Джоанна Брендон - Верный ход

Упала ветка, и Пэппа от испуга вздрогнула.

О Господи! Ожидание раздражало ее. В сочетании с постоянным одиночеством пребывание в чужом доме делало ее дерганной, готовой дрожать от любого шороха. Ежась, она зябко потерла руки, покрывшиеся мурашками, появившимися явно не от холода.

Огонь начал разгораться, распространяя тепло по комнате. Мысли ее возвратились к тому дню, когда она согласилась выполнить это поручение. Согласилась! Это громко сказано. У нее просто не было выбора. Еще в прошлый вторник она носила свою обычную униформу, а уже в среду переоделась в гражданскую одежду, отправляясь по заданию окружного прокурора в Ванкувер.

И вот теперь она, сидя как на иголках, ожидала незнакомца, который обязан был доставить ее в Лос-Анджелес, уверенный, что охраняет Гленду Корлис.

— Какое жульничество!

Слабая и горькая улыбка тронула губы. Весь ее энтузиазм, а вместе с ним и иллюзия развеялись, когда Эскобар объявил, что пригласил Пэппу лишь из-за ее очевидного сходства с Глендой.

Это все, чего она заслужила за годы работы в лос-анджелесской полиции? Только чувство долга и уважение к учреждению Эскобара не позволили ей признаться в том, что задание ее не заинтересовало.

Вместо этого она лишь спросила, кто должен будет доставить ее домой? Знает ли она этого человека?

Сейчас она припомнила, что Эскобар избегал смотреть ей в глаза и ответил подозрительно беспечно:

— Я пригласил своего старого друга, Кристофера Петри. — И состроил беззубую улыбку, очевидно чтобы смутить ее. И, уже совершенно определенно давая понять, что разговор окончен, добавил: — Можете ему безоговорочно доверять. Как мне.

«Кристофер Петри», — отдалось у нее в голове, и она еще раз ощутила неловкость от того, что не знает своего будущего компаньона.

Кто этот Кристофер Петри? Почему именно он должен выполнять такую миссию? И почему Эскобар решил пригласить постороннего человека — пусть даже и своего друга! — участвовать в деле, когда в его распоряжении находились десятки опытных оперативников, прекрасно во всем разбирающихся?

Пэппа нахмурилась. В душе у нее бушевала буря. Слишком много вопросов, слишком много непонятного и необъяснимого. С ее губ сорвалось несколько не совсем невинных выражений.

Однако не в ее натуре было долго держать зло — даже на окружного прокурора, чьи искусные интриги были ей не по душе.

— Да что за дела? — Улыбаясь, она отбросила подозрения и переоделась в более теплый зеленый свитер.

Старый приятель Эскобара наверняка был каким-нибудь другом детства и таким же старым, как сам прокурор, с седеющими волосами и слегка обвисшими щеками. И конечно же, полноватым. Да, несомненно, именно таким она и представила его себе, поворачиваясь лицом к огню.

В свете пламени сверкнул крупный бриллиант на обручальном кольце и, переведя взгляд на кольца, Пэппа засмеялась:

— Прокурор и об этом не забыл подумать.

В досье Гленды Корлис Эскобар вычитал, что она никогда не расставалась со своими кольцами, и тут же снабдил Пэппу целым набором дорогих колец.

Согревшись, Пэппа сняла свитер и, перекинув его через плечо, направилась на кухню сварить кофе.

Прошла, кажется, вечность с тех пор, как она, ворочаясь, не могла заснуть на диване, и Пэппа уже потеряла всякую надежду забыться сном. Жила она одна и спать тоже привыкла одна. Но сегодня обычные ночные звуки и поскрипывания дома заставляли ее постоянно вздрагивать.

Не придумав, чем занять свои мысли, она решила утолить любопытство и, пройдя в спальню, начала просматривать гардероб Гленды.

В ящиках лежали вещи, которые без труда можно отыскать в гардеробе любой женщины. Весь шкаф был завешан десятками отличных платьев, дюжиной разноцветных сорочек и небольшой коллекцией шуб и накидок.

Пэппа так увлеклась, что забыла о чувстве вины, появившемся было из-за того, что она роется в чужих вещах. При виде всей этой красоты она ощутила и легкую зависть, и сладострастие. И решила, что испытывает среднее между этими двумя чувствами.

Надев обалденно сексуальное платье из нежно-розового мокрого шелка, она почувствовала себя в роли маленькой девочки, примеряющей платья старшей сестры.

Чуть в стороне на вешалке висели три горжетки, розового, лавандового и оранжевого цветов. Ощутив неистовство от такой красоты, она накинула на себя оранжевую горжетку и небрежно поправила ее на шее.

Догадываясь, что выглядит она странно, Пэппа посмотрела в огромное зеркало, и ее самые худшие ожидания оправдались.

Оранжевый и розовый никак не гармонировали с рыжими волосами. Лицо приобретало болезненный оттенок.

До этого она особо не увлекалась косметикой, а лишь немного подкрашивалась так, чтобы не выглядеть броско в форме. Теперь же, обратив внимание на косметику, которой пользовалась Гленда, она не могла не поэкспериментировать.

Крем-пудра придала ее коже розоватый оттенок, голубые и зеленые тени увеличили раскосые глаза, темно-розовая и бледно-розовая пудра подчеркнула линии щек, а коричневый карандаш чуть приподнял брови. Наконец она завершила макияж, накрасив губы яркой помадой.

Приведя в порядок прическу, так что она приняла свой обычный вид, Пэппа внимательно всмотрелась в зеркало и засмеялась.

— Леди Вамп, подойди ближе! — Приблизившись к зеркалу, она оскалила зубы. — Дорогая, — прошептала она, — это же делается для развлечения! — И, состроив гримасу, снова рассмеялась. — Леди Ночь! — Это еще было мягко сказано, а вот как бы отец отозвался о виде дочери, если бы увидел ее?

— И был бы прав! — охотно согласилась она и взяла крем для снятия макияжа. Выглядела она как потаскуха. Собираясь уже снять макияж, она услышала какой-то шум за дверью. Снаружи кто-то есть. Или ей показалось? Она напряглась и прислушалась. Да, там кто-то есть.

Пэппа осторожно поставила баночку с кремом на место и тихо прокралась к своей сумочке, в которой лежал пистолет. Если посетитель рискнет подшутить, то окажется в весьма неловком положении.

Крадучись пройдя комнату, она заколебалась у двери в спальню. Входная дверь была дубовой, но и она не представляла серьезного препятствия для решительного неприятеля. Пэппа не испытывала страха. Она была отличным стрелком и надеялась на свою руку. И на месте, не колеблясь, убила бы любого, попытайся он покуситься на ее жизнь.

Эскобар передал ей условный сигнал, который должен использовать ее компаньон: три стука — тук-тук-тук, затем пауза и снова — тук-тук, тук-тук-тук, и пароль: «Эскобар шлет вам привет».

Пэппа с облегчением вздохнула, услышав стук, и, довольная, что ей не придется использовать оружие, спрятала пистолет в складках одежды, затем подошла и спокойно открыла дверь.