Второе дыхание любви - Элли Даркинс
– Но ты по‑прежнему этого хочешь, – сказал он. – Тебе не придется ничего никому рассказывать, если ты не захочешь. Многие люди возвращаются в университет годы спустя. В этом нет ничего необычного.
Маделейн резко повернулась и посмотрела на него:
– И где мне взять деньги? За прошедшие годы стоимость обучения выросла в десять раз. У меня нет средств, чтобы оплатить последний год учебы. Я даже не знаю, действительны ли мои оценки за предыдущие семестры. Я не говорю уже о том, где мне жить и на какие деньги покупать еду. Я не могу вернуться в университет, так что давай закроем эту тему.
– Разумеется, ты можешь туда вернуться. Я оплачу твое обучение.
Ужас и гнев, которые сменили друг друга на лице Маделейн, обидели Финна. Ему не верилось, что он предложил ей такое. Не то чтобы он не мог себе позволить оплатить ее учебу. После развода его финансовое положение пошатнулось, но на днях он узнал, что сумма на его личном банковском счете увеличилась благодаря инвестициям. Теперь он может спокойно спать по ночам, не думая о том, сможет ли обеспечивать всем необходимым своих детей, если его бизнес разорится.
– Нет, Финн. Это полностью исключено. Я не позволю тебе за меня платить.
– Почему?
Он помог сотням молодых людей поступить в университет, учредив фонд стипендий и разработав специальные программы. Ему хотелось, чтобы талантливые дети из бедных семей получили шанс реализовать свои способности и добиться успеха. Разумеется, он оплатит ее обучение и даст ей денег на аренду жилья. Сделает так, чтобы она ни в чем не нуждалась, пока будет заканчивать учебу.
– Потому что это было бы странно, – ответила она. – И неправильно. Я чувствовала бы себя неловко.
– Еще более неловко, нежели чувствовал себя я, когда семь лет подряд ужинал у вас дома? Когда надевал поношенные вещи Джейка? Когда присутствовал на ваших семейных праздниках?
– Это совсем другое, – возразила Маделейн, хотя прекрасно понимала, что он прав. – В любом случае как мы все объяснили бы Джейку?
– Мы не стали бы ему ничего объяснять. Деньги мои, и я помогаю, кому хочу. Или мы могли бы ему сказать, что ты для меня как член семьи, и я хочу тебе помочь, потому что в состоянии это сделать.
Осознав, что в его ответе было слишком много «я», Финн остановился. Речь идет не о нем, а о Маделейн. Он не стал бы уговаривать ее вернуться в университет, не будь он уверен, что в глубине души она этого хочет. Ее невидящий взор, устремленный вдаль, слова об упущенном шансе наводили его на мысль о том, что она еще не отказалась от своей мечты. Что, если он уберет с ее пути препятствия, она продолжит к ней идти.
– Он будет задавать неудобные вопросы.
– Какие, например? Между тобой и мной ничего не происходит. Нам нечего от него скрывать. Он может спрашивать, сколько ему будет угодно.
Финна внезапно потрясли собственные слова. Никогда в жизни он не говорил того, что было бы одновременно правдой и чудовищной ложью. Они с Маделейн не спали вместе и даже не целовались. Они договорились, что между ними никогда не произойдет ничего подобного. Однако они оба были глупы, если действительно думали, что между ними ничего нет. Потому что каждую минуту, когда Маделейн была рядом, он едва удерживался от того, чтобы не поцеловать ее. Каждую секунду он говорил себе, что не должен в нее влюбляться.
Влюбляться? Что за бред? Когда он мог успеть ее полюбить? Она вернулась в его жизнь всего несколько дней назад. В течение семи лет он видел ее каждый день. Он ужинал у нее дома, отмечал праздники с ее семьей. Один раз он даже ездил вместе с ними в отпуск. Почему его потянуло к ней только сейчас? Потому что она перестала носить мешковатую одежду и опускать глаза? Потому что он стал зрелым мужчиной и наконец осознал, как она красива? Или, может, потому, что он развелся и впервые за долгие годы стал свободным?
В одном Финн был абсолютно уверен: чувства, которые он испытывал к этой женщине последние несколько дней, не были поверхностными. Впервые за все время их знакомства он ощущал себя на равных с Маделейн. Когда они были подростками, он никогда не испытывал подобного. Когда он построил на пустом месте успешный бизнес, стал этим гордиться. Когда Маделейн сказала, что гордится им, это чувство усилилось. Он никогда еще не чувствовал себя таким значимым, как сейчас рядом с Маделейн. Она не видела в нем мальчишку из неполной семьи, который ужинал у нее дома и донашивал одежду за ее братом. Она не видела в нем большого босса, который командовал десятками людей. Она не видела в нем неудачливого мужа, который не смог сохранить свой брак.
Она видела в нем уникальную личность. Человека, который работал не покладая рук и преодолел все препятствия на пути к своей цели. Человека, который не собирался почивать на лаврах, и ставил перед собой новые цели. Неудивительно, что между ними установилась связь. Но он сказал себе, что это не любовь и не дружба. Что они просто пришли друг другу на выручку, когда оба оказались в трудной жизненной ситуации. Он был почти уверен, что сможет себя в этом убедить.
Харт проснулся, и Финн повернулся, чтобы достать его из коляски. При этом он случайно задел рукой руку Маделейн, которая собиралась сделать то же самое.
– Хочешь, я с ними куда‑нибудь уйду, чтобы ты смог поработать?
Финн услышал, как каждая клеточка его тела кричит «нет!».
– Побудьте здесь еще немного, – ответил Финн, надеясь, что его голос прозвучал спокойно.
Подойдя к двустворчатой двери встроенного шкафа в дальнем конца кабинета, он открыл ее и включил локтем свет. Только услышав мягкий смех за своей спиной, он понял, как странно это, должно быть, выглядело.
Глава 10
– Ничего себе. Ты держишь детей в шкафу? – рассмеялась Маделейн, подойдя ближе и заглянув внутрь.
На полу, покрытом несколькими слоями пеноматериала, лежали мягкие игровые коврики. К стенкам, занавешенным тонкой тканью, были прикреплены гирлянды разноцветных лампочек. Финн нажал на клавишу выключателя, и серебристые звезды, свисающие с потолка, завращались, а из скрытого динамика зазвучал знакомый мотив песенки для малышей.
– Знаю, что это неидеально, – ответил Финн, – но оформление
