Рэчел Маккензи - На рассвете любви

— Я никогда раньше не пила так, — ответила ему Виктория и отхлебнула из кружки. Если бы это был и тончайший китайский фарфор, она все равно не заметила бы разницы! Скотт был рядом с нею, он сам выбрал это место. Он вел себя, словно молодой парень, желающий получать от жизни только одно удовольствие.

Когда они снова отправились в путь и мчавшийся автомобиль уверенно проглатывал милю за милей, Виктория поняла, что может принимать участие в разговорах и вести себя столь же нормально, как у себя дома на прогулке.

Скотт предупредил, что старые трубы вот-вот покажутся на горизонте.

Чиллагоу — теперь город-призрак, когда-то был центром северного края, но с приходом депрессии в городе остался только один отель и несколько административных зданий, напоминающих о временах, давно канувших в прошлое. Выше всего поднимались трубы. Огромные, резко выделяющиеся на фоне неба, они свидетельствовали о былом величии и сегодняшнем упадке.

— Девушки будут жить здесь, мальчики рядом, а Скотт и я за углом, — распорядился Питер, когда они вошли в гостиницу, и добавил: — Поторопитесь. Собираемся внизу. Дженнифер, ты все здесь знаешь.

Вид комнаты, в которой им предстояло жить, вызвал у Виктории улыбку: мебель и удобства разительно отличались от тех, которые можно было найти в настоящее время в любом мотеле. Она слышала, как мальчики разговаривали в соседней комнате, затем голова Джеффри просунулась в дверь.

— Я голоден, — заявил он, — Джен, у нас будет ленч?

— Только тогда, когда я буду готова, — ответила его сестра, крася губы.

— Я посмотрю, как дела у Бобби, — сказала Виктория и направилась в соседнюю комнату. Бобби сидел спокойно и был совсем не похож на того подвижного и живого мальчика, каким он был всегда. Она сказала:

— Пойдем, Бобби. Нам нужно спуститься вниз.

Там, увидев, как Скотт и Питер выходят из столовой, Джеффри осведомился:

— Ну, что уже все готово, Скотт?

Ему ответил Питер:

— Конечно, все в порядке! Скотт все уладил. Но если бы их я попросил… Можно только поражаться…

— Больше пользуйся своим ртом для пережевывания пищи, — довольно резко заметил Скотт и добавил — Последняя экскурсия в пещеры уже началась. Какие будут предложения?

Их оказалось предостаточно. Осматривая «лендроверы» — новый и старый, слушая рассуждения о достоинствах машин, Виктория с иронией подумала, что старая машина ничем не отличалась от новой, разве что блестит чуточку меньше. Ох уж эти мужчины с их страстью к машинам!..

Скотт протянул ей свою загорелую руку, сжал ее пальцы, и она уселась на сиденье нового «лендровера». Он действительно изменился, решила она. Потом одним быстрым, знакомым ей движением, он сел за руль. Его рука как бы невзначай коснулась ее бедра, когда он включал зажигание.

Рука есть рука, она может принадлежать любому, но нет — это не так. Какая огромная разница! Они проехали по когда-то главной улице и свернули. Машина резко затормозила перед каменным утесом, неожиданно выросшим словно из-под земли. Это было нагромождение множества камней разных очертаний, резко выделяющихся на фоне тропического неба.

— Это те самые пещеры, о которых рассказывали, Скотт! — воскликнула Виктория.

Он расхохотался, и Виктория была поражена. Она никогда до этого не слышала, чтобы он так громко и раскрепощенно смеялся. Она помнила его тихий, почти беззвучный смешок, видела, как он усмехался, когда его что-то забавляло, но такой открытый смех счастливого человека она слышала впервые. Его синие глаза в упор посмотрели в ее темно-серые.

— Нет, Виктория. Это просто утес. — Она с уважением поглядела на огромные глыбы, но «лендровер» резко свернул в сторону, и они исчезли из виду.

Джеффри попросил:

— Отвези нас к старой плавильне, Скотт. Я никогда не видел трубы вблизи!

Они осмотрели трубы, и вот уже Скотт повел машину обратно к гостинице, что дало Виктории повод пожалеть о том, что счастливые мгновения пролетают так быстро! Мужчины пошли устраивать свои машины в гараже, а девушки отправились наверх.

Дженнифер вбежала в комнату раньше Виктории и бросилась на постель, широко раскинув руки.

— Как я рада, что ты тоже здесь, Виктория! — на лице ее сияла улыбка.

Лежа на своей кровати, Виктория удивленно посмотрела на нее. Дженнифер была к ней достаточно равнодушна, обращалась как со случайной знакомой — вполне дружелюбно, но без всякой теплоты. Почему вдруг такие слова?

— Если бы ты уже видела пещеры, — объяснила она, — и если бы ты не помогла Скотту спасти Бобби, это путешествие никогда не состоялось бы! Или же мужчины не взяли нас с собой. Питер отвез бы Скотта за новой машиной, но они обернулись бы за один день… Я собираюсь как можно лучше использовать эту возможность! Если я не заставлю Питера согласиться с моими планами, тогда я не Дженнифер!

Виктория покачала головой:

— Тебе же только восемнадцать!

Но Дженнифер резко оборвала ее:

— Мне уже почти девятнадцать. Ну, будет через полгода. И я знаю, чего я хочу!

— Может, тебе это только кажется? И правы твоя мать и Питер? Ты молода, и тебе следует учитывать также и их планы.

— Ой, оставь, Виктория! Я шесть лет провела в интернате. У меня было множество связей в последние годы — с самыми разными партнерами — именно с разными! Поэтому я понимаю, как мне повезло с Питером, и собираюсь выйти за него замуж! Вне зависимости от того, что думают по этому поводу моя мама или сам Питер!

«Что можно возразить, — подумала Виктория, завидуя решительности и напористости Дженнифер. — Но Скотт — это не Питер», — она даже представить себе не могла, что Скотт станет считаться с чьими-то планами.

Дженнифер вскочила и начала рыться в своей сумке.

— Поторопись, Виктория, нам нужно принять душ, а потом посмотрим, что этот вечер подарит нам.

Виктория вздохнула: «Хорошо, посмотрим».

Они поужинали в переполненной столовой гостиницы — прибыл огромный автобус с туристами. В основном это была молодежь, и многие, видно, очень любили поесть.

На Скотта, как всегда, обращали внимание. Сегодня можно было подумать, что он всегда одевался, как картинка. Казалось, что он никогда не носил измятой рабочей одежды, и его лицо не было потным и грязным от палящего солнца и пыли проселочных дорог.

На нем была легкая темно-голубая рубашка из шелка-сырца и такие же брюки. Цвет рубашки подчеркивал необыкновенный оттенок его глаз. Он был очень красив с загорелой гладкой кожей, с копной волос, отливающих золотом в свете ламп.

Виктория подумала, что сегодня они с Дженнифер тоже достойны внимания мужчин. Она оглядела столы, за которыми расположились смеющиеся веселые посетители, и поймала устремленный на нее взгляд. Она улыбнулась в ответ, как сделала бы это в студенческие годы, затем отвела взгляд в сторону и скромно потупилась. На нее должны обращать внимание! Она: заслуживала этого! Сегодня она в первый раз надела платье, которое мать подарила ей на Рождество. Оно ей так шло! Платье было сшито в виде блузы, доходящей до бедер, и заканчивалось короткой юбкой в вертикальную лимонную и белую полоску. Мягкий тонкий шелк красиво облегал высокую грудь.