Бетти Блоклинджер - Бегство от любви

— И что же будет потом?

Она рассмеялась:

— Глупо, но я не могу придумать. Буду чем-то занята и не узнаю, когда приступ начнется и когда пройдет.

— Другими словами, вы бы отдавали приказы, отменяя старые. И это бы действовало.

Делла почувствовала себя так, будто получила из его рук бесценный подарок. Он открыл ей глаза на то, что она может управлять собственной жизнью. Сейчас она может думать о Лотти и даже о Максе без страха наступления приступов тошноты.

— Боже мой, — вздохнула она. — Двадцать лет назад Лотти начала меня просто дрессировать. С тех пор, как я только начала ходить, ее слово было законом. Даже когда она не жила с нами, мне и в голову не приходило, что можно не повиноваться.

А здесь за короткое время я поняла, что не должна жить по указке. Джек, мое подсознание — это заносчивый маленький мальчик. Теперь, когда я знаю, как вести себя с ним, думаю, мы поладим.

Они вышли в сад посмотреть, какие еще участки земли надо вскопать, и, прежде чем уйти, Джек напомнил ей:

— Это правило будет работать очень долго, Делла. Вам не следует отягощать себя воспоминаниями о старых привычках или ставить себя в затруднительное положение.

Когда Джек вернулся домой, его мать уже пришла к непреклонному решению. Ни одна девушка, которую она будет любить, как Деллу, не разобьет жизнь ее единственному сыну.

— Сынок, я должна тебе кое-что сказать. Делла мне доверяет. Джек, у Деллы есть молодой человек.

— Макс Мейер? — спросил он. — Да, я все о нем знаю. Эрл показывал мне вырезки из местной городской газеты.

— Ну и что же ты собираешься делать? — растерялась мать.

— Плести паутину. — Он усмехнулся, ласково потрепал ее за подбородок и спросил: — Когда мы будем есть?

— О, мужчины! — недовольно бросила ему в лицо миссис Льюин.

Шарлотту быстро перевезли в Вэллей-Сити, и она не успела оглядеться. Но ничего страшного — она изучала свой внутренний мир.

Друзья и соседи собрались повидать ее по возвращении, и она использовала это наилучшим образом. Она слышала, как они говорили: «Бедняжка Лотти, страдалица в семье. Как вы думаете, эта девчонка вернется домой, чтобы ухаживать за сестрой?»

Доктор Кен нанял сиделку. Он любил сиделок, уважал их, и, как он говорил своей жене, ему досадно, что одну из них придется отдать для выполнения капризов Лотти.

Итак, доктор нанял сиделку, которую нежно прозвали «старая лошадиная морда». Упрямая, с характером как у мула. На ней особо не поездишь.

— Вон! — сказала миссис Хэрриган друзьям и соседям, заполнившим комнату в надежде узнать что-нибудь новенькое. — У пациентки была утомительная поездка. Вон!

Все ушли. Лотти протестовала. Она немного поплакала. А миссис Хэрриган просто повернула ее лицом вверх, чтобы слезы высыхали, не пачкая постельное белье.

В планах Лотти произошли изменения. Ее не оставили в спальне внизу, а перенесли наверх, в ее собственную спальню. Она понимала, что это давало шанс безжалостной сиделке заранее видеть визитеров и отправлять их обратно, не давая об этом знать Лотти.

— Наверху она поправится быстрее, — сказал доктор Кен миссис Хэрриган. — Но отпускайте ее вниз. Там Лотти окружат обожатели, и через пару месяцев она будет здорова. Мы установим часы посещений, как в больнице. Заходить к ней только по одному. Таким образом мы быстро поставим ее на ноги.

Лотти решила уволить сиделку, но доктор Кен предупредил, что свободных сиделок нет и никакие соседи или друзья не смогут оставаться с ней на неопределенное время. У них у всех своя жизнь.

Она решила отказаться от услуг доктора Кена, потому что он больше не понимал ее. Он сказал: «Во что бы то ни стало поступайте так, но помните, что только благодаря своей репутации я смогу дать истинное объяснение тем, кого вы назвали». И она передумала, так и не поняв, что имел в виду доктор.

Лотти послала сиделку за Максом, но, как потом узнала, Макс был занят.

— Занят этой Ивонной или кем-то еще, вы знаете эту свояченицу Тэда Нильсена, — пояснил ей очередной посетитель.

— Хм… — Лотти подумала о розовых комнатах. Ладно, раз Делла далеко от ее раздражения и от дома, она найдет для нее лучшего мужа. А пока подумает о Максе.

Лотти часами думала о нем. И когда к ней пришел очередной посетитель, она начала свою кампанию…

— Знаете, Делла изменилась с тех пор, как в ее жизни появился Макс Мейер. На самом деле Делла сбежала оттого, что раскусила его и не могла заставить себя выйти за него замуж. Бедная маленькая сестренка! Я прилагала все усилия, чтобы он мне понравился, и она видела это, а в тяжелый для нее час не пришла ко мне.

— Лотти такая замечательная женщина, что расстроила все свои планы, — заключил посетитель после изложения всех новостей.

К тому времени, как эта история затронула Макса, пресса раздула ее необыкновенно. Он пришел к своему шефу, разгневанный и полный решимости возбудить дело против этой женщины за клевету.

— Ты не сможешь выиграть, — было сказано ему. — Посади эдакую добродетель на скамью подсудимых, так все присяжные обрыдаются вместе с ней. Благодари судьбу, что Делле удалось замести следы. И пока ты занят этой проблемой, подумай, какая жизнь ее ожидала и какую смелость надо иметь, чтобы отказаться от тебя ради избавления от сестры.

— Это я, дурак, во всем виноват, — выпалил Макс. — Я доверял порядочности Лотти и был с ней заодно. Делла узнала об этом и покинула нас обоих.

— Бедное дитя, — задумчиво посмотрел на него шеф. — Одним махом у нее была выбита почва из-под ног. Надеюсь, с ней все в порядке. Полагаю, от нее нет никаких известий?

Макс почти отринул приглашение Лотти зайти к ней. Он винил себя за то, что не смог тогда посмотреть на проблему глазами Деллы. И впервые в жизни он перестал думать о себе и начал беспокоиться о ней.

В тот же вечер он позвонил Руфи и рассказал ей о переменах в своей душе. Но она ничем не смогла помочь, так как сама не знала, где находится Делла.

— Я бы очень хотела знать. Тут еще Лора забрасывает меня письмами с требованием найти Деллу, чтобы она могла взять на себя заботу о ней.

— Если хочешь знать мое мнение, обе сестры проявили слишком много заботы о Делле. Но, Руфь, вспомни, не упоминала ли она места, куда бы ей хотелось отправиться? Нет ли у тебя хоть какого намека?

У Руфи был намек. Но он был просто смешной, и она не думала о нем всерьез. Даже не знала, как им воспользоваться. Она помнила, как спросила Деллу, о чем та разговаривала с водителем лесовоза. И что же Делла ответила? Да, он из той самой местности, которая так нравилась мужу Лотти; место, «затерянное в облаках», как сказал Эрл Кросс.