Марианна Лесли - Опасный мужчина

Но Ник даже не шелохнулся. Распахнув дверь, она приостановилась и оглянулась.

— Не смей больше приближаться ко мне на пушечный выстрел! — отчеканила она. — Я больше не желаю видеть тебя! Никогда!

Не дожидаясь ответа, Рейчел выскочила во двор и, ничего не видя от злых слез, спотыкаясь почти побежала к дому. Сейчас ее не заботило, что кто-нибудь может ее увидеть, лишь бы поскорее уйти от него подальше. Она неслась через пустые комнаты, будто за ней гнались черти. Вбежав в свою комнату и захлопнув дверь, она прислонилась к ней и медленно сползла на пол. Но дверь не спасала от демонов, преследующих ее, а стены комнаты не могли защитить от душевной бури. Невозможно отгородиться от того, что творится у тебя в душе.

Рейчел не помнила, сколько она так сидела на полу, дожидаясь, когда сердце перестанет так гулко колотиться в груди. Наконец медленно поднявшись, будто под гнетом тяжкого груза, она не стала включать свет, страшась увидеть выражение своего лица в зеркале. Она побрела в ванную, но каждый шаг давался ей с трудом.

В огромной ванной одна стена была зеркальной, но в полумраке она почти не видела своего отражения, но и здесь не стала включать свет. Став под душ, Рейчел с остервенением терла свое тело, будто наказывая его за то возбуждение, которое испытала, слушая беспощадные слова Ника.

Потом, набросив пеньюар из золотистого шелка, она мерила шагами комнаты, понимая, что все равно не сможет уснуть. Ни лежать, ни сидеть она тоже не могла.

Шквал мятежных, сумбурных мыслей не давал ей покоя. Она пыталась проанализировать события вечера. Как это случилось? Почему? Весь все начиналось так чудесно. Начало вечера было восхитительным, они пили приятное вино, обедали, разговаривали.

Рейчел почувствовала, как лицо ее снова вспыхнуло, когда вспомнила обвинения, которые Ник бросал ей в лицо. Внезапно ей стало нечем дышать. Подойдя к французской двери на балкон, она распахнула ее. Яркий лунный свет встретил ее серебристым сиянием, но сейчас она не была ему рада. Сейчас все казалось другим. Даже головокружительные запахи и звуки весны не приносили ей успокоения.

Взгляд Рейчел непроизвольно устремился к тому месту в конце заднего двора, где стоял фургон Ника.

Что он сейчас делает? — невольно задалась она вопросом. Страдает ли так же, как страдает она?

Она горько усмехнулась: едва ли. Но зачем он так поступил? И почему она позволила ему это? Он ведь всего лишь помощник садовника. Он для нее никто, и в ее жизни нет для него места.

Рейчел печально покачала головой и вздохнула. Кого она пытается обмануть? Если бы сейчас Ник оказался здесь, рядом, они бы занялись любовью, в этом она не сомневалась. Желание — обоюдное желание — было слишком сильным, чтобы игнорировать его.

Но Ник не придет, с грустью подумала Рейчел. Она велела ему держаться от нее подальше, а он слишком горд, чтобы поступиться своим достоинством. Вдруг ей вспомнились его глаза, когда он говорил ей те ужасные слова. Помимо желания в них было еще что-то. Неужели презрение? Рейчел поежилась. Он как будто наказывал ее за что-то.

Обхватив себя руками, она тихонько покачивалась взад-вперед, пытаясь заглушить в себе боль и разочарование, которые нахлынули на нее. Тяжелый вздох, больше похожий на стон, вырвался из ее груди, и она пальцами стерла слезы обиды, выступившие на глазах.

Ничего, скоро пройдет, уговаривала она себя. К завтрашнему дню она успокоится и вновь будет самой собой.

Повернувшись, Рейчел шагнула к двери, но вдруг резко остановилась. Что-то неуловимо изменилось. Рейчел замерла, почувствовав, что на балконе не одна.

Ник здесь, рядом. Она ощутила это каким-то шестым чувством, еще даже не видя и не слыша его. Просто почувствовала.

Из темноты раздался тихий вздох. Она медленно повернула голову и увидела Ника, неподвижно стоявшего в тени плюща, оплетавшего балкон. Лунный свет слабо освещал его фигуру, но лицо оставалось в тени. И хотя Рейчел не видела его глаз, она была уверена, что он смотрит на нее. Какое-то мгновение Рейчел стояла, не в силах пошевелиться от напряженности этого взгляда, ощущая, как жар волнами накатывает на нее, лишая воли. Она обессиленно прислонилась к холодной каменной стене.

Он шагнул вперед, выходя из тени. Теперь их отделяла друг от друга всего пара футов. Глаза его светились серебром в лунном свете, волосы были слегка взъерошены, как будто он теребил их руками.

Рейчел молча взирала на него некоторое время, не подозревая о том, что все ее переживания отражаются у нее на лице.

Когда он наконец заговорил, голос его звучал глухо:

— Прости меня, Рейчел. Я действительно не имею права судить тебя.

Не доверяя своему голосу, она слабо кивнула.

Ник сделал еще один шаг к ней.

— В самом деле, кто я такой, чтобы бросать камни? Я не распространяюсь о своей жизни и не имею права судить о жизни других людей. — Он тяжело вздохнул. — Говоря по правде, таким образом я просто пытался скрыть свои собственные чувства. Пытался скрыть, что ты нужна мне, Рейчел. Очень нужна. — Он протянул руку и кончиками пальцев коснулся ее щеки, подыскивая правильные слова. — Да, мы с тобой очень разные, но нам ведь было хорошо вместе, правда? — Он горько усмехнулся. — Пока я все не испортил, набросившись на тебя с вопросами и обвинениями.

Она снова лишь кивнула, все еще не в силах поверить, что он здесь, рядом.

Ник шагнул еще ближе.

Рейчел прикрыла глаза, тело ее непроизвольно качнулось ему навстречу. Он снова поднял руку и на этот раз обхватил ладонями ее лицо, заглянув в глаза.

— Сможешь ли ты простить меня, милая?

Снова кивок. Прикосновение Ника доставляло ей такое наслаждение, что она прикусила губу, чтобы не застонать.

Он приблизил свои губы к ее уху.

— Мне нравится эта прелестная вещица, которая надета на тебе, — прошептал он хрипло, скользнув ладонью по ее плечу. — Она такая нежная на ощупь. — Его рука пробралась чуть выше, где в вырезе пеньюара белела шея. — Но не нежнее, чем твоя кожа. Она как шелк, — благоговейно пробормотал он, гладя чувствительную кожу у основания горла. — Я хочу ласкать твое прекрасное тело, Рейчел. Хочу почувствовать тебя всю.

Она затрепетала от его нежных прикосновений. В следующее мгновение пеньюар с шелестом соскользнул с плеч и луна осветила ее обнаженное тело. В его глазах вспыхнула страсть.

— Ты позволишь мне любить тебя, прекрасная Рейчел? — прошептал он.

Трепет возбуждения охватил все тело Рейчел, с губ сорвался какой-то нечленораздельный звук. Это был не то стон, не то вздох. Она ощутила слабость в коленях и поняла, что еще немного — и она упадет к его ногам. И еще она поняла, что следующий шаг должна сделать она.