Дина Аллен - Репетиция свадьбы

— Сколько можно склонять это имя в моем присутствии? — устало спросил Майлз.

— Вы сами меня к этому подталкиваете постоянным… стремлением выставить меня ответственной за все ваши проблемы. Вам некого винить в крушении своих надежд, кроме себя самого. Ищите теперь другой вариант.

Девушка собралась идти дальше, но он поймал ее за руку.

— Пожалуйста, не оскорбляй меня такими предложениями, — едва сдерживаясь, с расстановкой произнес он.

Патриции стало не по себе под пристальным взглядом его горящих глаз.

— Неужели вы думаете, что я поверю в вашу целомудренность? — воскликнула она.

— Не надо судить меня по французским стандартам, Патриция. Ты единственная, о которой я мечтал. — Он попробовал улыбнуться. — Если чувствуешь, что нашел свой идеал, к чему размениваться на мелочи?

— Идеал мистера Кейна! — недоверчиво фыркнула она. — Нет, я на это не куплюсь. Вы же не мальчик, Майлз. И женщины не раз бросались вам на шею.

— Возможно. В прошлом. Но какое это имеет значение теперь?

— И все-таки я не верю в это.

— Не веришь? — Огонь снова загорелся в его серых глазах. — Да, пожалуй. Разве дано тебе знать, какое опустошение настигает мужчину, его разум и чувства, когда любимая женщина неожиданно уходит из его жизни? Испытывать постоянный страх при мысли, что ей сейчас плохо, что она истекает кровью в плену у какого-нибудь маньяка, если вообще жива… Узнать, что нашли ее машину, и выяснить, что она сама вздумала исчезнуть, не потрудившись даже намеком объяснить свой поступок?.. Как пережить эти ночи, когда лежишь без сна, терзаясь единственной мыслью: почему?! — Боль звенела в его голосе. — А каково раздавать обратно свадебные подарки, отменять мероприятия, объяснять все сочувствующим друзьям? Выслушивать соболезнования, как на похоронах? Кожей ощущать шепоток за спиной, слышать пересуды, замолкающие при твоем появлении? — Забывшись, он немилосердно сдавил запястье девушки. — И наконец встретить день собственной свадьбы в полном одиночестве, без всего, чем ты жил все это время? А вынести то, чем обернулась первая брачная ночь? — Он встряхнул ее. — Как тебе нравится все это?!

Побледнев, Патриция смотрела на него. Она и не представляла, какая бездна отчаяния скрывается за обычной сдержанностью этого человека. Ей было, чем крыть, но сейчас не время для взаимных обвинений. Да и наступит ли оно вообще? И девушка только покачала головой со словами:

— Я не знала, что вы так переживали.

Майлз тяжело вздохнул и отпустил ее.

— Да, конечно, как ты могла знать? Прости…

Он перешел к следующей картине, но Патриция не двинулась с места. Массируя руку, она вглядывалась в его чеканный профиль, в черты лица, все еще искаженного страданием. Сердце ее билось тревожно и неровно, не в силах смириться с его болью, с мучениями, невольной причиной которых ей довелось стать.

Почувствовав неладное, Майлз поднял на Пат вопросительный взгляд. Она немедленно отвела глаза и отвернулась, отпустив какое-то шутливое замечание по поводу портрета. Он потянулся к ее плечу, но вдруг помрачнел, и рука его бессильно упала.

Остаток экскурсии прошел в более сдержанной атмосфере, и Патриция была готова поклясться, что ее гид намеренно сократил программу. Сославшись на срочные телефонные звонки, он удалился в свой кабинет, и Пат сама не заметила, как оказалась в саду. Прогуливаясь по лужайкам вдоль подъездной дорожки, она вдруг услышала, как кто-то громко прокричал ее имя и, приглядевшись, обнаружила по ту сторону ограды репортеров. Нырнув за живую изгородь, она поспешно ретировалась на задний двор.

Впрочем, она и здесь не чувствовала себя в безопасности, и то и дело с беспокойством поглядывала на высокую древнюю стену, которой было обнесен дом, опасаясь, что кто-то из наиболее настырных папарацци сумеет взобраться наверх.

Ей пришло в голову, что и Майлз в свое время должен был испытать нечто подобное. А если учесть, что все произошло накануне свадьбы, и он действительно переживал за нее, в чем она уже успела убедиться…

Сквозь пелену облаков пробилось солнце, и девушка уселась на оказавшуюся поблизости каменную скамью, подставив лицо ласковым лучам. Чувство вины захлестнуло ее, и на глаза навернулись непрошеные слезы. В сердцах она затрясла головой. Этот англичанин — ничто для нее. Пустое место!

— Патриция? — Очнувшись, она увидела Майлза, который бесшумно подошел чуть ли не вплотную. — Ты плачешь, — безжалостно констатировал он.

— Что за вздор, — деланно рассмеялась девушка. — От такого яркого солнца у меня всегда глаза слезятся.

— Интересно, почему я не верю ни одному твоему слову?

— Можете не сомневаться только в одном, — насмешливо сказала она. — Если я и плачу, то не из-за вас.

— Конечно, нет, — спокойно согласился он. — Любопытно, однако, что твой образ бесчувственной и циничной особы постепенно утрачивает правдоподобие.

— Верно. Я вообще прелесть. — За игривостью ее тона легко угадывалось смятение человека, захваченного врасплох. — Это как зефир — снаружи твердый, а надкусишь — тает во рту.

— Тебя, пожалуй, надкусишь, — усмехнулся Майлз. — Но я пришел сказать, что приехала твоя бабушка.

— Ох! — Медленно поднявшись, Патриция поплелась вслед за ним обратно в дом.

— Она ждет тебя в гостиной, — сообщил он уже в холле, явно намереваясь отправиться восвояси.

— Куда вы?! — вскинулась она, судорожно цепляясь за его рукав. — Вы ведь не оставите меня одну, правда?

— Но она хотела поговорить с тобой наедине. — Майлз отрицательно покачал головой и удалился.

Ну и черт с ним, сказала себе девушка, и, не колеблясь более, решительно пересекла холл и толкнула дверь в гостиную.

Облик бабушки точно совпадал с портретом, который Патриция успела нарисовать в своем воображении.

Высокая и худощавая, словно проглотившая аршин пожилая дама с аккуратно подстриженными волосами серо-стального цвета стояла у камина с совершенно непроницаемым лицом. Ни радостного возгласа, ни улыбки. Только кивок после быстрой, но придирчивой процедуры осмотра.

— Итак, ты наконец решила вернуться, — заявила она вместо приветствия.

После невольной паузы Патриция подошла к гостье, протягивая руку.

Насколько я понимаю, вы миссис Шандо. Рада видеть вас. Мне сказали, что я ваша внучка. — Она говорила подчеркнуто вежливо, взвешивая каждое слово.

Выражение лица старухи не смягчилось.

— Ты хочешь сказать, что действительно ничего не помнишь?

— Лично я ничего не хочу сказать, — спокойно возразила Патриция. — Это ведь вы искали нашей встречи, а не я.