Патриция Хорст - Брак без расчета
– Нет, что ты. Они оба живое воплощение приветливости и гостеприимства. А малыш Энрике – просто прелесть. Но, Алехандро, давай смотреть правде в глаза: и твой брат, и его жена в ужасе оттого, что ты появился дома в сопровождении жены, и не понимают, почему ты на мне женился. И, учитывая твое растущее безразличие ко мне, я тоже не понимаю.
Алехандро отпрянул, потрясенный этим заявлением.
– Ты что, искренне считаешь, что я к тебе безразличен? – ошеломленно спросил он.
– Может, и нет, – жалобно вздохнув, сказала Эрика. – Может, это снова мои фантазии. Прости, если ошиблась. Но я ощущаю себя здесь посторонней, человеком, которого никто не знает и о котором никто не волнуется.
– Я волнуюсь о тебе, querida.
– Только потому, что я ношу твоего ребенка.
– Не только, – ответил Алехандро, взяв ее руки в свои. – Если ты считаешь, что я держусь от тебя на расстоянии, потому что не хочу быть рядом, то ты, несмотря на беременность, безнадежно наивна.
– В таком случае, ложись со мной в постель, – умоляющим тоном воззвала Эрика. – Не повторяй прошлой ночи.
Он замер.
– Не понимаю тебя.
– Может, я и наивна, но не склонна к заблуждениям. В нашу первую брачную ночь я легла с постель одна, проснулась посреди ночи и обнаружила, что по-прежнему одна. И утром то же самое.
– Я не хотел тревожить тебя, – ответил Алехандро. – День был длинный, утомительный, перед ним деловая и суматошная неделя. Когда я пришел в спальню, ты уже спала, поэтому решил переночевать в гостиной на кушетке.
– Сейчас я не сплю.
– Но должна. Твой врач не одобрил бы такого нарушения его предписаний.
– Мой врач не одобрил бы, если бы узнал, как я расстроена тем, что муж игнорирует меня!
Алехандро пристально вглядывался в ее лицо. Нерешительность не была свойственна его сильной натуре, но в этот момент Эрика разглядела в глазах мужа мимолетную муку и внутренне затрепетала, не понимая, что это означает. Неужели она уже кажется ему отталкивающей со своей беременностью и приступами тошноты? Или он наконец-то осознал последствия своего поспешного шага и горько раскаивается, что женился на ней?
Но как бы то ни было, он молча встал и прошел в ванную. Немедленно раздался звук льющейся из душа воды. Когда спустя полчаса Алехандро появился в спальне, свет был выключен, а Эрика, напряженно замерев, лежала под простыней.
Луна с любопытством заглядывала в окно и освещала его путь к брачному ложу. Без единого слова Алехандро забрался под простыню и вытянулся рядом с женой, закинув руки за голову. Не раздавалось ни звука, кроме равномерного тиканья часов…
Всего несколько дюймов разделяли их тела, но для Эрики они казались пропастью. Не в состоянии вынести этой пытки, она прошептала его имя, повернулась на бок и положила руку мужу на грудь. Холодная гладкая кожа, мягкие волоски, выпуклые мышцы. Если бы не ровное сердцебиение, ей могло бы показаться, что рядом лежит мертвец, настолько безучастно Алехандро отнесся к ее прикосновению.
Задыхаясь от подступающих слез, она умоляюще прошептала:
– Алехандро, я чувствую себя такой одинокой…
– Ты не одна, Эрика, я здесь, рядом.
– Тогда обними меня. Дай ощутить твое тепло.
Он покровительственным жестом положил руку ей на плечи. Изголодавшаяся по ласке Эрика немедленно прильнула к нему и прижалась губами к шее.
Алехандро тут же отодвинулся.
– Прекрати, – пробормотал он придушенным голосом.
– Что? – изумилась она. – Ты совсем не хочешь меня?
– Ужасно хочу, – ответил он. – Но ты можешь делать все, что угодно, чтобы соблазнить меня, однако я не совершу ничего, что поставит под угрозу твою беременность.
– Но мы же можем трогать друг друга? – Легко, одним пальцем Эрика начала рисовать круги на его груди. – Ласкать, целовать?
– Я поцеловал тебя, – ответил Алехандро. – Перед тем как ты поднялась наверх, помнишь?
– Да, но не так, как раньше. Не так, будто не можешь насытиться. – Она приподнялась на локте и наклонилась над его лицом. – Не так. – И медленно провела языком по его нижней губе.
Алехандро резко отвернул голову и выругался. Во всяком случае, она решила, что это испанское ругательство, судя по краткости и выразительности.
– Ты заходишь слишком далеко, – хрипло сказал он. – Давай довольствоваться тем, что мы женаты.
– Не могу, – призналась Эрика, обрадованная и обнадеженная неровностью его дыхания. – Что, если ты тоже устанешь быть мужем только по званию?
– Неужели ты считаешь меня животным, которое не в состоянии контролировать свои плотские аппетиты?
Она провела рукой по его груди, животу, сдвинула резинку трусов и кончиком пальцев скользнула ниже…
– Нет, – ответила Эрика, улыбаясь чопорным английским словам, столь неуместным в обстановке спальни, тем более что заявление, скрытое в вопросе, контрастировало с истинным положением вещей. – Нет, я считаю тебя мужчиной, заслуживающим большего, чем ночь с женой, которая не может удовлетворить тебя.
– Эрика, умоляю…
Он был огромный, твердый. Пульсирующий, живой. Стремящийся к ней!
– Помолчи, Алехандро, – нежно приказала она и опустила голову.
Боже, как упоительно! Ей хотелось отведать всего, что он мог дать.
Алехандро вцепился пальцами ей в волосы. Он застонал и задрожал. Выгнулся ей навстречу. Проклял ее. Простил. Снова проклял.
Он боролся, как только способен мужчина с железной волей, боролся, пока не обессилел в этой неравной борьбе с игривыми губами и чувственным языком и сдался на милость победителя…
– Ну и стоило проводить полчаса под ледяным душем с риском заболеть? – мрачно спросил себя Алехандро, когда был уже в состоянии говорить. – Полагаю, ты довольна собой?
Эрика подняла голову, игриво облизнула блестящие губы и взглянула на хмурого мужа.
– О да, Алехандро, – ответила она, как подобает покорной супруге. – А ты?
В ответ он снова выругался, но в этот раз слова прозвучали плавно, как музыкальная фраза. Как любовная песнь.
Алехандро притянул ее к себе.
– Иди сюда. Слушай меня, querida. Так не должно быть между мужчиной и женщиной, понимаешь? Чтобы он получал удовольствие, а она – нет.
– Не знаю, кто придумывал такие правила, но уверена, что он ничего не понимал в любви.
– И, тем не менее, так полагается вести себя южноамериканскому мужчине, особенно потомку испанских конквистадоров.
Удивительно приятная томность охватила все ее существо, измученный дух замурлыкал, как пушистый котенок, и Эрика довольно произнесла:
– Тогда забудь на время о своем происхождении и национальности. Просто скажи спасибо и пойми, что иногда женщине больше всего нужно удовлетворить своего мужчину. – И почувствовала, как он улыбнулся.
