Слабо влюбиться - Линда Джонсон
Поэтому Аня сразу же по приезде заявила, что ей нужно готовиться к лекциям в сентябре. Все же последний год, впереди диплом. Благо тетради с лекциями Аня привезла с собой. И, кроме огорода, помощи маме по дому и вечерних посиделок с семьей, все время проводила, повторяя навязший в зумах материал. Все лучше, чем шататься по поселку без дела, рискуя нарваться на Пашку.
Вообще, местная молодежь приводила Аню в уныние. Пиво, мотоциклы, парочки по кустам. Кроме Ани и Степки, из их школы за лучшей жизнью последние годы уехали человек пять-семь. Остальные решили заниматься хозяйством и строгать детей. И Ане все чаще вспоминался Неверящий. Да, сноб, да, хам, да, слова через губу цедил. Но с ним Ане не было скучно! И он уж точно не стал бы рассуждать о подорожании мяса, яиц и хлеба!
Аня тайком вздохнула. Прошло две недели, она давно призналась себе, что скучает по известному писателю. Правда, что ему та скука. Кто ему Аня. Заноза в мягкой точке. Избавился и забыл. А Аня думала о нем, вспоминала их разговоры, перечитывала интервью. И жалела, что между ними такая социальная пропасть…
– Анечка…
– Мам, я пойду, правда, но позже. Мне еще два параграфа повторить надо.
Мать недоверчиво посмотрела на непослушную дочь, поднялась с табуретки, стоявшей возле Аниной кровати, и вышла.
А Аня снова вернулась мыслями к Неверящему…
Две недели… Прошло всего две недели после отъезда Ани, если верить календарю… А ощущение, словно два года неспешно тянутся друг за другом…
Виктор отлип от монитора, встал, потянулся. Завтра на прилавки всех книжных города поступит его новинка, та самая, со счастливым концом. Главные герои обретут счастье, не доступное Виктору.
Он вспомнил недавний разговор с дядей. Тот тщетно уговаривал любимого племянника подать в суд, если не на журналистку, то на газеты.
– Под интервью моя подпись, – напомнил Виктор. – А слова журналистки… Субъективное восприятие, только и всего.
– Я не понимаю, почему ты за нее заступаешься, – горячился дядя Сережа, невысокий шатен с приличным животиком. – Она нанесла вред твоей репутации!
– Какой репутации, дядя? – удивился Неверящий. – Сволочи и мизантропа? Так об этом давно писали на многих форумах в интернете. Она всего лишь не побоялась оформить эту мысль в слова и напечатать ее. Да и к тому же, не ты ли твердишь всегда, что ради прибыли многое можно простить?
– Прибыли, – поморщился дядя, – одна твоя книжка дает тебе меньше, чем ресторан.
Виктор только хмыкнул. Под протекцией дяди он уже несколько лет владел сетью ресторанов в этом городе. И да, конечно, этот бизнес приносил ему намного больше денег, чем не так часто выпускаемые романы.
– Пусть и меньше, – согласился Виктор, – но после этого скандала раскупили все залежи книг. Все, дядя. Всё, что было в книжных, разошлось по читателям. Моя известность растет.
– И ты этому рад! – дядя все никак не желал понять мотивы племянника.
– Конечно. Скоро стану живым классиком, – пошутил Виктор.
Дядя поморщился:
– Позер. В общем, если передумаешь, набери меня. Мы сотрем эту газетенку с лица земли.
Виктор тогда промолчал. Звонить он никому не собирался. Аня вытащила свой счастливый билет, и он не собирался мешать ее карьере.
Вот только сердце ныло каждый день. Виктор тосковал. Ему хотелось увидеть ее еще раз, услышать ее голос, вдохнуть ее запах…
«Кому ты нужен, инвалид, – уголки губ Виктора скривились в горькой усмешке. – Нашел, к кому клинья подбивать».
Действительно, она уже получила свои деньги и забыла о Викторе, как о страшном сне.
А он помнил…
Глава 30
Аня вернулась в город за две недели до начала учебы. Вика уже приехала от родных, так что компьютер снова был в полном Анином распоряжении. И это ее радовало, так как Степка снова предложил ей место внештатного сотрудника. И теперь Аня планировала согласиться.
– Отвратно выглядишь, – встретила ее Вика. Сама она была загорелой, отдохнувшей и явно довольной жизнью.
Аня только плечами пожала. Она старалась упахиваться у родителей, дома и на огороде, чтобы как можно меньше думать о Неверящем. Помогало слабо. Он каким-то образом умудрялся проникать в ее сны.
«Каждый сверчок знай свой шесток», – всегда поучал детей отец. И Аня даже помыслить не могла о связи, любой, между ней и известным писателем. Но и за Пашку, которого родители прочили ей в мужья, она не собиралась выходить. А потому все, что ей оставалось, – это пахать днем и мечтать о несбыточном по ночам.
Сны… Они бывали разными. Иногда приходили воспоминаниями, и тогда Аня снова видела себя с кофейной чашкой в руках напротив своего кумира. Иногда… Иногда подсознание Ани позволяло ей помечтать, и сон становился горячим. Секса пока еще не было, а вот поцелуи снились, жаркие, страстные, «французские».
По утрам Аня только грустно усмехалась и, не обращая внимания на нывшее сердце, возвращалась к работе.
– Это ты? – голос Вики ворвался в мысли Ани, вернув ее с неба на землю.
– В смысле?
– Спрашиваю: интервью у Неверящего ты брала?
Знакомое имя царапнуло по сердцу. Аня кивнула.
– А я смотрю, имя и фамилия знакомые… – протянула Вика. – Он тебе книжку посвятил.
– С героиней-стервой? – насмешливо уточнила Аня.
– Ты в курсе?
– Он обещал написать с меня гадкого персонажа. Так что я ничему не удивляюсь.
– Да я не сказала бы, что Аринка гадкой получилась. И кстати, в этой книжке у него хэппи энд. Первый за все время.
Брови Ани резко взлетели к волосам. Счастливый конец? У Неверящего? Какой динозавр сдох в соседнем лесу?!
– Витька…
– Я. Не первый год уже я.
– Влюбился, так признайся, блин. Кому ты голову морочишь? Собственному брату?!
– Антон, я все сказал. Я буду на том вечере, если ты пригласишь ту журналистку.
– И как ты себе это представляешь, блин?! Что я ей скажу?!
– Твои проблемы. Нашел, как заманить сюда? Значит, и в этот раз получится.
Антон смерил Виктора внимательным взглядом. Они оба сидели в одной из гостевых комнат дома Виктора, в креслах возле журнального столика, и обсуждали предстоявший вечер уже около часа. Виктору идти туда не хотелось. Антон традиционно настаивал.
– Хорошо. Приглашу. Дальше что? Ты намерен признаться в своих чувствах?
– Не твое дело.
– Угу. Как приглашать, так мое. А как ответить…
– Так это тебе надо, чтобы я появился на том вечере, – пожал плечами Виктор, уже зная, что брат согласится.
Тот скривился:
– Шантажист ты, Витька. А если она
