Эмилия Лоринг - Мы покорим бурю

— Появляется все больше причин попытаться сейчас. Это одно из крупных политических движений в Вашингтоне. Я хочу запрыгнуть в Федеральный вагон. Вспомни о тех ужасных преступлениях, которые произошли за последние год — два, а преступники так и не были найдены и не понесли справедливой кары. Мне может крепко достаться, но и я заставлю другого кандидата попотеть.

— Тебе может не просто достаться, тебя могут раздавить как муху.

— Да ты весельчак!

— Ты должен остановиться, послушай. Неужели ты думаешь, что сытых, просто лоснящихся от сытости жителей этого округа как-то волнует проблема сокращения преступности? Они и так в безопасности. Ты хочешь получить голоса людей, которых вообще не волнует то, что происходит вокруг. Их кредо — «Пусть каждый делает то, что хочет!»

— Откуда такое знание психологии избирателей?

— У меня много друзей среди политиков. Но это не все. Другое твое слабое место — это Сарра Гримм.

Назначь ей пенсию и спровадь подальше. Вполне приемлемый способ решить проблему.

— Да, но на меня ляжет ответственность за то, что она потеряла работу. Значит, ты скоро уезжаешь?

— Через два часа.

— Зайдешь в Кингскорт попрощаться с тетей Сереной?

— Нет, а какого черта она там делает?

— А куда ей деваться с таким мизерным доходом? Я просто не понимаю, как она попалась в эту ловушку с вложениями, которая лишила ее почти всего, но сейчас чувствую себя обязанным по отношению к ней. Возможно, я смогу спасти ее от разорения, и она опять отправится путешествовать, если жена доктора Джима Невилла не умрет. В этом случае она, конечно, бросит свои странствия. Я рад, что она живет в Кингскорте. Думаю, тебе лучше остаться и присоединиться к нашему счастливому семейству.

— И слушать рассказы Серены о том, какой плохой мальчик я и какой благородный мученик ты!

— Брось молоть чепуху!

— Ты уже вышел из себя. Вот мой адрес на всякий случай, но я там вряд ли буду постоянно. Потребуется несколько недель, чтобы связаться с нами, когда мы углубимся в джунгли. А здесь я все дела привел в порядок. И не позволяй никому помыкать собой.

Майкл Фарр взял со стола листок с адресом.

— Я буду тверже гранита. Если ты все привел в порядок, то почему я не вижу радости на твоем лице? Кстати, ты единственный, кто всегда поступает наперекор мне.

Встав рядом с ним, Гай Фарр обнял брата за плечи и сказал:

— Ты крупный бизнесмен. Никто не поверит, что ты старше меня на целых четыре года. Тебе не о чем горевать. У тебя есть все. Вот ключ от моего личного банковского сейфа. Там мое завещание. Если я исчезну, а я не собираюсь делать это специально, — все перейдет к тебе. Без всяких проблем. Ты сможешь вложить эти деньги лучше меня. Кроме того, на всем белом свете ты единственный человек, который действительно меня заботит. Брось заниматься политикой. Тебе нужно сменить декорации. Брось все, и когда вернешься домой, начни все сначала.

— Бросить все! Всего лишь! Даже если я откажусь от борьбы за выборы в Конгресс, а я этого не сделаю, как я потом смогу заниматься бизнесом, имея репутацию неудачника! Начинать все сначала? Мне надо быть здесь, между этими паникующими, напуганными людьми и трестами. Большинство из этих людей уже отчаялось, они устали от борьбы и готовы отказаться от нее. Если я помогу им продержаться, они снова будут бороться, и если я буду рядом, они не будут чувствовать себя одинокими в этой борьбе. Иногда мне кажется, что даже воздух наполнен трагедиями, столько их происходит. Бросить все! Ты шутишь, наверное!

— Шучу я или нет, но с этим надо завязывать. Почему ты должен заботиться о проблемах людей, которые ничего не значат для тебя? Возьми своих лошадок для поло, езжай в Англию, попрактикуйся там; ты же лучший, в местной команде игроков в поло. Пусть океан лежит между вами — тобой и этой конторой, тетей Сереной и…

Он взял со стола еженедельник в бронзовой рамке. Казалось, что Гай заинтересованно разглядывает пометки, как вдруг он спросил:

— Ты слышал, что твоя бывшая невеста — Филлис и ее муж Билл Д'Арци купили поместье Кедры?

— Откуда ты знаешь?

— Непосредственно от их близкого друга. Он сказал, что Кедры были одно время нашей собственностью, думал, что я, конечно же, в курсе.

— Он сказал! Кто его за язык дергал?

Майкл Фарр подошел к окну. Гай встал рядом и, положив свою руку на руку брата, бодро сказал:

— Не бери в голову эту ерунду, брат. Судя по словам остроумной мисс Хэйл, мне уже пора уходить. Если бы я никуда не ехал, то занялся воспитанием этой рыжеволосой, кто-то ведь должен научить ее дисциплине.

Майкл повернулся к нему.

— Не смотри на меня так, я сказал «если бы». Это было всего лишь предположение. Я пошел. Еще один груз упал с твоих плеч, Майк. У нас с тобой много общего. Но я все же совсем другой человек. Кажется, я унаследовал темперамент первого Майкла Фарра и даже внешность — его опущенное веко. Если люди говорят правду, он был еще и великим гулякой, а не только настоящим морским волком.

Бриллиант, вделанный в массивное золотое кольцо, сверкнул на его руке. Майкл посмотрел на него и сказал:

— Ты что, будешь и в джунглях носить это кольцо?

— Я всегда его ношу — это мой талисман. Сейчас, когда я свободен и направляюсь туда, где не важны условности, он мне особенно пригодится.

— А что для тебя важно?

— Есть кое-что. Пока, дружище! — Гай крепко пожал ему руку на прощание и направился к двери, но у самого порога обернулся.

— Я бы изобразил тебя в этом холодном, темном офисе или в клубе, читающим за завтраком газету, в то время, как я пробираюсь сквозь гущу тропических джунглей или борюсь с прибоем и мягкий тропический ветер овевает меня со всех сторон. Я бы изобразил «короля» считающим деньги в своей сокровищнице. Изобразил бы, как мерзкая прибыль не выпускает тебя из объятий. — Открывая дверь, он задержался.

— Думаю, тебе стоит знать — мне передали, что эта ветреная Филлис хвасталась, что может заставить тебя есть с ее рук. В этом она вся! Так что, следи за собой, дружище. Будь осторожен. Не попадись еще раз в ловушку собственных комплексов, не надо становиться для нее нянькой. Хватит! Счастливо оставаться…

Дверь закрылась за ним. Держа руки в карманах, Майкл Фарр повернулся к окну. Он видел вдали крошечные силуэты снующих катеров, похожие при таком удалении на плавники акул. На крышах соседних небоскребов мигали предупреждающие маячки для самолетов. Когда его отец переехал в этот здание, оно было самым высоким в Манхэттене. Сейчас по сравнению с соседями оно казалось карликом среди гигантов.