Элда Мингер - Ритмы ночи

— Может быть, попросить Сьюзи повременить с вручением награды?

— Может быть. Но дело в том… она не знает, что я в курсе насчет приза. Я была у Лауры, когда она ей позвонила. И Мэг вкратце рассказала Дэниелу, что ребята приготовили для нее приз и Сьюзи специально ездила в Денвер, чтобы выбрать что-то необычное.

— Посиди здесь секунду. — Он незаметно для других пожал ей руку. — Думаю, мы найдем выход. — Встал из-за стола, окинул взглядом зал, отыскал Сьюзи, разговаривавшую с кем-то у десертного стола, и направился в ее сторону.

— Сьюзи, у Мэг небольшая проблема. Нам нужно сейчас же съездить, навестить подругу. Но мы обязательно вернемся.

У Сьюзи даже рот округлился от замешательства.

— Это что-нибудь серьезное?

— Пока неизвестно… Да нет, не думаю. Просто надо съездить побыстрее.

— Но вы обязательно вернетесь?

— Конечно, часа через полтора.

Сьюзи принялась что-то подсчитывать в уме.

— Хорошо. Но если придется задержаться, обязательно позвоните.

— Ладно.

Он вернулся к их столику и шепнул Мэг на ухо:

— Пошли!

— Но, Дэниел…

— Я обо всем уже договорился.

— Спасибо, Дэниел. — Она встала.

И он, обняв ее за талию, повлек к выходу.

— Вы не насовсем уезжаете? — кто-то вцепился Дэниелу в локоть.

По длинным ногтям и предельно короткой юбке он узнал Минни Ольсен.

— Не уезжайте!

— Да мы ненадолго. — Дэниел осторожно высвободился из цепких рук маникюрши.

Впервые за этот вечер он понял, какой груз возложен на Мэг, от нее требуют невозможного. По иронии судьбы она как бы воплотила все их мечты, стала символом выпуска — добилась того, чего не смог добиться ни один из них.

В плотных рядах автомобилей на автостоянке они нашли свой пикап, и Дэниел, не теряя ни секунды, стал выруливать на шоссе. Озабоченное выражение на лице Мэг заставило его прибавить скорость.

— Может быть, я еще чем-нибудь смогу помочь, Мэг?

— Не оставляй меня одну, Дэниел! Пожалуйста, не оставляй меня одну!

Он молча поцеловал ей руку.

Глава шестая

В доме Лауры не светилось ни одно окно — большой дом был погружен в кромешную тьму. По выложенной камнями дорожке они медленно пошли к крыльцу главного входа. Цветы по обеим сторонам дорожки, освещенные лунным светом, казались частью сюрреалистического пейзажа.

Мэг шла немного впереди и достигла ступенек первой. Она взбежала на крыльцо и трижды громко постучала в дверь. Ответа не последовало.

Она постучала снова, громче, уже зная, что результат будет тот же. Если Лаура дома, она услышала бы. Значит, не хочет откликаться. Вряд ли она решилась на что-то ужасное, но наверняка ей плохо.

— Давай попробуем через заднюю дверь! — шепнула она Дэниелу.

Пошли по широкой веранде вокруг дома и, еще не дойдя до задней двери, увидели Лауру: она сидела, поджав ноги, в плетеном кресле, накрывшись вышитой шерстяной накидкой и уставившись на лунную дорожку на озере.

— Привет, Лаура! — Мэг села в плетеное кресло напротив.

Дэниел устроился в плетеном кресле чуть поодаль. Он понимал: им нужно поговорить с глазу на глаз, но Мэг важно, чтобы он был рядом, поддерживал ее своим присутствием.

— Эй, Лаура! — окликнула Мэг.

Лаура, не изменив позы, продолжала смотреть на озеро, и Мэг поняла, что она не настроена удовлетворять чье-либо любопытство.

— Я просто не могла, Мэг, — наконец выдавила Лаура.

— Понимаю. — Мэг взяла ее руку и пожала.

— Не могла я пойти туда. Улыбаться, смеяться, делать вид, что все прекрасно, а на самом деле вовсе не прекрасно. И не на что надеяться…

Не совсем подходящий момент для банальных утешений. О муже ее, Джеке, Мэг знала только, что он относился к Лауре плохо — попросту потребительски, и к ней, и вообще к жизни. Все в городе знали это — все, кроме Лауры. Она считает и себя виноватой, что осталась одна. Нетрудно поставить себя на ее место: каково ей находиться среди счастливых одноклассников — у каждого семья, дети, счастливый дом, где любовь и смех, тепло и уют…

— Привет, Дэниел! — вдруг ни с того ни с сего сказала Лаура. — Спасибо, что привел Мэг.

— Может быть, я вам мешаю, Лаура?

— Нет. Мне нечего от тебя скрывать.

Мэг не знала, что делать, как успокоить подругу. Они уже не один раз обсуждали ее развод по телефону. Пожалуй, самое лучшее сейчас — слушать, как Лаура рассказывает о своей драме снова и снова, и молчать. И не позволять себе сказать о Джеке то, что думает о нем она. Он был мужем Лауры, и она любит его до сих пор.

Она всегда умела терпеливо слушать. Устроила тогда отпуск для Хитер и Лауры в Лос-Анджелесе, выслала им деньги на авиабилеты из своего аванса. В какой-то мере это помогло: та неделя отдыха в Лос-Анджелесе стала для Лауры мощной моральной поддержкой. А сейчас Мэг не может найти слов — бесполезно. Она посмотрела на Дэниела, как бы ища поддержки. Тот встал, молча подошел к Лауре, сел в плетеное кресло рядом с ней.

— Бывает, что, когда муж изменяет жене, это не имеет к ней никакого отношения, — мягко, спокойно начал он.

Лаура взглянула на него, и на лице ее, освещенном лунным светом, было такое страдание, в глазах такая беззащитность, что у Мэг комок встал в горле.

— За что?! Что я сделала?! — Лаура вдруг разрыдалась.

— Ничего ты не сделала, ни в чем ты не виновата. — Дэниел произнес это после солидной паузы, дал ей выплакаться. — Джек просто не мог совладать с собой. Какая-то часть его была неуправляемой.

Мэг затаила дыхание. Лаура смотрела на Дэниела, как на спасителя. Что он сказал ей такого сверхъестественного? Да ничего. Правду!

— Да, так и было, — наконец прошептала она. — Так и было! Его несло, а он не мог противиться. Как ты думаешь… — Лаура замолчала, видимо, ей трудно было выговорить эти слова, — Дэниел, как ты думаешь, любил он меня когда-нибудь?

— Конечно, любил! Всеми силами души. «Любил… всеми силами души»…

Мэг мысленно перенеслась на годы назад: зимний день, теплый амбар на ранчо у подножия Скалистых гор. Рядом мужчина, которого она хотела бы видеть своим отцом. Она — плачущая девочка-подросток — уткнулась носом ему в плечо. Отец Дэниела сказал ей примерно те же слова о ее матери и в конечном счете спас Мэг жизнь. Помог реально взглянуть на свою мать: просто зацикленная на своей рушащейся судьбе женщина. Он развенчал в Мэг чувство отрицания, попытки сопротивления, надежду, что когда-нибудь все пойдет на лад. Эта ложная надежда уничтожала, разрушала ее психику, чуть не сломила волю. Он помог ей найти выход, подсказал, как справиться с болью и жить дальше.