Ли Майклс - Свадьба с препятствиями

— По правде говоря, он очень прост. — Флинн чуть затемнил синюю тень от дерева. — Ты атаковала проблему в лоб. А я подошел к ней под другим углом.

— Ты имеешь в виду психологию?

— Точно. — Он сделал шаг назад, разглядывая свою работу. — Не надо ничего им говорить. И тем более предлагать отложить свадьбу. Но эффект гарантируется.

— Похоже на волшебство. — Эбби откинулась на бархатную спинку и зевнула.

— О, это и есть волшебство. — Флинн провел несколько раз кистью по палитре. — Моя идея на удивление проста, Эбби. Но необычайно элегантна. От нас требуется только одно — сыграть на глазах у всего города, но так, чтобы все поверили, пламенную любовную связь.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ты, должно быть… — сдавленным голосом пропищала Эбби и испуганно замерла. Через секунду-другую нервно сглотнула застрявший в горле комок и несколько раз прокашлялась. Наконец к ней вернулся дар речи, и она более или менее сумела взять себя в руки. — Сыграть любовную связь? Нам?

— О ком, по-твоему, я еще могу говорить?

— Мне твоя идея совсем не нравится. Откуда ты взял, что проблема разрешится, если мы… — Голос снова пропал.

— Могу объяснить для бестолковых: твоя мать будет проклинать меня за то, что я, воспользовался случаем и соблазнил ее чистую, непорочную девочку, — Флинн принялся снова пристально изучать свой эскиз, — а мой отец предаст тебя анафеме за то…

— Полагаю, за то, что совращаю его ненаглядное золотце?

Флинн стрельнул в нее презрительным взглядом.

— За то, что отвлекаешь меня от свиданий с музой. Или за то, что выжала из меня все соки и я, от неимоверной слабости не могу рисовать ничего, кроме скошенной травы. — Он театрально поник головой, изображая упадок сил, и дрожащей рукой провел на листе бумаги пунктирную дорожку. Затем с наигранной задумчивостью склонил набок голову, изучил «рисунок» и кивнул. — При детальном рассмотрении я склонен думать, что второе ближе к истине. Папу не слишком волнуют мои взаимоотношения с музой. Но он терпеть не может рисунки, где нет ничего, кроме травы. Он утверждает, что это свидетельствует о фундаментальной утрате творческой энергии.

Но Эбби его уже не слушала:

— То, что оба рьяно возьмутся за наше перевоспитание и попытаются направить нас на путь истины — это бесспорно. Но вот заставит ли беспокойство о судьбе детей пересмотреть их отношение к собственному браку — это еще бабушка надвое сказала.

— Обязательно заставит, даже и не сомневайся! Следующий этап очевиден. Вначале вместе проклинают детей, потом грызутся между собой. Разве ты не понимаешь? Каждый станет обвинять другого в том, что тот, вырастил негодяя и прожигателя жизни. Неизбежно начнутся страшные ссоры, и в конце концов, они благополучно расстанутся.

— Ибо лучше остаться в одиночестве, чем выслушивать вечные претензии и обвинения? — Эбби вытаращила глаза. — Это совсем другой угол атаки, согласна. Я удивлена, что ты это придумал сам.

— Идею мне подсказала реакция гостей на вчерашней вечеринке, — скромно пояснил Флинн. — Понимаешь, они все будто ожидали этого. План не просто хороший, он к тому же наполовину выполнен.

А не вымазать ли ему голову красками? Пусть сверкает всеми цветами радуги, подумала Эбби. Момент самый что ни на есть подходящий. Да только вряд ли получится: парень он живой, ловкий — увернется!

— Огромное спасибо за предложение, стать твоей фиктивной любовницей. Поразительная душевная щедрость! — Девушка не пожалела сарказма.

— Не стоит благодарности. Для меня это сущий пустяк.

— И я прекрасно понимаю, — сухо продолжила Эбби, — какая это великая честь для меня, что молва навсегда соединит, мое имя с твоим. Однако я убеждена, что сумею справиться без посторонней помощи.

— Хорошо. — Флинн вроде бы совсем не огорчился. — Если вдруг надумаешь, дай мне знать.

Он снял работу с мольберта и разложил ее на столе в дальнем конце комнаты для просушки. Вернувшись, он не взял новый лист бумаги, как ожидала Эбби, а встал, скрестив руки на груди, возле кресла, на котором сидела девушка, и принялся ее молча разглядывать.

— У меня на кончике носа прыщик вскочил или что? — Она настороженно стрельнула в него глазами.

— Вовсе нет. Я просто не прочь немного порепетировать.

Эбби настолько расслабилась в старом удобном кресле, что не успела ничего ответить, а тем более встать или отодвинуться. Флинн быстро нагнулся к ней — а точнее сказать, спикировал — и принялся исследовать губами ее рот.

Эгоистичная свинья, сердито подумала девушка. Он, видите ли, «не прочь порепетировать»! Ну и пусть! Что она, собственно говоря, теряет? Если этот парень так ослеплен своим мастерством, что полагает, будто его поцелуи убедят ее принять придуманный им, дурацкий план, значит, пришла пора открыть ему глаза. От одного поцелуя она не умрет. Главное — принять решение.

Какой там один поцелуй! Скорее, их надо было считать десятками, если не сотнями… Его рот, нежный и подвижный, первые мгновения будто знакомился с ее губами и пробовал их на вкус, словно незнакомое блюдо — кто знает, понравится оно или нет? Но почти тут же Флинн освоился и, забыв о сдержанности, приступил к настоящим поцелуям. Парень дразнил ее губы, потом устремлялся к другим целям: к вискам, мочкам ушей, нежной ямочке на щеке…

— Напрасно ты думаешь, что этих поцелуев достаточно, чтобы убедить меня вступить в сексуальную связь…

— Ты имеешь в виду, что я слишком робок? И советуешь приступить к более решительным действиям? — Он чуть откинулся назад. В его живых глазах блеснули лукавые искорки. — Тогда я продолжу. — Его рука все еще опиралась на подлокотник кресла, а лицо теперь находилось в нескольких дюймах от ее лица.

Флинн смотрел на ее губы, сейчас вспухшие и горящие. Эбби соскользнула в кресле вниз и слишком поздно поняла, что это движение могло быть воспринято как приглашение к более интимным ласкам.

— Нет!

— Хорошо. — Флинн засмеялся и выпрямился. — И кстати, я вовсе не пытался склонить тебя к какому-нибудь решению. Я всего лишь хотел убедиться в том, что ты не думаешь, будто у меня есть нечто общее с Уэйном Маршаллом. — Он направился к двери.

— Я так никогда и не думала, — пролепетала Эбби.

Флинн обернулся и взглянул на нее, вопросительно вскинув бровь. Но ничего не ответил. Вместо этого распахнул дверь:

— Входи, Сара.

Эбби выпрямилась так стремительно, словно одна из старых пружин сиденья вырвалась и вытолкнула ее. Она не слышала стука в дверь. Значит ли это, что у Флинна лучше слух, чем у нее? Или она потеряла контроль над своими чувствами?