Джен Беннет - Яростные тени

Потолок сотрясся.

Гости застыли с бокалами в руках.

До того, как ослепнуть, отец Хэдли мог видеть Мори. Но сейчас великий доктор Бэкол не понимал, что происходит, как и остальные гости, которые нашли логичное объяснение непонятному происшествию.

– Землетрясение?

И только это слово слетело с чьих-то губ, как гостей за столами охватила паника.

Оливер вскочил с места и посмотрел наверх. Он заметил духов? Как такое возможно? Ладно, неважно. Слишком поздно уже призывать их назад.

Сотни хрусталиков зазвенели в унисон. По потолку пошла трещина. Электричество заискрилось. И когда свет в люстре померк, одна из цепей, на которых она крепилась, порвалась с ужасным металлическим скрежетом! Люстра накренила на бок, как большой стеклянный маятник.

В зале раздались испуганные крики. Стулья заскрипели по мрамору, а гости бросились врассыпную.

Все, кроме ее отца, который не видел, куда идти. И Лоу, который пытался поднять слепца с места, тогда как Оливер тянул Хэдли в противоположную сторону.

– Хэдли! – заорал ее отец.

Его голос проник в туман ее гнева, вернув здравый смысл.

Отец знал, что дело в ее духах – он знал, знал, знал!

О боже! Что она наделала?

С огромным усилием Хэдли отослала Мори прочь. Они пропали в потолке, когда она уже отчаялась и закричала:

– Бегите!

Слишком поздно.

Порвалась вторая цепь, и хрустальная люстра рухнул вниз, будто машина, сброшенная с обрыва. Люди пронзительно завопили.

Лоу отпихнул стул, обхватил рукой доктора Бэкола и повалил на пол, когда люстра упала на стол, взорвавшись осколками и щепками.

Магнуссон-младший прополз под дрожащей махиной, которая едва держалась на столе, оттаскивая отца Хэдли в безопасное место. Сама же виновница произошедшего забилась в руках Оливера и отпихнула его, едва не упав, стремясь добраться к Лоу и отцу.

– Папа!

– Я в порядке! – рявкнул он, прижимаясь к стене.

Лоу стряхнул осколки с плеча ее отца, а потом посмотрел на себя.

– Ты… – начала она.

– Цел ли я? Думаю, что да. – Он словно в тумане отряхнул пиджак и, посмотрев на разрушения, спросил: – Что тут, черт возьми, произошло?

– Ты! – рявкнул ее отец, покраснев от ярости. – Ты и твой мелочный гнев. Матери было бы стыдно за тебя.

Пока в зале раздавались крики и беспокойные разговоры, Лоу прищурился и с подозрением переводил взгляд с Хэдли на ее родителя.

Бог знает, прав ли был отец, Хэдли почти не помнила мать. Он имел право злиться, ведь она его чуть не убила. А заодно Лоу, и других гостей. Она посмотрела на окружающий хаос. Кажется, никто не пострадал, но бедные слуги были в панике.

Хэдли почувствовала, что сейчас заплачет, и, прежде чем отец выдавит еще слово, а Лоу догадается о причине обвинения, она повернулась и вышла из дома.

Глава 8

К крышам вдоль Бродвея льнул тяжелый туман. На вечеринку Хэдли привез шофер отца, но об этой мелочи она вспомнила только на улице. Было холодно, а она умудрилась не только забыть перчатки, которые сняла на ужине, – наверное, они упали с ее колен во время происшествия с люстрой, – но и забрать шубу. И что теперь? Вернуться, поджав хвост?

– Хэдли.

Повернувшись, она увидела идущего по обочине Оливера.

– Вы в порядке? – спокойно и по-деловому спросил он, надевая теплое пальто, которое так и манило замерзшую Хэдли. Возможно, он по-джентльменски предложит вернуться в дом за ее верхней одеждой? – Нам надо поговорить о том, что только что случилось.

– Не понимаю, о чем вы.

– Меня совершенно не потрясают явления не из нашего мира.

Значит Оливер видел Мори. Подобные люди редко встречались. Очень редко.

– Мне многое ведомо о преисподней.

Интересное определение, но подойдет, как и любое другое. Хэдли точно не знала, откуда появились Мори. Она годами искала информацию, но нашла только крупицы, ничего определенного и применимого на практике. Прямо как распускать свитер: как только его распутаешь, он превращается в бесполезную горку ниток.

– Человеку с вашим богатством и положением? Я считала, что вас интересуют мексиканские развалины. Когда у вас было время изучать преисподнюю?

– Вы удивитесь, на что мне хватило времени за годы жизни, – ответил Оливер. – Давайте обсудим? Я наверняка смогу вам помочь. Вернитесь со мной в дом и позвольте…

– Ценю ваше беспокойство. – Оливер всегда с самого знакомства относился к ней хорошо. Добрый красавец интересовался ее работой и поддерживал. Хотя, судя по его взглядам, он хотел большего от их отношений, помимо совместных обедов и чаепитий, однако Хэдли сомневалась, что сама испытывает подобное желание.

Глупо, потому что следовало бы с ним сойтись. На нее ведь не каждый день кидаются мужчины. Хэдли даже не целовалась с самого колледжа. И, если не считать ее личного неприятия прикосновений, Оливер с практической точки зрения наиболее подходящая партия. Однако для романа не хватало искры.

Возможно, проблема в Хэдли. Наверное, она сломлена и неполноценна. Ненормальная. Потому что вместо того, чтобы заинтересоваться подходящим мужчиной, думает о том, кто только что обманом увел у нее из-под носа должность в музее. О совершенно неподходящем мужчине.

О том, кого едва не убила, когда перестала сдерживать порывы.

– Позвольте вам помочь, мисс Бэкол, – сказал Оливер. – Доверьтесь мне, вы не пожалеете.

Она глубоко вздохнула и собралась с мыслями.

– Я понятия не имею, что вы там «видели», но сейчас предпочитаю побыть в одиночестве.

– Ну хватит. У вас истерика. Вы волновались перед ужином. Пойдем и поговорим, – его резкость застала Хэдли врасплох.

Истерика? Нет, она никогда не была истеричкой. Злилась, печалилась, чувствовала холодность, отчуждение и проклятье. Но никогда не истерила. И это предположение лишь сильнее испортило ей настроение.

– Позвоните мне в музей на следующей неделе. Спокойной ночи.

Она хотела уйти, но Оливер заступил ей дорогу.

– Довольно, Хэдли, я… – он запнулся, когда на его лицо упала тень.

– Кажется, дама пожелала вам спокойной ночи. – Лоу вышел вперед и угрожающе навис над Оливером. – И теперь я говорю то же самое. Возвращайтесь на вечеринку или идите домой. Просто проваливайте.

– Ничего подобного я делать не стану.

– Вы сопровождали эту даму на вечеринку?

– Нет, но…

– Значит и не уйдете с ней.

О боже.

Оливер ткнул пальцем в Лоу, но, казалось, передумал спорить. Натянутая улыбка скрывала его подлинные чувства.

– Мистер Магнуссон, наше знакомство кое-что прояснило, с нетерпением жду следующей встречи. Доброй ночи, мисс Бэкол.