Эбби Грин - Глаза тигрицы
Валентина смотрела ему вслед, и ей почему-то казалось, что он выглядит одиноким в этой толпе.
К счастью, коллегам понадобилась ее помощь, и она была рада заняться делами. Позже, выйдя подышать свежим воздухом, Валентина увидела Джио, беседующего с припозднившимися гостями. Скоро должны были начать убирать со столов, и она собиралась проконтролировать это. К ней подошел Франко:
– Почему бы тебе не отправиться домой? Я прослежу, чтобы здесь навели порядок. Тебе завтра рано вставать.
Валентина улыбнулась:
– Тебе тоже.
И тут она заметила, что Джио смотрит в ее сторону. Затем он начал продвигаться к ней, лавируя между маленькими столиками с тигриной грацией. В животе у нее вспорхнула стайка бабочек, и Валентина подумала о смеси противоречивых чувств, которые вызывал у нее этот мужчина. Джио быстро приближался. Улыбка ее угасла, и она проговорила:
– Что ж, тогда я пойду.
Кивнув на прощание Франко, Валентина поспешила уйти и не заметила, как потемнело лицо Джио.
Он выругался про себя. Чего он хотел добиться? Потребовать, чтобы она осталась, пока тент не покинет последний гость? Ведь она работала не покладая рук, и во многом благодаря ей первый день кубка прошел с успехом. Многие спрашивали, к услугам какой компании он прибег. Прием с шампанским прошел без сучка без задоринки. И, конечно, кухонному персоналу не потребуется помощь Валентины, чтобы убрать со столов.
Джио провел рукой по волосам и снова выругался. Он не хотел говорить с ней ни о делах, ни о приеме. Он желал Валентину.
Сегодня Джио остро чувствовал ее присутствие, где бы она ни находилась. В простом, но элегантном черном платье Валентина была красивее дам в шикарных туалетах и драгоценностях. Он, по крайней мере, видел только ее.
Его знакомый, известный французский плейбой, спросил:
– Кто эта потрясающая женщина, которая нас встречала?
Джио едва сдержался, чтобы не зарычать: «Держи свои руки подальше от нее, приятель».
Его охватила слепая ярость. Ему хотелось вытолкать француза взашей. Поняв, что тот положил на Валентину глаз, Джио не спускал с него орлиного взгляда весь вечер.
Подбородок его напрягся. Валентина, может, и желает его, но она ясно дала понять, что близости между ними не будет. Она не допустит этого. И если в нем есть хоть капля порядочности, он больше к ней не прикоснется. Проблема была в том, что Джио не считал себя порядочным. Тем более теперь, когда по его жилам тек жидкий огонь, который разожгла девушка с глазами тигрицы.
Следующим вечером Валентина отправилась к себе, чтобы переодеться для приема с шампанским. Второй день прошел с не меньшим успехом, чем первый, и она позволила себе немного расслабиться. Ей даже удалось посмотреть окончание головокружительной главной скачки. Ставки, которые принимались, заставили Валентину округлить глаза. Она никогда в жизни не сталкивалась с такими суммами.
Не раз видела она Джио. Он то и дело отдавал приказы своему персоналу. Но опять, хотя Джио постоянно был окружен людьми, Валентине подумалось, что он выглядит одиноким. Сердце ее сжалось. Ей захотелось отставить поднос с пустыми бокалами, подойти к Джио, пожать ему руку и убедить его, что все не так уж плохо. Она представила себе, как он с признательностью взглянет на нее и улыбнется. Поднос задрожал в руках, но Валентина быстро пришла в себя.
Оставшись одна и вспомнив об этом безумном импульсе, она покачала головой. Не время мечтать. Ее голова должна быть занята одним: нужно достойно провести обслуживание Кубка Коретти и заработать себе репутацию.
Поставив сумку, Валентина заглянула в спальню и ахнула от удивления. В распахнутом шкафу висели два длинных вечерних платья и одно платье для коктейлей – покороче. Платья были упакованы в чехлы. На полу стояли три пары туфель. На кровати лежало несколько сумок, а на туалетном столике девушка увидела футляры для драгоценностей.
Пораженная Валентина подошла поближе. Платья были просто волшебные. Одно – темно-красное, другое – роскошного голубого цвета, а платье для коктейлей было черным, с вырезом, обшитым стразами.
Валентина попятилась и заметила на кровати коробки. Замирая от ужаса, она открыла одну. Приподняв золотистую бумагу, она увидела тончайшее нижнее белье. Девушка поспешно закрыла крышку.
Рядом с самой большой коробкой лежала записка: «Валентина, надеюсь, ты не сочтешь меня нахалом за то, что я заказал для тебя несколько платьев. Ты говорила, что у тебя не было времени пройтись по магазинам». В конце вместо подписи стояла буква «Д».
Сначала Валентину охватила ярость – как Джио посмел покупать ей одежду?! Но записка была очень сдержанной, она даже была напечатана, а не написана от руки. Должно быть, его поручение выполнила секретарша.
Когда ярость немного утихла, Валентина вспыхнула. Неужели ее скромное черное платье выглядело чересчур простым на фоне роскошных нарядов других женщин? Конечно, Джио сказал, что она выглядит потрясающе, но, возможно, он делал комплименты всем дамам. Ей еще не приходилось работать на таком престижном мероприятии, поэтому и необходимости в соответствующем гардеробе не возникало.
Девушка взглянула на платье, которое надевала вчера, и на фоне настоящих произведений искусства, присланных Джио, оно показалось ей невыразимо скучным и жалким. Ее смущение усилилось. Должно быть, Джио не хотел, чтобы она опозорилась перед его гостями и друзьями.
Как он отреагирует, если она покажется в одном из этих платьев? Захочет ли он ее? Невзирая на отказ спать с девственницей? «Неужели я хочу его соблазнить?» – мелькнула мысль.
Валентина вздернула подбородок. Нет, не станет она наряжаться в его платья! Она наденет свое и будет носить его с гордо поднятой головой. Решив так, Валентина оделась, игнорируя прекрасные творения.
Через несколько часов Валентина почувствовала, как ее охватывает знакомая дрожь. Она – в который уже раз – выронила ручку и наклонилась, чтобы поднять ее.
Перед ней возникли мужские туфли, и девушка перевела дыхание, прежде чем выпрямиться.
Губы у нее пересохли. Этим вечером на Джио были белая рубашка и белый галстук-бабочка, сидевший несколько косо, словно Джио оттягивал его, чтобы иметь возможность дышать. Он был небрит. Валентина рассердилась, поскольку он застал ее врасплох. Потом она вспомнила о записке и платьях и вздернула подбородок.
– Тебе не следовало беспокоиться и приказывать персоналу покупать мне платья, – холодно проговорила она. – Если бы ты объяснил, какой требуется наряд, я выкроила бы часок и сама купила бы то, что требуется.
В глазах Джио она увидела неодобрение.
