кулаком.

— Теперь, я думаю, с ней все в порядке, — сказал он. — Только мне надо поставить ее на место.

Нос его был испачкан машинным маслом. И волосы тоже. Он выглядел…

Она не хотела думать о том, как он выглядел.

Ник включил машинку. Она заурчала, как котенок. Мисти и Бейли смотрели на нее с благоговейным восхищением.

Ник был очень доволен собой, хотя и старался не показывать этого. Мисти подумала, что теперь ей не придется тратить с таким трудом собранные деньги на новую стиральную машину. Теперь в ее прачечной был мужчина в засаленных рабочих брюках.

— Я не хочу, чтобы были выходные, — заявил Бейли во всеуслышание в пятницу утром, и Мисти не удивилась. Бейли с удовольствием посещал школу, и мысль о том, что завтра не надо идти в школу, явно удручала мальчика.

— Ты будешь играть с собаками, а также выспишься как следует, — сказал сыну Ник, когда привел его на кухню к Мисти, чтобы та отвезла мальчика в школу. — Нам всем надо отдохнуть. Мисс Лоуренс так много работает…

«Хм… Мне действительно надо отдохнуть», — призналась себе мисс Лоуренс. За последние несколько вечеров она составила такое множество планов уроков, что теперь могла бы почивать на лаврах целый месяц. Но она не могла признать это вслух.

Если бы только он не носил эти джинсы! Если бы только не прислонялся так к косяку двери! Если бы только перестал чинить разные вещи! Если бы только перестал улыбаться! Если бы он не был таким высоким, таким стройным! Таким… Николасом.

— Я работала не больше, чем обычно, — сухо произнесла она и быстро потащила Бейли к машине. Однако она чувствовала, что Ник смотрел ей вслед.

«Он удивлен? Он знает, что нравится мне, — подумала она. — Но знает ли он о том, как я боюсь? Боюсь его поцелуев…»

«Она испугалась», — подумал он, хотя не вполне понимал почему. Может быть, она обожглась в прошлом? С этим Роджером Прауди и его слюнявыми поцелуями?

Но разве для него это важно?

Совершенно не важно. Он был знаком с Мисти Лоуренс меньше недели. Ему надо заботиться о своем сыне. И для этого ему не надо связываться с какой-то женщиной.

Но только эта женщина не была «какая-то», это была Мисти.

Да, она была веселой и заботливой. Она не грозила разрушить его планы на будущее — скорее, она расширяла их.

Но то, что он чувствовал, включало гораздо большее…

Сейчас Ник работал над проектом очень большой яхты. Ее должны были построить в Англии. Ему следовало бы быть сейчас там, но этот новый способ — делегирование ответственности партнеру — прекрасно работал. Ник сидел в большой комнате, разложив чертежи на двух столах. Он консультировался с подрядчиками по Скайпу. И мог видеть, что происходит на каждом этапе работы.

Собаки спали возле его ног. Мисти и Бейли были в школе. И ему следовало бы с головой погрузиться в свою работу.

Он и погрузился, но…

— Завтра суббота, — сказал он собакам. — И завтра мы будем отдыхать. Нам всем надо отдохнуть. Мы будем отдыхать вместе?

Отдельные дома. Отдельные жизни.

Наступило утро субботы, и Мисти решила во что бы то ни стало держать дверь между двумя половинами дома плотно закрытой.

Ей можно немного подольше поспать, поэтому она не завела будильник, а когда услышала хлопок двери и детский смех в другой половине дома, то снова закрыла глаза, пожалев о том, что не задернула занавески.

Но разве бы это ей помогло? Ее высокие окна, почти от пола до потолка, выходили на веранду, обращенную к морю. Тонкие занавески развевались на ветру, выбивались наружу. Сегодня будет хороший день, подумала Мисти, зевнув и потянувшись, — и в этот момент собака прыгнула ей на грудь.

Это могла быть только Тук.

— Привет, — сказала Мисти, и Тук, задрожав, лизнула ее.

Как замечательно, что у нее есть собаки! И не только собаки. В окно просунулась голова Бейли.

— Тук! Папа сказал, что мы не должны будить мисс Лоуренс.

Тук конечно же не последовала данным ей инструкциям.

Не долго ей пришлось оставаться одной! Мисти, засмеявшись, подвинулась на кровати, чтобы Бейли мог присоединиться к ним. Затем Мисти догадалась, что под окном стоял Кетчуп. Он тихонько поскуливал оттого, что не мог перепрыгнуть через подоконник. Лапа его все еще была в гипсе. Поэтому, встав с кровати, Мисти открыла дверь на веранду, взяла Кетчупа, снова вернулась с ним на кровать.

Она натянула одеяло до подбородка, закрыв им двух собак и Бейли.

— Где твой папа?

— В душе. Он там долго будет мыться. Что мы сегодня будем делать?

— Пока не знаю, — небрежно произнесла Мисти. — Утром я поеду к бабушке, а днем собираюсь покататься на яхте.

— На яхте! — Бейли загорелся от волнения. — Я люблю морские прогулки. Можем мы с папой тоже пойти с вами?

— Куда пойти? — раздался голос Ника из-за окна. Что-то не очень долго он мылся. Ему хватило такта не просунуть голову внутрь. — Что ты собрался делать?

— Поплавать на яхте. — Бейли соскочил с кровати и бросился к окну, чтобы широко открыть занавески. — Мы с мисс Лоуренс собираемся на морскую прогулку.

Ник был одет в джинсы и футболку, слишком туго обтягивавшую его тело. Волосы его были мокрыми. Сначала он улыбался — сногсшибательной улыбкой, — но после слов Бейли улыбка исчезла с его лица.

— Ты не будешь кататься на яхте, — сказал он своему сыну.

Голос его был таким жестким, таким непреклонным, таким неожиданно злым, что, не успев подумать, Мисти выпалила: