Джульет Бернс - Играем в карты на любовь
Видно было, как Марк расслабился.
— Так ты собираешься жениться? Когда? Почему ты мне ничего не сказал?
— Я говорил тебе, но думаю, ты просто забыл об этом. Почему бы тебе не приехать в Дентон? Я хочу, чтобы ты познакомился с ней. — Кит повернулся и крепко обнял Одри. — Пока, Одри. Было очень приятно познакомиться.
Марк выглядел смущенным, Кит пожал плечами, и оба брата ушли.
Марк вернулся в дом, ругая себя последними словами. Когда он увидел, как Кит целует Одри, его глаза затуманил гнев, а сердце заколотилось с бешеной скоростью. В тот момент ему хотелось убить Кита. Неужели его брат прав? Он действительно так ревнив? Он никогда прежде не замечал за собой этой черты.
Одри нигде не было, ни в кухне, ни в гостиной, свет везде был потушен. Должно быть, она уже пошла спать. Одри в постели, под простынями — этот образ сводил его с ума.
Он поднялся наверх и постучал в ее дверь.
Нет ответа.
Марк снова постучал, на этот раз более настойчиво.
Опять без ответа.
— Одри, мы можем поговорить одну минутку, пожалуйста?
— Нет, уходи.
— Если ты не откроешь дверь, я просто снесу ее с петель!
Дверь приоткрылась, Одри проговорила сквозь стиснутые зубы:
— О чем ты хочешь поговорить?
Марк застыл без слов, глядя на нее.
Она, должно быть, расчесывала волосы перед сном. Они падали на ее плечи мягкими, золотистыми волнами. Увидев ее в простой ночной сорочке, Марк почувствовал, как у него все сжалось в груди. Рубашка была без рукавов, застегнута на все пуговицы, со скромным вырезом. Но ее грудь заметно выдавалась вперед.
— Ну, я слушаю, — сказала она.
— Я, — он нервно провел по лицу и волосам. — Я просто хочу извиниться.
— Извинения не принимаются, — ответила Одри и захлопнула перед ним дверь.
Марк принялся снова стучать в дверь:
— Черт возьми, Одри, ты должна выслушать меня. Я знаю, что вел себя как полный идиот, но…
— Рада, что ты это признал, а теперь убирайся! — Она открыла дверь и стояла в проеме, так что свет падал на нее и Марку были хорошо видны ее соски, просвечивающие через рубашку.
Все, что он хотел сейчас, так это обнять ее и целовать до тех пор, пока ее гнев не сменится на страсть. Он подошел к ней, обнял и прижал ее к себе.
Одри пожалела, что открыла дверь. Она сопротивлялась, упираясь руками ему в грудь.
Марк глубоко вздохнул и посмотрел ей в глаза:
— Кит был прав. Я вел себя сегодня как последний дурак.
— Даже если твои предположения верны, это все равно не твое дело. — Она глубоко вздохнула. — Я ни с кем не спала, понятно? Я даже не понимаю, почему ты мог так подумать обо мне?
— В основном женщины — обманщицы по своей природе.
Одри отступила назад:
— Ты не можешь объединять всех женщин в одну категорию. Ты можешь, например, представить себе, что Хелен обманывает Джона?
Марк пожал плечами:
— Она исключение, которое подтверждает правило. — Он посмотрел на Одри. — И ты тоже — исключение, но большинство женщин любят… разнообразие. Например, моя мать не могла быть постоянно с одним мужчиной.
— Твоя мать обманывала отца? Значит, поэтому ты солгал мне о том, что они умерли? Они в разводе?
Марк не ответил, но на его лице промелькнуло выражение неуверенности. Покачав головой, он посмотрел куда-то вдаль и сказал:
— Я не знаю. Для меня они умерли.
Как он может не знать? Что же случилось с его семьей? Все ее вопросы отступили на задний план, когда Марк наклонился и нежно поцеловал ее. Его губы словно не хотели отрываться от нее. Крепко обняв Одри, он прошептал ей на ухо:
— Позволь мне остаться сегодня, Одри.
Она заколебалась, мысли ее были в полном беспорядке.
Он не любит тебя. Перестань мучить себя, вернись домой и покончи с этим.
А как же все эти ночи, которые она провела в одиночестве, мечтая? И сколько еще впереди этих одиноких ночей, когда она будет лежать без сна и сожалеть о том, что так и не отдалась Марку Мэлоуну? Ее трусость будет преследовать Одри до конца жизни. Сегодня она должна рискнуть.
Уткнувшись носом ему в грудь, она сказала:
— Хорошо.
Не веря своим ушам, Марк взял ее за подбородок и повернул ее к себе:
— А ты не пожалеешь?
Сомнение в его голосе придала Одри уверенности в своих силах.
Она взглянула ему в глаза и улыбнулась:
— Нет, не пожалею.
— Я люблю тебя. — Это были последние слова, что услышал Марк, прежде чем провалиться в сон.
Одри лежала в постели, обнимая Марка и снова переживая памятные моменты. Она проводила руками по шелковистым волосам у него на затылке, гладила его грудь. Даже самые романтические мечты ее не могли сравниться с реальностью сегодняшней ночи.
Одри вспоминала вкус его соленой кожи, напряжение его мускулов, его спину, покрытую потом, когда она обнимала его. Его язык, ласкающий ее соски. Ей нравилось чувство ощущения его внутри себя, его сила и нежность.
Она проснулась от движения возле своей кровати. Почему она оставила включенной лампу? Она моргнула.
Ее ноги нежно разводили в стороны большие, мягкие руки. Марк! Она поднялась на локтях:
— Что ты делаешь?
— Тихо, просто расслабься, — он целовал внутреннюю сторону ее бедер. — Ты должна была сказать мне, что это у тебя в первый раз, дорогая.
Марк продолжал целовать ее от ног до головы, потом стянул с нее ночную рубашку, не обращая внимания на протесты. Одри закрыла себя руками и отвернулась, стараясь не смотреть на Марка.
— Убери руки, Одри.
Он взял ее за запястья и развел их в стороны.
Одри зажмурила глаза и задержала дыхание. Боже, если он сейчас скажет что-нибудь про диету, она просто умрет.
— Твой маленький животик так заводит, малышка. Одри, посмотри на меня.
Она заставила себя взглянуть на Марка.
— Ты мне нравишься такой, какая ты есть, дорогая, — сказал он.
Одри смотрела в потолок и не могла остановить слезы, катящиеся у нее из глаз. Он нежно вытер их пальцами.
— Почему же ты не понимаешь, как ты красива?
— Красива? — Одри отрицательно покачала головой. — Это мои сестры красивые, а я — обычная.
Марк взял локон ее волос и поцеловал:
— Твои глаза такие зеленые, что напоминают мне весенние пастбища. И такие сексуальные губки, — Марк гладил ее по бедрам, талии и остановился на груди. — Ты вся такая мягкая и нежная, не то что некоторые модели — кожа да кости.
Никто и никогда так не говорил с ней. Его глаза умоляли ее поверить ему, в их кобальтовой глубине плескалось нескрываемое желание. Она почти убедила себя в том, что Марк считает ее красавицей. Когда он засыпал, Одри не смогла сдержаться и прошептала ему слова любви, но на этот раз желание громко сказать ему о своей любви стало просто непреодолимым. Но Одри ясно представляла себе жалость в его глазах, когда она скажет ему об этом.
