Кара Колтер - Фантазёрка

Она повернула голову и прикоснулась языком к уголку его губ. Он замер, отпрянул назад, уставился на нее, и золотистые отблески пламени заиграли на его красивом лице.

А затем он сдался. Но это была особая капитуляция. Он ответил на ее нежность так дерзко, что у нее перехватило дыхание. Жадно, с голодной страстью он овладел ее губами.

Как жестоко она лгала себе, когда считала, что любит другого человека! Прежде она никогда не

испытывала таких ярких ощущений — будто в ночном небе взорвался фейерверк, будто ее сердце стало биться после долгого сна, будто ее кровь превратилась в огонь. 

Горю, сказала она себе блаженно, горю. 

— Я так давно хотел сделать это, Денни. На вкус ты похожа на дождь. А волосы твои пахнут цветами.

Денни коснулась губами его виска, потом снова его губ, затем его шеи. Она разрешила себе делать это.

И почувствовала несказанную свободу. Она обнимала его обнаженный торс, пальцами ласкала его крепкие мускулы...

Дыхание его становилось прерывистым — будто она знала, как свести его с ума.

С радостью она ощутила, что он начал дрожать, когда она провела языком по его обнаженной груди.

— Стоп, — хрипло произнес он.

Денни рассмеялась — ей понравилась эта новая порочная черта, которую она открыла в себе.

— Нет.

Но Джошуа отодвинулся от нее на другой конец дивана и провел рукой по своим взъерошенным волосам, казавшимся бронзовыми при свете огня.

— Нам не надо делать это, - произнес он сдавленным голосом.

Она снова рассмеялась, ощущая сладость своей власти.

— Я не шучу, Денни. Моя сестра меня убьет.

— И ты в этот момент вспомнил о сестре?

— Я всегда вспоминаю о ней, когда пытаюсь быть добропорядочным, - с кислой улыбкой произнес он.

— Я взрослая женщина, — сказала она. — И сама принимаю решения.

— Да, хорошие решения — типа прыгнуть вслед за мной в ледяную воду. Денни, не надо так сурово поступать со мной.

— Именно это я и собираюсь — очень жестко разделаться с тобой, — произнесла она угрожающе и, завернувшись в одеяло, придвинулась к нему.

— Эй, я что-то слышу.

Она улыбнулась.

— Не сомневаюсь.

— Это катер!

Денни замерла, вскинув голову, не веря в скупость богов. Они похитили ее шанс! И ей теперь суждено сгореть.

Нa лице его отразилось явное облегчение, когда звук мотора стал громче. Внимательно взглянув на нее, он, придерживая на животе одеяло, направился к двери.

И как только он ушел, ощущение власти мгновенно покинуло ее. Она рухнула обратно на диван и осознала, что с ней сейчас произошло.

Она, Даниелла Сприннер, стала тигрицей. 

Скорее бесстыдной потаскушкой.

И вдруг Денни почувствовала себя раздетой. Отбросив в сторону одеяло, она схватила свои джинсы, лежавшие возле камина. Они слегка подсохли, но от этого стали еще жестче и меньше.

Денни легла на диван и попыталась натянуть их на себя.

Ей удалось дотянуть их до половины бедер, когда Джошуа вошел в дверь.

— Не смотри, — надменно произнесла она. — Я одеваюсь. Я хочу сохранить свое достоинство. — Слишком поздно!

Он издал звук, который ей не понравился.

Она оставила джинсы в покое, оперлась на локоть и взглянула на него.

— Что тебе нужно?

— На катере приехал Майкл. Берег в этом месте усеян острыми камнями, поэтому Майкл решил не причаливать в темноте. Он сказал, что если у нас все нормально, то вернется за нами завтра утром.

— И ты сказал, что у нас все нормально? И мы останемся здесь на ночь? — с изумлением спросила Денни.

- Да.

— Не спросив меня?

— Прости, но я привык сам принимать решения.

Она схватила подушку и бросила в него. Он пригнул голову. Тогда она стала кидать в него другие подушки — какие только были на диване, — но ни разу не попала в цель.

Когда подушек уже не осталось, она хотела найти еще что-нибудь. Но как это сделать с полунадетыми джинсами? Тогда Денни схватила отброшенное одеяло и завернулась в него с головой.

— Уходи, — глухо сказала она.

Черт возьми, эти тридцать секунд страсти сослужили ей плохую службу. Они превратили ее в ее родителей! Мгновенная потеря контроля — и такие ужасные последствия. Мать и отец — наглядный пример влюбленных, которые готовы были сгореть на костре во имя любви, но потом враждовали друг с другом всю совместную жизнь.

В тусклом свете огня она видела, что Джошуа еще не ушел. Он отыскал огарок свечи, зажег его и стал шарить по полкам, доставая какие-то банки.

— Хочешь что-нибудь поесть? — миролюбиво спросил он, словно она еще несколько мгновений назад не была мегерой. А также полной дурой.

Конечно, она хотела есть! Именно так она всегда справлялась с душевной болью. Именно поэтому джинсы не налезали на нес. Денни отбросила их в сторону и, плотнее завернувшись в одеяло, подошла к нему. Если он прикинулся, что ничего не случилось, то так же поступит и она.

— Вот это выглядит заманчиво, — сказала она, беря в руки пачку спагетти.

— Превосходные спагетти, — согласился он, непрерывно глядя только на нее, словно спагетти была запрещенная еда — подобно яблоку в саду Эдема.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Как вкусно, — безжизненно произнесла Денни. — Спасибо, что приготовил обед.

Джошуа старался, как мог, приготовить пищу на огне, но результат был удручающим.

— Все сгорело, — заметил он.

Что-то вспыхнуло в ее глазах — беспомощное и страдальческое, — но сразу же исчезло. На самом деле для него не имело значения, что у них было на ужин: лобстеры, трюфели или спагетти. Все, что он отправлял в себе в рот, было безвкусным, как опилки.

Мир стал мрачным, потому что он обидел ее. Оскорбил. Отверг.

Но ведь это, черт возьми, было сделано для ее блага!

Он сделал ошибку, взглянув на нее: в золотистом отблеске огня лицо ее было невозмутимым, но он увидел боль, скрывавшуюся под спокойной внешностью.

Ему захотелось вернуть то, что он потерял. Но не горячие поцелуи: у него их было много в жизни и будет еще множество.

Джошуа хотел вернуть назад то редкое ощущение доверия, которое он испытывал к ней — и которое она испытывала к нему. Хотел вернуть назад ту легкость, которая возникла между ними за последние несколько дней, ощущение товарищества.

— Хочешь поиграть в карты? — спросил он ее.

От взгляда, которым она одарила его, могли завянуть едва распустившиеся розы.

— Нет, спасибо.

— В шарады?

Никакого ответа.

— Ты хочешь десерт?

В глазах се блеснул интерес, но сразу же потух.