Дороти Иден - Лицо ангела

— Будь благословенно ваше доброе сердце. — В глазах Ганса появилось восхищение, которое почти смутило Мег. — Теперь я понимаю, почему в ваших глазах светится душа. Мне бы очень хотелось еще раз попробовать написать по-настоящему хороший портрет. Я могу договориться с Клайвом, чтобы он предоставил вам некоторое время для позирования. Пожалуйста, скажите «да», мисс Берни. Тем самым вы проявили бы ко мне большее участие, чем вы думаете.

Ганс казался таким невинным и страстным, как маленький мальчик, что Мег добродушно ответила:

— Хорошо, да, если вы действительно так сильно этого хотите.

Было бы замечательно, если бы Ганс все-таки сумел создать хороший портрет. В его страсти не чувствовалось ничего, что могло дать Луизе повод для дурных предчувствий. В доме все выглядело обычным, за исключением одиноко кричащей кошки и рассеянного вида Ганса, когда он открыл дверь. Но сейчас хозяин был таким естественным и раскованным, что Мег легко могла представить себе его возбуждение.

Когда Мег уходила, то подумала, не встретит ли она полуслепую мисс Берт, возвращавшуюся домой. Но улица была пуста. Мег дошла до конца улицы и только тогда обнаружила, что идет не в ту сторону. Деревенская площадь, церковь и библиотека были в другом конце. Мег поняла это по церковному шпилю, видневшемуся невдалеке. Ей пришлось опять пройти мимо дома Ганса, и она непроизвольно взглянула на темные окна.

За кружевной занавеской в окне маленькой гостиной Мег увидела рыжую кошку, которая вспрыгнула на подоконник и выглянула на улицу. Должно быть, это и была кошка мисс Берт, Ганс наконец выпустил ее, невзирая на предупреждение хозяйки. Наверное, он не смог дольше выносить ее мяуканье. Но почему он не сделал этого, пока Мег была в доме?

Девушка в библиотеке подняла темные, немного косившие глаза и холодно посмотрела на Мег. Прежде чем та успела открыть рот, библиотекарша сказала:

— Не говорите мне ничего. Вы — новая секретарша.

— Откуда вы знаете?

— Разве вы не заметили размеров нашего местечка? Кем же еще вы можете быть? — в голосе не было враждебности, но при этом слышалось циничное удовольствие. — Кроме того, в вас каждая черточка выдает, что вы из Лондона. Мне нравится это платье.

— А вы, конечно, Дженни Хауэрд.

— Почему «конечно»? Не говорите, что Клайв рассказывал вам обо мне. Не думаю, что он один из тех, кто хвастается своими неудачами. — Внезапно Дженни заинтересованно наклонилась вперед. — Скажите, как вы можете его оценить? Для меня он был большой загадкой.

— Но я приехала сюда не оценивать. Я только секретарь.

— Вы такая хорошенькая, как и говорил Саймон.

— Саймон? Он рассказывал вам обо мне?

Дженни внимательно посмотрела на Мег.

— Да, и я могу добавить, что не в его правилах говорить о женщинах. Значит, вы действительно произвели впечатление.

— Мне кажется, здесь каждый житель говорит о другом. Но это явно ничего не значит.

— Когда как, — загадочно ответила Дженни, все еще продолжая внимательно рассматривать Мег. — Но вы блондинка. Не темная, как я. Я просто не могу разобраться в Клайве. Естественно думать, что если Клайв предпочитает темноволосых женщин, то и окружает себя такими.

— Я же сказала, что я только секретарь, — ответила Мег с долей раздражения. Она посмотрела на загадочно улыбающуюся Дженни и добавила: — Кем были вы?

— О, не выдумывайте, никем. Я была так же наивна, как и вы. Ну, в действительности не совсем такая же. Вы, кажется, до сих пор верите в добрые намерения Клайва. Я никогда этого не делала.

— Но вы приехали.

Дженни пожала плечами.

— Ну и что? Когда он нашел меня, я разносила чашечки кофе в баре. Он сказал, что библиотека Френчли нуждается в молодой и привлекательной библиотекарше. Таковы были его слова, честное слово. Он пообещал устроить мне это место, если я захочу жить в деревне. Клайв даже упрашивал меня. Мне тогда казалось, что все остальное лучше бара. Нельзя отрицать, что Клайв производит впечатление. К тому же, я действительно люблю книги. Когда-то изучала литературу в университете, но мне не хватило терпения. Должна заметить, что я не ревнива.

— Ревнива! Ко мне?

— Конечно, я обязательно начала бы ревновать, если была бы неравнодушна к Клайву.

— Послушайте, вы ошибаетесь. Я на самом деле только секретарь мистера Уилтона. Я, как рабыня, трудилась сегодня все утро. К тому же дома его жена.

Дженни тут же вскочила.

— Не может быть!

— Это правда. Я пришла попросить книгу для нее. Кстати, почему бы ей не быть дома?

— Особых причин, конечно, нет, кроме той, что никто не верил, что когда-нибудь Луиза все-таки вернется домой.

— Вы хотите сказать, все ожидали, что Луиза умрет?

— Нет, она не настолько серьезно пострадала. Люди просто не надеялись, что она вернется к Клайву. Или он примет ее обратно.

— Потому что… она боялась возвращаться? — Мег произнесла эти слова, сама не желая того. Она даже не поняла, почему они пришли ей в голову.

— Здесь ходили слухи, о которых я не знала до тех пор, пока не приехала сюда. Полагаю, вы тоже имеете о них представление.

— Об аварии, которая случилась по небрежности Клайва?

— Некоторые говорят, более чем небрежности.

— Но почему? Луиза была так красива! По крайней мере, по рассказам.

На лице Дженни появилось циничное выражение.

— Мужчина хочет не только хорошенькое личико. А, вероятно, это было единственное, что имела Луиза. Скажите мне, как она сейчас выглядит?

— По-другому, я полагаю. Но, на самом деле, не так плохо. Мне бы, конечно, не хотелось, чтобы подобное случилось со мной. Бедная Луиза так переживает из-за своего лица.

— Ей, должно быть, невыносимо ваше присутствие в доме.

Мег встревожилась.

— Но она, конечно, не думает… Я имею в виду… Неужели Клайв именно такой? Он даже не пытался прикоснуться ко мне, не говоря уже о каких-то предложениях. Он только начальник.

— Вы почти не проверяли его, правда? Держу пари, он не знал, что Луиза возвращается домой.

Мег замолчала, осознавая смысл произнесенных только что слов. Но признаваться в этом Дженни необходимости не было. Какая часть из того, на что она сейчас лукаво намекала, была правдой? Саймон Сомерс говорил то же самое. Но Дженни призналась, что Клайв не относился к ей так, как ей казалось, он должен был относиться к Мег. Вспоминая напряженное лицо, на котором застыло выражение одиночества, Мег не могла поверить в плохое.

— Хорошо, что хочет почитать прекрасная Луиза? — спросила Дженни. Она поднялась, худое чувственное тело было искусно скрыто черным свитером и юбкой. — Она любит романы? Нет, я полагаю, бедняжка уже из них выросла. Может быть, ей понравится детектив? Нет, опять не то. Это должен быть ужасный роман о супружеской неверности.