Горничная на двоих (СИ) - Радуга Ната

Кристина встала и начала снимать с себя платье, но у неё ничего не получалось, пальцы не слушались её.

— Подожди, — остановила я её. — Я в туалет схожу, потом сама с тебя всё сниму. Она довольно улыбнулась и присела обратно.

В туалет мне, конечно, не хотелось, я достала нужные бумаги и ручку. Вдохнула глубоко и вернулась к Кристине. Выпитый бокал сделал своё дело, и она почти засыпала.

Была не была.

— Милая, подпиши тут, пожалуйста. — Я сунула ей в руку ручку и направила на нужную строчку.

— А что это? — заплетающим языком спросила она.

— Это. это тебе посылку принесли.

Вот чёрт! Что за бред, Настя?

— А-а-а, наверное, туфли, — ответила она и поставила подпись.

— Вот тут ещё, — перелистала я листы.

— Зачем?

— Так туфли тебе принесли. — Я уже начала дрожать от волнения.

— Ту-у-уфли, — протянула она и расписалась.

Я выдохнула с облегчением, платье прилипло к вспотевшему телу, на лбу бисеринки пота выступили. Я это сделала! Боже, спасибо!

Позвонила Егору и через минуту в дверь постучали, быстро пошла и открыла дверь. Меня тут же впечатали в стену и навалились всем телом.

— Детка, ты заигралась, — прошипел Егор мне в губы.

— Ревновал? — зарделась я.

— Я в бешенстве, детка. Ты за это ответишь, долго и мучительно, — пригрозил он.

— В очередь вставай, — толкнул его Влад. — Подписала? — обратился он ко мне.

— Да, — улыбнулась я до ушей.

— Молодчина, малышка. — Влад наклонился и, отпихнув Егора, поцеловал меня.

По телу разлилось тепло, а внизу живота загорелся огонёк. Какой же он вкусный. После кислого вкуса Кристины его поцелуй как глоток свежего воздуха.

— Я отвезу её домой и отправлю знакомому прокурору информацию на её папашу, — серьёзно сказал Егор.

— Я помогу, — подошёл к нему Влад.

Егор взял спящую Кристину на руки, и у меня кольнуло в груди, ревность подкралась незаметно. Влад подмигнул и открыл дверь Егору.

— Мы скоро вернёмся, и ты получишь по заслугам, — сказал он мне перед уходом.

Кроме предвкушения горячей ночи его слова ничего больше не вызвали. Они вернулись через полтора часа и выполнили свою угрозу.

На утро Егор поехал очень рано в офис, убедиться, что Харитонова арестовали, и провёл совещание, где обрадовал своих работников хорошей новостью. А затем поехал к себе домой и вышвырнул оттуда Кристину. У неё есть своя квартира, так что на улице не останется, сможет и дальше ходить по клубам и прыгать с одного члена на другой.

Затем он вернулся к нам. К любимым.

Эпилог

Чёрный внедорожник обгоняет машины на дороге, несётся по трассе на бешеной скорости. Я вдавливаю педаль газа в пол, когда слышу крик на заднем сидении. В моей жизни разное было: риск потери компаний, что приносит миллионы, вынужденный брак, избиение, угрозы Харитонова убить меня и всех моих близких, когда его арестовали, болезни отца и его смерть, но, блять, такого страха, как сейчас, я не чувствовал никогда. Никогда, сука, за все мои тридцать лет.

— Егор, дорогой, — слышу скулёж Риты через громкий стук своего сердца в ушах.

— Не гони ты так, пожалуйста, — мольба в её голосе успокаивает, но только на минутку, ровно до следующей схватки.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, как Влад гладит по спине Риту, которая держится руками за спинку переднего сидения так, что кожа на нем скрипит под её побелевшими пальчиками.

Мычит, стонет, за огромный живот держится, где ещё прячутся наши дети и делают ей больно. Я уже сто раз пожалел, что сделали ей этих чертяк, нам и так нескучно.

Так и вижу тот день, когда она зашла в гостиную, где мы с Владом смотрели футбол. Она присела на кофейный столик, закрыв телевизор своим прекрасным телом, держала в руках какой-то странный веер. Что оказался совсем не веером, а несколько пластиковых прямоугольных штук и на всех по две красных линии.

— Детка, это что? — подался я вперёд и внимательно посмотрел на эти полоски.

— Дорогой. — повернулся к Владу и опешил.

Глаза блестят от влаги, губы подрагивают, руки слегка трясутся — смотрит на нашу Золушку с такой любовью, как никогда раньше. Я даже приревновал, впервые за два года.

— Что происходит? — спросил я, уже не зная, что и думать.

— Она беременна, — выдохнул Влад и ринулся к Рите, упал на колени, обнял её и поцеловал в живот, потом расцеловал каждый уголок её лица.

Я сижу и смотрю в пустоту, пытаюсь осмыслить услышанное. Беременна, это значит…ребёнок… То есть, маленький такой, что писает, ест, какает и плачет, ночами спать не даёт. И он вылезет из Риты. Ребёнок. Маленький такой. Наш. Наш ребёнок!

Чёрт!

Я стану отцом?

Как там говорят, плод любви? Нашей любви. Полноценная семья. То, о чём мы с Владом больше пять лет назад и мечтать не смели. Не было такой женщины, чтобы смогла жить с двумя мужчинами. Если точнее, к тому времени мы её просто ещё не встретили. Она была, ждала нас в том отеле, одетая в соблазнительные трусики с бантом. Родилась в какой-то глуши специально для нас, чтобы внести красок в нашу жизнь. Сделать нас самыми счастливыми. И она родит нам ребёнка. Нам, потому что мне плевать, чьи сперматозоиды были быстрее и пустили корни там. Я люблю обоих одинаково.

— Егор, — толкает меня Влад в плечо. — Что с тобой? Ты белее снега.

Я смотрю на них. Влад выглядит обеспокоенным, а Рита. Испуганной? Глаза на мокром месте. Что за хрень? Так нельзя.

— Детка, — беру её за руку и тяну из объятий Влада на свои колени. — Не плачь, я просто задумался.

— Ты не рад? — дрогнущим голосом спрашивает она.

— Рад, конечно, я рад, детка. Просто неожиданно. — Целую её инстинктивно, положа руку на плоский живот.

И жизнь начала меняться.

Горечь и чувство вины при виде, как Рита мучается каждое утро, обнимая унитаз. Синхронная головная боль при виде её бледного лица и нездорово исхудавшего тела. Пропажа аппетита, когда Рита и смотреть на еду не могла. Влад разделял полностью мои чувства, часто держал её на коленях и гладил по голове.

Потом УЗИ. Биение сердца нашего ребёнка. Неожиданный сюрприз — второе биение сердца. Близнецы. Двое. Когда мы купили дом и стали втроём жить там, казалось, счастливее уже невозможно быть. Но нет, вот оно счастье — две точки на мониторе.

Через пару месяцев Рите стало намного лучше, вот прямо очень намного. Проснулся здоровый аппетит. Ночные походы в магазин, многочасовая езда по городу в поисках «хочу это». Слезы по любому поводу. Журавли, например, летают клином, это ведь так красиво. Или убийство возможного цыплёнка при виде омлета в тарелке. Первые толчки наших детей стёрли к чертям все бессонные ночи.

Месяц вопросов и убеждений, что она такая же красивая и мы её всё равно любим, даже с большим животом. А он у неё был просто огромным, всё же двух пацанов носит. Отёкшие ноги Влад постоянно массировал. Одеться без нашей помощи не могла, про обувь вообще молчу.

Влад взял длительный отпуск, чем Валерия была не очень довольна, но отпустила его. Я же много пропадал на фирме, что стремительно шла вверх на рынке строительства.

И вот, видя, как любимая женщина корчится от боли, у меня сердце кровью обливается. Этим маленьким засранцам не терпится выйти на свет белый и им походу плевать, что их маме больно.

— Всё, приехали, — останавливаю машину возле родильного отделения в приватной клинике.

Я позвонил ещё на выходе из дома и заорал, чтобы всех на ноги ставили. Так что нас уже ждали с коляской. Мы с Владом помогли Рите выйти из машины и сесть в это кресло на колёсах.

— Сумка, — эта женщина даже в таком состояние ничего не забывает.

Она вообще удивительная, держится молодцом, не паникует.

Вошла в гостиную и сказала спокойно: поехали, я рожаю. Мы с Владом вскочили, как ошпаренные, и носились по дому, не понимая, что делать. Сердце билось о рёбра, руки тряслись, всё тело вспотело.

— Сумка в шкафу, в прихожей, — спокойно, оперевшись рукой о стену, сказал она, и мы оба понеслись за сумкой. — А я? — спросила Рита уже строго.