Хелен Бьянчин - Огонь и вода
Больше она не смогла ничего сказать, так как Данте страстно и глубоко поцеловал ее. Он целовал ее до тех пор, пока Тейлор не вздрогнула от навалившегося на нее как цунами оргазма.
Тогда Данте медленно отпустил жену, взглянул в глубину ее глаз, затем улыбнулся и протянул ей мыло.
— Твоя очередь.
Ты, должно быть, шутишь.
— Не думаю…
Он поймал ее руку и вручил мыло.
— Все очень просто.
Для него — возможно. Для нее же каждое движение было в высшей степени эротично.
Почувствовал ли Данте, как ее рука дрогнула, когда он вел ее ладонь по своему телу?
Тейлор очень надеялась, что нет.
А когда она взглянула в его глаза, то испугалась той гаммы эмоций, что увидела там. Испугалась и… возбудилась.
Затем Данте наклонил голову и поцеловал ее так, что его язык властно завладел ею. Он целовал ее настойчиво, требуя такого же ответа.
Когда терпеть стало невозможно, Данте поднял ее и насадил на свое возбужденное орудие. Крик Тейлор утонул под струями воды, а Данте мгновенно замер.
Он оторвался от ее губ и тихо выругался.
— Черт возьми. Почему ты мне не сказала?
Его глаза были такими темными, что Тейлор стало страшно.
— Ты бы мне поверил, если бы я призналась?
Данте закрыл глаза и открыл их лишь через несколько секунд.
— Я бы сделал все более аккуратно.
Тейлор слегка пожала плечами, чувствуя, как Данте освобождает ее. Он что-то бормотал себе под нос по-итальянски, и Тейлор даже не пыталась понять хоть слово.
Данте выключил Боду, обернул себе бедра полотенцем и потянулся еще за одним.
Тейлор вытянула вперед руку и попыталась запротестовать, когда Данте начал вытирать ее, но слова замерли у нее в горле под его напряженным взглядом.
Спустя минуту она ахнула, так как Данте поднял ее на руки.
— Что ты делаешь?
— Несу тебя в постель. — Он откинул в сторону покрывало и лег с ней на матрас.
— Данте…
— Доверься мне, — нежно сказал он и поцеловал с необычайной теплотой.
Тейлор просто не могла не ответить на такой поцелуй.
Каким-то образом полотенце перестало быть ее защитой. Данте исследовал губами ее тело, начиная от подбородка и затем ниже, к шее, где как сумасшедший бился пульс.
Его рука обхватила ее грудь, а пальцы начали играть с соском, который набух как бутон.
Затем Данте начал целовать ее, а когда он захватил губами сосок, Тейлор не сдержала стон и выгнула спину.
Данте видел, как ее голова исступленно мечется по подушке, и наконец ее руки схватили его за плечи.
Тогда Данте спустился ниже к ее бедрам.
Тейлор вцепилась руками в волосы мужа, когда его губы оказались в самом секретном месте ее тела.
Тейлор изогнулась как змея, пытаясь не задохнуться от навалившихся на нее чувств. Данте довел ее до самой вершины и держал в руках, когда лавина наслаждения обрушилась на нее.
Но он не дал ей даже перевести дыхание. Снова распалил ее и заставил молить о полной власти.
— Посмотри на меня, Тейлор, — тихо попросил Данте. И только когда их взгляды соединились, осторожно вошел в нее.
Ее глаза потемнели, и она инстинктивно начала двигаться ему в такт, унося их вместе в мир наслаждений, где они одновременно достигли точки наивысшего удовольствия.
Казалось, что прошла целая вечность. Тейлор боялась пошевелиться и не знала, что сказать.
Данте лег рядом и крепко прижал ее к себе.
— Спасибо, — пробормотала она и почувствовала, как Данте поцеловал ее в висок.
— Пожалуйста.
Тейлор положила руку ему на грудь, почувствовав биение его сердца. Она заснула под его четкий ритм.
Тейлор проснулась от манящего запаха свежесваренного кофе. Она потянулась, и тут легкая боль в мышцах напомнила ей о произошедшем. Она распахнула глаза, увидела комнату, и память вернулась к ней окончательно.
— Доброе утро.
Она посмотрела на высокого мужчину, стоявшего в дверях.
— Тебе тоже, — сумела сказать Тейлор. И откинула одеяло только для того, чтобы через секунду вновь накрыться им. Оказалось, что она лежала абсолютно голая. Где-то тут должна быть пижама…
— Ты случайно не это ищешь?
Она взяла халат, который ей протянул Данте, с как можно большим достоинством.
— Стесняешься меня, Тейлор? — спросил Данте, заметив румянец на ее щеках. — После того, как я видел и пробовал каждый сантиметр твоего тела?
Тейлор окинула его многозначительным взглядом.
— Не думала, что ты такой циник.
Данте задорно рассмеялся.
— Присоединяйся ко мне, попьем кофе, — пригласил он. — Скоро принесут завтрак. — Он протянул руку и помог ей встать. — Ты хорошо спала.
Это было утверждение, а не вопрос. Как могло быть иначе, когда ее тело до сих пор пело от его прикосновения?
Секс, подумала она, затем уточнила: очень хороший секс отлично способствовал безмятежному сну.
Тейлор удалилась в ванную комнату, сделала все утренние процедуры, а когда вернулась, то увидела, что официант сервирует стол.
Их ожидал настоящий пир. Кофе, свежевыжатый апельсиновый сок, круассаны, джем, омлет, фрукты…
— У тебя есть на сегодня какие-нибудь планы?
Данте сел напротив, и Тейлор почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Теперь она не могла спокойно смотреть на его губы, зная, что они делали с ней прошлой ночью…
Знал ли он, какое воздействие оказывал на нее?
Разумеется, да. Тейлор не сумела скрыть свою реакцию на его прикосновения.
В этот момент он взглянул на нее, увидел, как бьется жилка у основания шеи, и улыбнулся.
— А что бы ты хотела?
Тейлор собиралась купить несколько сувениров для друзей. И можно было бы поужинать в каком-нибудь кафе.
— Пойдем на рынок?
— Хочешь поиграть в туристов?
— Ты не против?
Что-то новенькое. Данте до этого не знал женщин, которые бы предпочли рынок бутикам.
— Доедай, и вперед, — кивнул Данте.
В десять утра они вышли под лучи нежного итальянского солнца. Тейлор запретила себе думать о том, что ее брак не связан любовью. Живи одни днем и наслаждайся, твердила она себе.
Данте получил огромное удовольствие от похода по рынку. Его умиляло то, как Тейлор все внимательно изучает, выбирает и даже торгуется.
Один продавец не говорил по-английски, и Тейлор пришлось обратиться к помощи Данте. Тот все перевел, и продавец достал нужный товар.
— Спасибо, — сказала Тейлор, открывая кошелек. — Сколько я тебе должна?
— Считай, что это подарок.
Она внимательно посмотрела на него, покачала головой и попыталась вложить купюры ему в руку. Но это вызвало лишь выражение удивления на его лице.
