Долли Барни - Не отрекайся от любви

– Я курил. Мама не любит, когда я курю в доме. – В его голосе слышались нотки раздражения. – Поэтому я вышел на балкон. Вот и все. И если бы, – добавил он язвительно, – ты соизволила составить своему мужу компанию, вместо того чтобы слушать бредни Хулио, нам не пришлось бы сейчас выяснять отношения.

– Ты хочешь сказать, что я все неправильно истолковала? Или, может, как раз наоборот? Я поняла все как надо?

Ответить он не успел. Навстречу им вышла пожилая пара. Мужчина торопливо направился к багажнику, а женщина замерла на верхней ступеньке лестницы.

– Это и есть пресловутая Мария?

– Да, ей не терпится с тобой познакомиться.

– И я должна помнить об этом, когда она будет называть меня Луизой, – не удержавшись, съязвила Трейси. – И после этого ты хочешь, чтобы я строила из себя наивную дурочку, чтобы не дай Бог не разочаровать прислугу?

Сокрушенно вздохнув, Рикардо вышел из машины и, деланно улыбаясь, открыл для Трейси дверцу. От его ледяного взгляда у Трейси по спине поползли мурашки.

– Иди ко мне, дорогая, – проворковал Рикардо ласково, но гневные искры в его глазах не могли ее обмануть. – Я хочу поскорее привести тебя в дом.

Игнорируя ее жалкие протесты, он подхватил Трейси на руки и вытащил из машины, сердито захлопнув дверцу ногой. Взбежав по ступенькам, Рикардо стремительным шагом вошел в холл, где, выстроившись в линейку, их приветствовала улыбающаяся прислуга. Не обращая на них внимания, Рикардо устремился дальше.

– Отпусти меня, – прошипела Трейси ему в ухо.

– Когда буду готов, – буркнул он. – Как ты сказала, мы не должны разочаровать прислугу.

– Рикардо, если ты сейчас же меня не отпустишь, я тебе не завидую, – тихо произнесла Трейси, хотя внутри у нее все клокотало.

Она знала, что ее сопротивление будет сломано, и что эти сильные руки до поры до времени ее не отпустят. Еще она знала, что его губы заставят ее замолчать, если она произнесет хоть слово.

Однако в эту игру можно играть вдвоем.

Не долго думая, Трейси смело поцеловала Рикардо и услышала, как от неожиданности он ахнул. Но в следующий момент Трейси отстранилась, чем вызвала недовольство Рикардо.

– Может быть, теперь ты меня отпустишь? На этот раз он повиновался безоговорочно. Но, как только Рикардо поставил ее на пол, Трейси, лишенная его тепла и силы, тотчас пожалела о своей настойчивости – на нее с любопытством и подозрением смотрела прислуга.

– Это Мария и Федерико, – представил он пожилую пару, и Трейси протянула им руку для рукопожатия.

Ты должна была поцеловать Марию в щеку, – заметил тихо Рикардо.

Но его подсказка запоздала, Трейси уже ничего не могла исправить, и Мария нехотя ответила на ее формальное приветствие. Трейси с сожалением поняла, что много потеряла в глазах своенравной экономки, оказавшейся еще менее дружелюбной, чем она представляла.

– Идемте, – пригласила их Мария в гостиную.

Просторная комната поражала великолепием убранства. Высокие потолки, дорогой узорчатый паркет, обшитые дубовыми панелями стены, кожаные диваны и кресла с персидскими коврами перед ними.

Рикардо наблюдал за Трейси сквозь полуопушенные ресницы. Ее настороженная растерянность при виде такой роскоши вызвала у него улыбку. В эту минуту Трейси напоминала ему дикую кошку, грациозную и независимую готовую при малейшей опасности обратиться в бегство.

– Прошу. – Мария вложила в руку Трейси бокал с подогретым красным вином.

– Выпей. Тебе понравится. Для прохладной ночи нет ничего лучше подогретого красного вина, – с улыбкой сказал Рикардо.

Сделав глоток, Трейси чуть не поперхнулась, ощутив жгучий вкус перца и других приправ. Она закашлялась, на глаза навернулись слезы.

– Не нравится? – удивилась Мария и, забрав бокал с вином, тотчас протянула Трейси стакан с водой.

– Я к такому не привыкла, – ответила Трейси и с благодарной улыбкой отпила воды.

– Жаль, – произнесла Мария, пожимая плечами. – Сеньорита Луиза любила перед сном пропустить стаканчик.

– Не обращай на нее внимания, – рассмеялся Рикардо, когда Мария вышла из комнаты. – Она терпеть не может перемен, но скоро привыкнет к тебе, вот увидишь. У нее с Луизой общая страсть.

– Что за страсть? – полюбопытствовала Трейси, хотя испытывала к обеим женщинам неприязнь.

– Мария, как и Луиза, обожает коньяк и потихоньку от всех его попивает. Луиза знала об этом и помалкивала.

– А как относишься к этому ты? – поинтересовалась Трейси. – Многие хозяева не любят, когда прислуга потихоньку таскает у них бутылки.

– Мне нетрудно делать вид, что я ничего не замечаю. Мария славная женщина.

– Пока я этого не заметила и сомневаюсь, что любовь к хозяину она когда-либо распространит на его жену.

– Мне очень жаль, что Хулио тебя расстроил. Но каждый судит в меру своей испорченности.

– У него есть любовница? – спросила Трейси недоверчиво.

Рикардо покачал головой.

– В последнее время Хулио нездоровится. Думаю, ему не до любовницы, у него и с Луизой проблем хватает, хотя раньше он управлялся не только с женой.

Трейси устало вздохнула. Мужская психология была выше ее разумения.

– Ты утомилась, – заметил Рикардо с сочувствием. – Давай и отнесу тебя наверх.

Трейси уставилась на него в недоумении. Он всегда находил, чем ее удивить. Его руки легко подхватили ее, и на этот раз Трейси не оказала сопротивления. Доверчиво прижавшись к широкой груди Рикардо, она положила голову ему на плечо и позволила отнести себя на второй этаж. Толкнув ногой дверь, Рикардо вошел в спальню и бережно положил Трейси на огромную кровать.

– Моя бедная Трейси, – приговаривал он, снимая с нее туфли и нежно массируя ее ступни. – Бедная девочка, ты к этому не привыкла. Пока он раздевал ее, даря своими искусными прикосновениями волшебные ласки, Трейси предавалась неге. Хотя в ее голове еще роились вопросы, требовавшие ответа, свою актуальность в объятиях Рикардо они утратили. Трейси с радостью и благодарностью принимала то, что он предлагал ей. Ее тревоги и страхи временно отступили.

9

– Что ты сегодня собираешься делать?

– Заниматься, – решительно сказала Трейси, не обращая внимания на осуждающий взгляд, которым встретила ее Мария, когда она вошла в кухню в коротком халате, с распущенными волосами. – Я здорово отстала. Ты когда планируешь вернуться?

– Поздно. Я не стал бы просить тебя меня дождаться, но если бы ты знала, какая ты прелесть, то простила бы мне мою эгоистичность.

– Рикардо!

Трейси указала глазами на Марию. Слова, предназначенные только ей, приводили Трейси в смущение, когда произносились в присутствии посторонних. Но Рикардо не обращал на прислугу внимания и даже не считал необходимым понижать голос или проявлять сдержанность в высказываниях. В то время как Трейси постоянно чувствовала присутствие третьих лиц и при появлении горничной или официантки неизменно тушевалась и замолкала. Ее смущение раздражало Рикардо.