Линн Грэхем - Брошенный вызов
Глава 8
На следующий вечер Данте приятно удивил Топси, исполнив свое обещание по поводу галереи Уффици. Он достал для нее билеты на приватный прием. Наблюдая, как просияла Топси от новостей, София поджала губы и покосилась на своего сына, который делал вид, что ничего не происходит.
– Это весьма важное событие, Топси. На таких приемах с шампанским каждый старается похвастаться нарядом и украшениями.
Поэтому Топси собрала волосы на затылке, отыскала в гардеробе узкое черное платье и застегнула на шее свое бриллиантовое ожерелье. Дополнив наряд модными туфлями на опасно высоком каблуке, она спустилась навстречу Данте.
– Эти прическа и туфли делают тебя на голову выше, cara mia, – заметил мужчина. Он сам был воплощением элегантности в дизайнерском пиджаке и узких черных брюках и выглядел, как обычно, потрясающе. – Бриллианты тебе идут, – добавил он; искры драгоценностей подчеркивали яркость ее темных глаз.
Топси машинально коснулась ожерелья.
– Подарок на восемнадцатилетие.
– От Куснира? – предположил Данте.
– Да.
– Вы с ним давно знакомы. – Данте странно раздражало понимание этого, и он подавлял в себе еще более странное желание велеть ей снять ожерелье. – Это щедрый подарок.
Топси только кивнула в ответ, не желая ничего говорить и провоцировать новые вопросы. Конечно, ее странная дружба с Михаилом, который вращался в высших кругах общества, вызывала любопытство, и, хотя она не хотела раскрывать правду о своих богатых, влиятельных родственниках, лгать Данте она тоже не могла.
Прием в Уффици оказался настоящей мечтой любителя искусства. Люди в красивых одеждах пили шампанское и неторопливо прохаживались по залам, полным великолепных произведений искусства. Не было шума, очередей, спешки; в этот раз Топси могла даже насладиться восхитительными росписями на стенах галереи.
Когда она остановилась в благоговении перед «Мадонной» Рафаэля, Данте заметил, что она как будто точно знает, что хочет посмотреть.
– Это одна из любимых картин моей сестры. Она работала реставратором в музее; когда я была маленькой, она возила меня по всему миру, чтобы показать шедевры. Она хотела, чтобы у меня было всестороннее образование, и не доверяла моей школе.
– Что это была за школа?
Топси насмешливо взглянула на него, переходя к «Вакху» Караваджо.
– Я была одаренным ребенком и, конечно, получила стипендию. Иначе Кэт не смогла бы позволить себе платить за меня.
– Насколько одаренным?
– Я не люблю про это рассказывать, – призналась девушка. – Я очень быстро обучаюсь, у меня прекрасная память на факты и цифры. И хватит об этом.
Высокая красивая брюнетка в жемчугах и черно-белом шелковом платье подошла к ним и поприветствовала Данте, как давняя подруга. То, как старательно она игнорировала присутствие Топси, делало очевидным, кто ее интересует на самом деле, так что девушка отошла в сторону. Но через десять минут Данте нагнал ее в зале Тициана и потребовал ответа:
– Почему ты ушла?
– Она флиртовала с тобой и грубила мне. Я не трачу время на таких людей, – прямо ответила ему Топси.
– Мы были любовниками много лет назад, – признался Данте, пожав плечами. – Теперь она ничего для меня не значит.
«Скоро я тоже перестану что-то значить», – подумала Топси, и по ее коже пробежали мурашки; она расправила узкие плечи, словно готовясь к тяжелому дню. Понятно было, что их роман долго не продлится. Скоро Данте отправится обратно в офис банка в Милане, а Топси вернется в Лондон в конце лета – ее договор с Софией был всего на три месяца.
– Все было восхитительно, – сказала Топси, садясь обратно в его машину. – Большое тебе спасибо, от всей души. Кэт будет ужасно завидовать, когда узнает, что я была на приватном просмотре.
– Я кое-что хотел с тобой обсудить, – негромко сказал ей Данте. – Завтра мне нужно лететь в Милан на сорок восемь часов – там случился небольшой кризис, и министру нужна консультация. Я хочу, чтобы ты поехала со мной, мое сокровище.
– Это невозможно, – сказала Топси. – До бала-маскарада осталось всего три дня. Я не могу оставить графиню разбираться со всеми возникающими в последнюю минуту проблемами.
– Она говорит, ты очень редко берешь выходные.
– Так и есть, но это мое решение, и я не собираюсь оставлять ее без поддержки. Бал требует много работы, любая мелочь может пойти не так.
– У нее есть Витторе.
Раздраженная его настойчивостью, Топси сердито посмотрела на него:
– Ты совсем не умеешь принимать отказы. Мой ответ – спасибо, но нет.
– Ты должна согласиться, – резко возразил Данте, не пытаясь скрыть недовольство.
– Не тебе приказывать мне, что делать.
– Non importa… не важно, – заявил он и сжал чувственные губы в тонкую линию.
«Ну, по крайней мере, все его недостатки на виду», – грустно думала Топси, впервые за неделю засыпая в одиночестве.
Данте избаловало внимание женщин, готовых ему угождать. Мужчина не должен ставить ее и свою мать в такое неловкое положение; они прекрасно могут провести двое суток друг без друга.
– Топси?
Услышав голос Данте по дороге в столовую на завтрак, Топси развернулась и вопросительно выгнула бровь. Она все еще сердилась на него, и ее настроение ничуть не улучшало то, что он выглядел крайне эффектно в строгом темном костюме и стильной ярко-розовой рубашке с черным галстуком; у нее буквально перехватило дыхание.
– Хочу поговорить с тобой до отъезда, – сказал он, поманив ее в двери своего кабинета.
Еще больше разъяренная его самоуверенностью, Топси подошла ближе.
– Когда ты говоришь «прыгай», я не стану спрашивать, как высоко, – прошипела она.
Вместо ответа, Данте подхватил ее на руки с легкостью, которая всегда ее поражала, и утянул к себе в кабинет, где поцеловал так страстно и жадно, что каждая клеточка ее предательского тела вспыхнула.
– Ты будешь по мне скучать, – прошептал он. – И я – по тебе.
– Но мы оба переживем, – прозаично ответила Топси.
– Для женщины, которая ищет романтичного мужчину, это крайне неромантичный комментарий, – насмешливо сказал Данте. – Ты вернула в мою жизнь веселье, cara mia.
Он медленно и неохотно поставил ее обратно на пол. Топси сжала кулаки, борясь с испытываемым впервые в жизни желанием снова прыгнуть в руки мужчины. Веселье… это очень в его стиле, надо признать. Веселье – ничего серьезного, ничего постоянного.
На следующее утро Топси завтракала с Софией в ее маленькой гостиной. Витторе уехал во Флоренцию, оставив их вносить последние изменения в то, как рассадить многочисленных знаменитостей за ужином, предшествующим балу. Топси отметила имя женщины, сидящей рядом с Данте.
