Александра Хоукинз - Огонь его поцелуев
— Товарищем по несчастью, — повеселев, повторил лорд Габриель. — По правде говоря, я воспринимаю мисс Софию совсем иначе.
Карие глаза мисс Фрэнсис сузились.
— Вы вынуждаете меня быть предельно откровенной, лорд Рейнекорт. Я доверяю вам не больше, чем ее братьям. Никого из вас не заботит то, кто падет невинной жертвой вашего противостояния. Меня же это очень беспокоит!
— И чего вы хотите от меня, мисс Фрэнсис? — мягко осведомился Габриель.
— Я просто хочу, чтобы вы знали: у мисс Софии есть друзья, — сухо сказала девушка. — Если вы обидите ее, я сделаю все возможное, чтобы сторицей отплатить вам за содеянное.
От удивления брови лорда Рейнекорта поползли вверх. Еще никогда ни одна женщина не осмеливалась угрожать ему в таком тоне. (Беатриса не в счет.) Для него это стало полной неожиданностью.
— Леди Фрэнсис! Вы и впрямь думаете, что ваши угрозы могут испугать меня и я откажусь от общения с мисс Софией?
Губы девушки задрожали.
— Нет. Она испытывает по отношению к вам определенную симпатию. Сегодня вы проявили необыкновенное внимание и терпение. Признаюсь, я была бы растрогана до глубины души, если бы не тень сомнения в том, что ваша предупредительность вызвана не очень-то благородными намерениями. — Мисс Фрэнсис беспомощно развела руками. — София же считает вас прямо-таки ангелом доброты…
— Мы с вами прекрасно понимаем, что моя родословная делает меня скорее похожим на дьявола, чем на ангела, — закончил за нее Габриель.
Девушка тяжело вздохнула.
— Я надеюсь, что вы будете достойны ее высокой оценки.
Поклонившись, она исчезла в дверном проеме библиотеки.
Габриель расслабился. Его руки безвольно опустились вдоль туловища.
— Ангел, — насмешливо произнес он.
Благодушие мисс Софии показалось ему наивным и обезоруживающим.
Так вот, значит, как она к нему относится!
Мисс Фрэнсис имела серьезные основания беспокоиться насчет чистоты его помыслов по отношению к Софии. Ухаживая за сестрой лорда Рейвеншоу, Габриель тем самым провоцировал последнего на необдуманные, глупые действия, способные серьезно навредить его врагу. Если бы граф Рейнекортский и впрямь был расчетливым негодяем, за которого его принимала большая часть высшего света, то следующим его шагом было бы соблазнение мисс Софии.
На самом деле Габриель отнюдь не собирался губить девушку.
Возвращаясь к ожидающим его друзьям, граф подумал, что мисс Фрэнсис в сущности права: ее подруга понятия не имеет, с каким опасным человеком свела ее судьба. В глубине души лорд Рейнекорт побаивался, что только что состоявшийся разговор не успокоит мисс Фрэнсис, в душе которой возникли опасения насчет его планов касательно Софии.
Впрочем, сказанного не воротишь.
К тому же девушку все равно трудно было бы убедить в чистоте его намерений.
Глава 8
Мисс София улыбнулась, поднеся визитную карточку к лицу. Она вертела ее в пальцах до тех пор, пока не нашла нужный угол зрения. С обратной стороны карточки большими печатными буквами было выведено: «Твердая рука и меткий глаз завоевали сердце этого джентльмена».
Она, наверное, раз десять перечитала вслух эту коротенькую записочку.
Вместе с визитной карточкой лорд Рейнекорт прислал небольшую коробку. В ней лежала овальной формы брошь, оправленная в серебро. На голубоватой яшме была вырезана красивая молодая леди, на коленях которой восседал Купидон. Шаловливый малыш целился из лука в ничего не подозревающего джентльмена. Разглядывая украшение, мисс София радостно рассмеялась.
Воспоминание об уроке стрельбы на именинах у леди Волд стало своеобразной шуткой, понятной только им двоим. Каждый раз, когда мисс София встречалась с лордом Рейнекортом в свете (а таких случаев набралось уже четыре), он в шутливой форме справлялся, упражняется ли она в стрельбе. Девушка в свою очередь потчевала графа баснями о том, как она стреляет из лука по лошадям, собакам и незадачливым слугам, которые имели несчастье попасться ей на пути.
Брошь была прекрасным подарком, к тому же со скрытым смыслом.
Она сохранит этот подарок. Каждый раз, глядя на него, она будет вспоминать графа Рейнекортского, возможно, даже наденет это украшение когда-нибудь, если, конечно, отважится. Стефан никогда ей этого не позволит. Если он узнает о подарке лорда Габриеля, то почти наверняка швырнет брошь в огонь.
София вздрогнула, услышав, как мужские голоса о чем-то громко спорят в холле. Неужели вернулись ее братья? Девушка быстро засунула подарок лорда Рейнекорта и его визитную карточку в вырез корсажа. Она открыла дверь, вышла из комнаты и прошла к ведущей на первый этаж лестнице. В холле стояли трое незнакомых ей мужчин. По виду они были джентльменами. Один из незваных гостей спорил о чем-то с дворецким, а двое других тем временем принялись снимать со стены картину, когда-то принадлежавшую бабушке Софии.
— Геддинг! Кто эти люди? — с недоброжелательным холодком в голосе спросила у дворецкого мисс София.
— Тысяча извинений, — не сводя глаз с непрошеных визитеров, поклонился хозяйке дворецкий. — Эти джентльмены уверяют, что пришли за своей собственностью.
Мисс София, закипая от гнева, проследила глазами за тем, как незнакомец, сняв со стены картину, направился с ней к двери, ведущей наружу.
— Эй! Вы, там. Стойте!
Мужчина сделал вид, что не слышит. Опершись рукой на перила, девушка заторопилась вниз по ступенькам.
Спустившись, мисс София направилась к Геддингу и джентльмену, который был, судя по всему, главным среди визитеров. Девушка открыла от удивления рот, когда третий джентльмен вынес этрусскую вазу.
— Вы не можете просто так заходить в чужой дом и красть нашу собственность!
Стоящий возле дворецкого незнакомый джентльмен поднял шляпу и поклонился.
— Извините за вторжение. Вы, должно быть, мисс София. Возможно, вы не помните, но мы встречались с вами несколько лет назад. Я приезжал к вашему брату в Нортам-Пик… летом…
Еще два человека вышли из библиотеки, неся в горизонтальном положении статую. Оба тяжело дышали и обливались потом.
— Разве? Я не помню, чтобы мы были друг другу представлены, — произнесла мисс София, негодуя по поводу того, что грабители запросто выносят из дома семейные реликвии.
— Не беспокойтесь, мисс София, — преисполненным дружелюбия и ангельского терпения голосом произнес джентльмен. — Я мистер Перз, а этот светловолосый джентльмен — мистер Рэм. Остальные люди — нанятые нами работники.
Девушка неуклюже оперлась на протянутую Геддингом руку.
