Дикси Браунинг - Такой знакомый незнакомец

Ты потратишься на мотель и завтрак, и у тебя не останется достаточной суммы для дальнейших действий. За любую меблированную комнату потребуют задаток и плату вперед за месяц еще до того, как ты туда въедешь. — Она хмуро взглянула на него. Он продолжал давить на нее. — Синди, у тебя нет выбора.

— В этом ты прав. Я и так должна Мойре большую сумму.

— Позволь полюбопытствовать, сколько?

Вздохнув, Синди решила, что он и так знает о ней все, чего не следовало бы знать, даже то, что одна нога у нее короче другой.

— У меня на счету было 372, 57 долларов. Я выписала ей чек на 350 долларов.

Хитч замолчал. Ему приходилось видеть цыплят с более развитым инстинктом самосохранения, хотя им был всего один день от роду.

— Надеюсь, ты взяла у нее расписку?

Синди медленно покачала головой.

— Ладно, позаботимся об этом. Ты не спросила, сколько стоят серьги?

— Конечно, нет. Мойра сказала, что они — подарок отца. Я никаким образом не могу возместить их моральную ценность, но высокая стоимость их несомненна: жемчужины в окружении бриллиантов в оправе из белого золота.

— Очень вычурные.

— Ну да… Я люблю вычурность, но они не в моем вкусе.

Потянувшись через стол, он накрыл ее руку своей ладонью.

— Да, я, кажется, начинаю понимать твой стиль. Итак, по сути дела, ты отдала все свои сбережения без всяких видимых на то причин, кроме той, что ты думала, что обязана сделать это.

— Это не совсем так. Я была не обязана делать это, потому что действительно положила серьги на столик, но их там не оказалось, я была последней, кто их видел, мне и отвечать.

— Правильно. Я понимаю твою логику.

Синди прикрыла зевок рукой.

— Ты не привел мне последнего довода, по которому я должна ехать к тебе домой.

— Пожалуйста. Причина номер три заключается в том, что ты еле держишься на ногах. — Он широко улыбнулся. Его усталые глаза блеснули, как мокрый сланец. — В конце концов, тебе нужно отдохнуть и обдумать свое отдаленное будущее прежде, чем ты выработаешь план на ближайшую перспективу.

Она снова зевнула.

— Это была причина номер один, только иначе сформулированная.

— Не становись рациональной, ты же модельер шляп, забыла?

— Модельер шляп. Ты не привел мне последний довод, но я слишком устала, чтобы спорить.

Он чопорно предложил ей руку, она приняла ее и поднялась.

— Тогда пошли. Надеюсь, я достаточно заправился кофеином, чтобы мы доехали до дому. Там ты сможешь поспать столько, сколько захочешь, пока я буду разгребать в своем кабинете накопившиеся бумаги.

Было уже за полдень, когда Синди открыла глаза. Она прекрасно выспалась на узкой, но невероятно удобной кровати. Умопомрачительный запах кофе и бекона заставил се покинуть свое милое убежище. Но сначала надо было привести себя в порядок.

Ее пластиковые мешки, один забитый шляпами и материалами для их изготовления, другой с ее личными вещами, все еще стояли там, куда их поставил Хитч. Синди стала перебирать одежду в поисках чего-то, что было не слишком помято. Увы, ничего привлекательного. Вздохнув, Синди взяла джинсовую юбку и желтую спортивную рубашку. Это было лучшее, что лежало в мешке, причем ее личное, купленное в магазине, а не чужие обноски.

— Завтрак готов!

Голос Хитча странным образом подействовал ей на нервы. Прошлой ночью она была слишком усталой, чтобы осознать свое поведение. Но утро все расставило на свои места. Она ходила по краю пропасти. Если Хитч поймет, как она к нему относится… Нет, лучше об этом не думать…

— Здесь надо убрать, — сказала она, увидев, в каком состоянии пребывает его кухня: все вокруг забрызгано жиром, на столе — яичная скорлупа и хлебные крошки, в мойке — гора грязной посуды.

Он пожал плечами.

— Если хочешь, но не считай, что ты обязана это делать.

Синди достала сок, проверила срок годности.

Сок был просрочен на два дня, но, возможно, еще годился. В холодильнике оказалась банка с яблочным повидлом. Она достала повидло, а также сливки, далеко не свежие, но ей нужно было чем-то разбавить слишком крепкий кофе.

— Синди! Прошу, выслушай меня и подумай над моими советами. Я не вижу смысла платить деньги, которых у тебя нет, за комнату, которая тебе не нужна, в то время как у меня есть прекрасная кровать, которая пропадает зря. — Тут он посмотрел на нее так внимательно, что она вспомнила о всех своих изъянах. Ей удалось на время пригладить волосы, но что она могла сделать со своим лицом, усыпанным веснушками? Кстати, как ты спала?

— Как бревно.

Он поднялся и снова наполнил обе чашки.

Его движения были упругие и гармоничные движения спортсмена…

От него пахло чем-то чистым и мужским… лосьоном, кофе… Она закрыла глаза и с удовольствием втянула воздух.

— Итак, план вот какой. Я всегда много времени провожу в офисе, а сейчас особенно: буду готовиться к работе над парой новых проектов.

Обычно я возвращаюсь поздно, смотрю новости и — на боковую. Ты будешь в основном предоставлена самой себе. Можешь просматривать объявления, обзванивать всех, составить список предложений относительно работы и жилья, которые тебя заинтересуют, а потом мы съездим по этим адресам. И все это, не расходуя твои сбережения. Разумно?

— В том, что касается меня, превосходно, но ты-то что будешь с этого иметь?

— Разве я требую награды? — Сказав это, он хитро улыбнулся.

Интересно, подумала Синди, хватит ли у нее сил устоять перед его обезоруживающим обаянием?

— Как ты отнесешься к тому, что я буду заниматься готовкой и уборкой и пообещаю не слишком выставлять тебя на телефонные счета? — Л предложила она ему сделку. — И буду вносить свою долю в покупку продуктов…

— Согласен на половину.

Они спорили и торговались, но Синди прекрасно понимала, что у нее нет выбора и он затягивает ее в зыбучие пески своего обаяния.

Вскоре Хитч взял кейс и отправился в офис, но сначала обратил внимание Синди на пару объявлений. Ничего не сказав о непомерной стоимости этой услуги, он дал ей телефон бакалейщика, который доставлял продукты на дом, посоветовав заказать все, что она сочтет нужным.

Разумеется, с его стороны это была просьба, и Синди делала ему как бы одолжение, покупая продукты. Но они ему были не нужны — он дома только завтракал. Сегодня утром он тоже выпил кофе, а завтрак приготовил для нее. Завтра он вернется к своему обычному режиму, то есть будет только пить кофе.

Придя в офис, он позвонил своей помощнице по хозяйству и сказал, что пока не нуждается в ее услугах. Затем набрал номер телефона своих родителей. Автоответчик включился уже после второго гудка. Он оставил послание, сообщив, что вернулся в Ричмонд и позвонит снова через несколько дней. Так поступали послушные сыновья, чувствующие свою вину. Но разве можно было всем угодить? По крайней мере, он делал все от него зависящее, когда это требовалось. Он боялся думать о том, чем могло все закончиться для Синди, не окажись он там, когда обстановка раскалилась.