Джессика Харт - По закону чувств
Она оторвалась от занятия, но не поднялась:
– Не нужно извиняться. Я виновата не меньше. Меня тоже увлекло это платье.
– Ты права, что остановила меня. Это было бы ошибкой. Но я хочу, чтобы мы оставались друзьями.
– Я тоже. Вчера вечером… нас охватило вожделение, но это усложнило бы нашу жизнь. Давай забудем все, что случилось, хорошо? – Она выдавила из себя улыбку. – Я больше никогда не надену это платье!
Платье платьем, но такой поцелуй забыть невозможно.
– Я подумал, что мне все-таки нужно чаще встречаться с другими женщинами.
Лу начала выдергивать застрявшие в садовой вилке сорняки:
– Хорошая идея.
Прошлый вечер чуть не довел ее до сердечной боли, больше она рисковать, не намерена.
– Есть кто-нибудь на примете?
– Есть, вот. – Утром он обнаружил у себя в кармане карточку, которую вчера на приеме ему сунула молодая адвокатесса. Вертя карточку в руках, он не без труда припомнил ее владелицу: высокая блондинка, очень уверенная в себе, очень привлекательная. Зовут Холли. Патрик еще помнил, как неловко себя чувствовал под ее откровенным взглядом. Он взял карточку только потому, что легче было взять, чем отказываться.
Холли была не совсем в его вкусе, но умна, хороша собой и, похоже, честолюбива. Она явно не собиралась навязывать ему обязательства, и ей было наплевать на то, что он женат. Промучившись всю ночь в сомнениях, что лучше, Лу или свобода, Патрик решил, что Холли именно та женщина, которая ему нужна.
– Великолепно. Она хороша?
Лу решила отныне строго придерживаться взятых на себя обязательств.
– Мне показалось, да, – ответил Патрик. – Ее зовут Холли.
– Благозвучно. – Лу набросилась на одуванчик.
– Я думаю пригласить ее пообедать. Как считаешь?
– Конечно, пригласи. Обо мне не беспокойся. Я довольна тем, как идут дела. Мы заключили договор, я готова его соблюдать. Иди. Развлекайся.
Развлекайся. Как же! Конечно, Холли привлекательна; успешна и явно не связана никакими обязательствами. Именно та женщина, каких Патрик имел в виду, заключая договор с Лу. Холли собиралась сделать карьеру и не желала обременительных эмоций, способных помешать ее планам.
Он пригласил Холли в самый модный ресторан, но думал о Лу и детях. Холли говорила о блестящей карьере, которую себе наметила, а он думал о том, как Грейс справится с тестом по математике. И о том, что у Тома футбольный матч, который Лу пойдет смотреть. Патрик тоже пошел бы…
Вечер с Холли показался ему бесконечным. Он довез девушку до ультрамодных апартаментов, но от приглашения на поздний чай отказался. Ему хотелось домой.
Когда он вернулся, Лу уже легла, но свет для него кое-где оставила. Патрик брел по дому, отмечая греющие душу мелочи, вроде школьных учебников на кухонном столе. Он поднял задачник по французскому и хмыкнул, обнаружив пару грубых ошибок, – все-таки Том технарь, а не лингвист.
На подоконнике стоял кувшин с цветами, в кухне пахло чем-то вкусным. Патрик проглотил слюну. Лучше бы он поел дома, чем с Холли в ресторане.
Он тихонько поднялся по лестнице и немного задержался перед закрытой дверью в комнату Лу. Очень хочется войти, присесть на краешек ее кровати и поговорить про ужасный сегодняшний вечер и свое ощущение, что он все делает неправильно. Но входить нельзя. Сначала он должен сделать выбор.
– Мам, мы на каникулы куда-нибудь поедем?
Лу заворачивала в пленку бутерброды и старалась не замечать Патрика, читавшего «Файнэншл таймс».
Со времени его свидания с Холли между, ними оставался холодок, но Лу чувствовала, что Патрик не особенно тепло относится к этой женщине. Он часто раздражался по мелочам, хоть и не так, как при первых встречах с Лу, но это вредило дружбе.
Лу знала, что в таком развитии их отношений была и ее вина. Хоть она и старалась относиться к происходящему с юмором, но неизбывные думы о том, что он встречается с другой женщиной, держали ее в постоянном напряжении, ей оставалось только замкнуться, но это помогало мало. Она и с детьми стала холодна и потому чувствовала себя виноватой перед ними, что лишь усугубляло дело.
– Я думаю, мы поедем навестить Фенни, – ответила она Грейс, укладывая сандвичи в коробку. – Мы не видели ее со дня свадьбы.
– Ну, ма-а-ам, – заныла Грейс. – Опять в Йоркшир!
– А если поехать еще куда-нибудь? – вмешался Том, набивая хлебом рот.
Лу чуть не повысила голос:
– Вы же любите Фенни.
– Ну и пусть она приедет сюда, а то там скучно.
Лу подумала о зеленых холмах и реке, о прогулках при ветре и под дождем, о булочках Фенни. О чистом воздухе и простых радостях. И о том, что она не может передохнуть от усилий убедить себя, что была права, уйдя от Патрика тем вечером. Ей вдруг страшно захотелось опять оказаться там и тогда.
– Если ты там скучаешь, то это проблемы твои, а не Йоркшира.
– Да? А Инди собирается на Майорку. А папа Марины сказал, что повезет ее в Нью-Йорк!
– У вас тоже есть папа. – Лу положила в коробки по яблоку. – Попросите его взять вас.
– Я просила, а он сказал, что нам лучше ехать с тобой.
Очень похоже на Лори.
– Он сказал, что теперь у тебя возможностей больше, чем у него. – Том и сам понимал безнадежность попытки.
Лу подавила вздох. Она никогда не критиковала Лори в присутствии детей, но при мысли о деньгах, истраченных им на новую спортивную машину, малая часть которых позволила бы ему свозить Тома и Грейс на каникулы туда, где они мечтают побывать, ей сразу хотелось заплакать, закричать и чем-нибудь его ударить.
Она с силой шлепнула по крышкам коробок.
– Я уже сообщила Фенни, что мы приедем.
Дети хором заныли:
– Это нечестно!
– Если не поостережетесь, то и вовсе никуда не поедете. Много скучать вам не придется. У вас есть бассейн, господи, что еще вам нужно?
Дети обменялись страдальческими взглядами.
– Это совсем не то же, что куда-нибудь поехать, – сообщил Том. – А ты ведь именно для этого вышла за Патрика, разве нет?
Чувствуя, что Лу на грани срыва, Патрик отложил газету:
– Довольно.
– Но Патрик, ты ведь тоже хочешь куда-нибудь поехать, правда? – попыталась подлизаться Грейс.
– Патрику нужно работать. В конце октября он, скорее всего, будет очень занят.
«И, скорее всего, – добавила Лу про себя, – занимать его будет Холли».
– Попробуем что-нибудь придумать. – Патрик смотрел на стоявшую возле раковины Лу, на ее напряженные плечи. Она ничего не говорила ему о каникулах. Может, не хочет, чтобы он ехал с ними?
– Лу?
Она повернулась, вытирая руки полотенцем:
– Что значит «что-нибудь»?
– Почему бы тебе самой не навестить Фенни – например, на следующей неделе? За детьми я присмотрю. А на каникулы мы, может быть, сможем поехать куда-нибудь все вместе.
